«Первое чувство – ощущение безопасности». Аркадий Бабченко – о своем отъезде из России

Во вторник, 21 февраля, российский публицист и независимый журналист Аркадий Бабченко сообщил в фейсбуке, что решил покинуть Россию и "какое-то время пожить за пределами богохранимой Родины". "Ну, в общем, здравствуй, Прага", – добавил он, намекнув, что в оставаться в России ему опасно. В декабре 2016 года Бабченко и блогер Божена Рынска стали объектами самой настоящей травли за свои посты после крушения Ту-154 Минобороны РФ над Черным морем.

Издание "Московский комсомолец" (где Аркадий Бабченко в начале нулевых годов работал военным корреспондентом) после истории с катастрофой Ту-154 даже предложило принять закон, позволяющий лишать гражданства тех россиян, которые "допускают выражения ликования по поводу трагических для России событий". После смерти полномочного представителя России в ООН Виталия Чуркина, вызвавшей новый виток поляризации в русскоязычном сегменте интернета, Бабченко написал: "Эммм.... Что-то я опять не скорблю. Извините".

Спустя сутки он уже был за пределами России.

Аркадий Бабченко прошел первую и вторую чеченские войны, после увольнения в запас в 2000 году сотрудничал со многими российскими изданиями, помимо "МК" работал военкором в "Новой газете", в качестве независимого корреспондента освещал российско-грузинский конфликт 2008 года, события на Евромайдане в Киеве, войну на Донбассе, акции протеста на площади Таксим в Стамбуле. В последние годы стал одним из самых популярных российских блогеров: его заметки и комментарии к самым обсуждаемым новостям собирают тысячи лайков и сотни репостов.

Весной 2012 года в разгар митингов "За честные выборы" российские власти уже возбуждали против Аркадия Бабченко уголовное дело по ч. 3 ст. 212 УК РФ ("призывы к массовым беспорядкам") – за то, что он призывал разбить на одной из московских площадей палаточный лагерь и писал о необходимости "отбиваться от полиции". О судьбе этого дела, говорит Бабченко, с тех пор ничего не известно: кроме первого допроса, никаких следственных действий с ним не производилось, о закрытии дела ему также никто не сообщал.

В интервью Радио Свобода Аркадий Бабченко рассказал о причине отъезда и первых впечатлениях от Праги.

– Это туристическая поездка или все-таки эмиграция?

– Это временный отъезд. У меня есть информация о том, что на меня может быть заведено уголовное дело и могут посадить. Поэтому я решил пока временно уехать, чтобы не ставить людей перед муками сложного выбора. Но я надеюсь, что все же я ненадолго, и надеюсь вернуться в Россию. То есть это не эмиграция как таковая.

– У вас есть версии о том, что это за уголовное дело, из-за чего оно возбуждено?

– Я не знаю. Дело еще не возбуждено, у меня просто есть информация, что прямо сейчас решается, что со мной делать – возбудить дело и уже сажать по-настоящему, или махнуть на меня рукой – "черт с ним, пускай пишет свои постики в фейсбуке". Но я не стал дожидаться, что там товарищи в КГБ решат, и решил побыть пока здесь, в Праге. По какой статье, зачем, для чего – я не знаю.

– Вероятнее всего, за те самые "постики в фейсбуке", как вы их называете.

– Понятно, что это за журналистскую деятельность, за политическую деятельность, за диссидентство, за инакомыслие. Ясно, что за эти дела.

– Вы пока мосты с Россией не сжигаете? Насколько этот отъезд был спонтанным? Вы к нему готовились?

– Да нет, за пару недель меня предупредили – я собрался и уехал. Но повторюсь: я надеюсь, что это все временно.

– Недавно выехал Петр Павленский. Ему спокойно дали уехать, несмотря на угрозу уголовного дела. Он сделал вывод, что власть заинтересована в том, чтобы настроенные к ней оппозиционно люди уезжали из страны. В вашем случае тоже речь идет о таком добровольно-принудительном выдавливании из страны?

– Это у них сейчас общепринятая практика. Они взяли курс не на посадки и репрессии, потому что зачем им это надо – лишение воли, международная ситуация, права человека и тому подобное, опять будут говорить по Би-би-си и Радио Свобода, какие они плохие. Они стараются выдавливать людей. Они делают намеки – один намек, второй намек, – потом говорят открытым текстом, и если ты уже с пяти раз не понимаешь, то тебя, конечно, посадят. А так они не хотят сажать людей, наоборот, стараются выдавить их из страны и дать им уехать. Это не только Павленский, так со многими было. И Рустем Адагамов здесь живет, и Саша Сотник уезжал, но потом все-таки вернулся в Россию. И я надеюсь, что все-таки вернусь. Но прямо чтобы такие репрессии устраивать – у них такого желания нет. Идет упор именно на выдавливание из страны или невозможность возвращения обратно.

– У вас возникали раньше мысли об отъезде, после реакции на ваши посты, заметки, публицистику?

– Да каждый божий день! Потому что, в конце концов, это надоедает. Устаешь бояться за себя, за семью, в первую очередь. Не далее как полгода назад, к мужу Любови Соболь, адвоката Фонда борьбы с коррупцией Навального, какие-то придурки подошли около подъезда и сделали укол шприцем. Понятно, что это намек. Непонятно, какой твой пост каких очередных отморозков возбудит и какие они там начнут предпринимать действия.

– Ваши родные и близкие пока остаются в России?

– Сейчас, на данный момент, пока со мной.

– В интернете многие интересуются, чем вы будете здесь зарабатывать на жизнь, чем будете заниматься, чтобы не потерять связь с политической российской реальностью, о которой вы в основном пишете.

– Ни малейшего представления! Не знаю пока. Добрые люди дали жилье, пока с этим у меня вопросов нет. А как будет дальше – посмотрим. Я надеюсь, что все-таки вернусь в конце концов.

– Вы стали воспринимать Россию иначе, приехав сюда?

– Изменить восприятие этой страны я уже, наверное, вряд ли смогу. Я побывал на паре войн, которые она затеяла, прошел революции, путчи, был в "обезьянниках", каталажках, и поэтому я отлично представляю, что это за страна, что за режим и на что они способны. Поэтому продавать трактор или менять его на портрет Сталина и вешать на стену, как это происходит с поросенком Петром, я не собираюсь. "Удаленным патриотом" я, видимо, все-таки не стану. Мне, в конце концов, была сделана очень хорошая прививка. Но, безусловно, когда уезжаешь из России, меняется восприятие жизни, потому что жизнь диссидента в России – это постоянное ожидание. Сработал лифт – ты бежишь к глазку смотреть, за тобой это или не за тобой.

Вот я сегодня выглянул в окно – там стоят два автомобиля тонированных – и мне было совершенно плевать, кто эти люди, у меня не возникло никакой напряженности или страха, даже мысли не было «а вдруг это за мной приехали». Так что здесь, конечно, жизнь становится совершенно расслабленной. Самое первое чувство, которое к тебе приходит, как только ты пересекаешь границу России, – это ощущение безопасности.

– Вы не опасаетесь, что люди, которые писали вам ненавистнические комментарии после ваших самых резонансных постов, живут не только в России, но и здесь? Или, наоборот, эти комментаторы радуются: свалил, и молодец?

– Они в основном, конечно, радуются – еще один предатель свалил, воздух в России будет чище. Есть, конечно, и угрозы, и послания, наполненные ненавистью есть, но мне плевать. Я сейчас нахожусь в стране, которая совершенно точно не будет использовать свой репрессивный государственный аппарат против меня. Так что пусть хоть обпишутся – мне на них плевать. Постоять сам за себя я смогу!