Алексей Навальный: Главными русофобами в России является правящий класс

Фильм-расследование Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) «Он вам не Димон», запущенный недавно в соцсети организацией под руководством российского оппозиционного активиста Алексея Навального, набирает миллионы просмотров. 50-минутное документальное повествование сообщает, что, по данным Навального и его коллег, у премьер-министра России Дмитрия Медведева находятся во владении поместья, яхты и даже виноградники за границами России. Все это, утверждает ФБК, формально является собственностью близких к Дмитрию Медведеву людей, фактически же – его тайным богатством.

В фильме продемонстрированы связи нынешнего российского премьера, с 2008 по 2012 год занимавшего пост президента России, с теми, на кого собственность записана.

Эксперты говорят, что с точки зрения конфликта интересов, для любой западной страны случай был бы ясным, но формально Дмитрий Медведев не нарушил никаких российских законов (такое мнение высказал заместитель генерального директора «Трансперенси Интернешнл – Россия» Илья Шуманов в интервью изданию «Медуза»).

Сам Алексей Навальный с этим не соглашается – по его словам, в связях, прослеживаемых в расследовании ФБК между главой российского правительства и особняками, яхтами, а также немалыми партиями спортивной обуви, есть материал для уголовного расследования.

Пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова не стала комментировать факты, изложенные в расследовании ФБК, атаковав самого Алексея Навального в комментарии агентству «Интерфакс»: «Материал Навального носит ярко выраженный предвыборный характер, о чем он сам говорит в конце ролика. Комментировать пропагандистские выпады оппозиционного и осужденного персонажа, заявившего, что он уже ведет какую-то предвыборную кампанию и борется с властью, бессмысленно».

В интервью Русской службе «Голоса Америки» Алексей Навальный говорит о том, почему борьба с коррупцией – это стержень его политической кампании, что нового можно было узнать из фильма ФБК, и является ли богатство общей нормой для членов российской верховной власти.

– Что нового зрители могли узнать из фильма-расследования вашего фонда о Дмитрии Медведеве? К какому главному выводу вы и ваши коллеги пришли, проводя это расследование?

–​ Я думаю, что главная новость для большинства людей в нашем расследовании не то, что люди такого ранга имеют такую большую собственность, а то, что нам удалось все это вскрыть. Потому что долгие годы (это не только я говорю, мне кажется, это все понимают) основой путинского режима является коррупция. Она является такой «политической вертикалью».

Путинский «общественный договор» с властью заключается именно в этом: дайте мне политическую лояльность, а взамен воруйте, сколько хотите. Поэтому то, что все путинские друзья стали миллионерами и миллиардерами – это абсолютно открытый факт, об этом пишут в газетах, это официальные рейтинги журнала «Форбс».

Просто сам Медведев действительно производил впечатление такого человека, который, скорее, увлечен какими-то гаджетами. Но вот мы доказали и показали, что, на самом деле, он ничем не выделяется из общего путинского круга. На самом деле – это алчный человек, который помешан на собственности, яхтах и какой-то жизни арабского шейха.

– А, может, в кругу, который был создан Владимиром Путиным за 17 лет у власти в России, принято иметь такую собственность и доходы, полученные именно таким путем? Может ли это быть что-то вроде признака братства, принадлежности к этому кругу?

–​ Ваш вопрос в том, «нужно ли для того, чтобы стать членом банды, стрелять кому-то в голову», как это происходит в фильмах про мафию? Как мне кажется, что-то такое, безусловно, есть. Если ты хочешь быть членом круга – ты, конечно, должен быть замазан.

Они все повязаны, в том числе коррупцией. Кроме того, важно помнить, что это действительно небольшой круг единомышленников еще со времен питерской мэрии, где они занимались своими мелкими махинациями вроде торговли ценными металлами, и были непосредственно связаны с организованными преступными группами, с питерскими бандитами.

Но я не думаю, что это важно для вхождения в круг – иметь дворцы. Скорее, тут обратная ситуация. Там много денег, и куда-то их нужно девать. А куда их еще потратить в России? Ну, вот они так тратят – строят дворцы. Тратят в силу своего разумения и представления о красивой жизни.

–​ То есть, можно принадлежать к этому кругу и не иметь всего этого?

–​ Я думаю, что вряд ли Медведева с пистолетом у головы заставляли покупать эти дворцы. Можно быть членом круга и иметь миллиарды долларов наличными где-то на счетах, а можно часть из этих миллиардов инвестировать во дворцы. Просто у них считается правилом хорошего тона строить эти штуки.

Мы видим, что это для всех свойственно: Путин построил в Геленджике… Это же, на самом деле, мне кажется, важный признак игры в русское дворянство и аристократию. Они себя воспринимают как реинкарнацию аристократии, которая создается вокруг абсолютного монарха.

И важным элементом в их понимании этой аристократичности являются вот эти «родовые гнезда», дворцы, колонны, различные кариатиды «в греческом зале».

–​ Вы считаете, что в окружении Владимира Путина вообще нет людей, которые не были бы, как вы говорите, «замазаны»?

–​ Ну, конечно, нет. Таких людей уже нет. Если они и были, они где-то потерялись по дороге. Это изначально была группа циничного советского жулья, которая при питерской мэрии обтяпывала разные делишки.

Если мы посмотрим на путь этих людей, Путин перешел в администрацию президента, работая под началом Павла Павловича Бородина, который тоже был одним из олицетворений коррупции в 90-е годы. То есть, это люди, которые делали это все на протяжении больше 20 лет внутри своей группы. Конечно, там не осталось никого не то что не запятнанного, а не осталось ни одного не замазанного на 100%.

–​ Если они, как вы говорите, считают себя новой аристократией, то как вообще, по их разумению, должно выглядеть общество в целом, где они таким «новым дворянством» являются?

–​ У них довольно циничный подход, насколько я понимаю и вижу из их действий. Они для внешнего потребления все время говорят про некую «русофобию Запада», но главными, конечно, русофобами в России является правящий класс, который считает, что население страны – скоты, быдло, ничего не понимают, ничего не знают, всегда будут молчать.

И неважно, насколько демонстративно, открыто ты обираешь этих людей, они всегда будут молчать. И вполне правильно украсть у них все деньги, потому что иначе они их просто пропьют. В принципе, они считают, что это такая зона свободной охоты. Здесь живут люди, которые обречены жить в нищете просто потому, что они слишком тупые, чтобы протестовать.

И поэтому можно делать все совершенно открыто, при этом приняв некие меры разумной предосторожности. Для них эти меры разумной предосторожности – это, во-первых, полная цензура СМИ, а, во-вторых, просто контроль над политической системой, чтобы никого нельзя было пускать на выборы.

–​ А что им дает повод думать обратное? Ведь была же еще двадцать с лишним лет назад статья о коррупции в Министерстве обороны России под названием «Паша-Мерседес», но публика в России и тогда на это не очень реагировала. Что может вывести российское общество из спокойного отношения к коррупции, если оно не реагирует на самую ужасную информацию?

–​ Нужно пытаться это делать, нужно продолжать это делать. Мы же знаем, есть в России люди – и довольно большое количество, – которые считают, что нужно реагировать, и они реагируют. Хорошо, общество сейчас по тем или иным причинам слабо реагирует на такие раздражители.

Да, они наблюдали 25 лет сплошной коррупции при демократах, при путинцах, до этого – в последние годы Советского Союза: при Советском Союзе тоже была чудовищная коррупция. Поэтому, в принципе, есть такой высокий фон толерантности, но это не означает того, что мы должны терпеть и перестать пытаться.

Вот мы занимаемся тем, что пытаемся распространять все это, говорим об этом вновь и вновь. По крайней мере, я стараюсь представлять ту часть общества, которой это не все равно.