Средство от «распятых мальчиков»

Исследование Центра стратегических коммуникаций НАТО о российских юмористических шоу и программах как инструменте "политической стратегической коммуникации" вызвало бурную реакцию в России, заставив высказаться даже представителя Министерства иностранных дел России Марию Захарову. В исследовании речь шла не только о российском, но и об украинском юмористическом контенте, который в последние годы сыграл немалую роль в противостоянии российской пропаганде. По крайней мере, в этом уверен Максим Кияк, кандидат философских наук, сооснователь сети публичных дипломатов Global Ukranians и автор главы исследования "Стратком смеется", посвященной роли юмора в российско-украинском конфликте.

Неделю назад Радио Свобода попросило рассказать одного из авторов доклада "Стратком смеется", доцента Видземской высшей школы прикладных наук Солвиту Денис, о "Клубе веселых и находчивых" как об инструменте политической стратегической коммуникации, активно используемом российскими властями. Сегодня мы беседуем с Максимом Кияком о том, чем отличаются украинские шутки о России от российских шуток об Украине, как украинцы используют юмор для противостояния российской пропаганде и есть ли в юмористических шоу на украинском телевидении цензура и запрещенные темы.

– Зачем в исследование о российском юморе как элементе политической стратегической коммуникации была включена глава об Украине?

– Украина – это та страна, которая имеет большой опыт в использовании юмора в контексте контрпропаганды. В своем небольшом докладе, который стал одной из составляющих этого исследования, я привел очень много примеров, но мне кажется, что не привел даже половины. Украина может похвастаться очень большим количеством примеров использования юмора. Интересно, что какой-то стратегической или системной политики в использовании юмора как механизма стратегических коммуникаций в Украине не было с 2014 года и, к сожалению, нет и сейчас. Понимания этого не существует, но зато существует множество разных спонтанных инициатив как со стороны гражданского общества, гражданских лидеров, так и со стороны медиа.

– Вы говорите "к сожалению". Завидуете России, где, как следует из исследования "Стратком смеется", такая системная политика есть?

– Совсем нет. Скорее, наоборот, потому что децентрализованный подход к использованию юмора, я думаю, как раз и обеспечивает перевес Украины. "Квартал 95", шоу "Мама хохотала", на протяжении нескольких последних лет в Украине появилось очень большое количество юмористических шоу. У общества есть запрос на юмор, на юмор как антистрессовый фактор. Все-таки мы де-факто живем в условиях войны. Очень много появилось каналов на YouTube, тот же Антон Мухарский (он же Орест Лютый. – РС), Мирко Саблич и арт-формация "Лютики". Это очень большое количество карикатуристов, которые, кстати, начинали еще со времен Майдана. Потом это уже переросло в более глобальный масштаб и использование некоторых мотивов того, что касается войны на востоке Украины. Это также волонтерские газеты с элементами юмора, которые появились в 2014–2015 году. Одной из них является "Сатирический блокпост", который, в принципе, довольно популярен среди солдат. Еще более популярной была газета "Der Хунта Цайтунг". Это газета, которая выходит за счет волонтерских денег и также раздается среди солдат. Этой газете удалось "пересмеять" стереотипы, которые существуют со стороны кремлевских СМИ насчет Майдана, насчет Украины, о том, что там "нацистская хунта", "фашисты" и так далее.

– "Пересмеять", как вы говорите, чужую пропаганду, отвлечь людей от невзгод жизни, связанных с той же войной. Каковы основные приемы и какова основная роль украинского юмора в современных условиях жизни страны? Когда украинский юмор стал инструментом контрпропаганды?

– Юмор – это один из лучших механизмов защиты внутреннего информационного пространства. Любой месседж, который исходит извне, можно засмеять, "заюморизировать", если хотите. Я вспоминаю фразу, которую как-то сказал украинский блогер, бывший солдат, кстати, родом из Донбасса. Он воевал, а сейчас работает радиоведущим на радио "Армия FM". Он сказал хорошую фразу, которая мне запомнилась, что "Украина сумела заржать войну". Это очень интересная и хорошая фраза, потому что любой месседж со стороны некоторых российских СМИ, даже самый абсурдный, доводился до еще большего абсурда, каким бы абсурдным ни был изначально. Взять пример с "Боингом" MH-17, когда сказали, что его сбил украинский или какой-то неизвестный летающий объект. Буквально через день появилось множество картинок, что он был сбит Путиным, летящим на стерхе, и тому подобное. Конечно, такие шутки намного менее агрессивны, если вообще не агрессивны, если сравнить, например, с тупой шуткой Михаила Задорнова о том, что "самолет упал, потому что он был тяжелее воздуха". Украинский юмор менее агрессивный, если сравнивать его с сегодняшним российским юмором. Этому есть очень много примеров. Даже те же "два раба", которые как будто бы обещали воинам Национальной гвардии. Они тоже были высмеяны в соцсетях и на телевидении. Или тот же "распятый мальчик", "эпилептическая бабушка".

Если говорить о том, когда начал так использоваться юмор, то на протяжении первых нескольких месяцев после Крыма, после Донбасса общество было в большом шоке, в замешательстве. Юмор, конечно же, не использовался. Но потом опять спонтанная реакция психики, психологии человека, спонтанная реакция гражданского общества как-то сумела произвести какой-то юмористический контент. Тут, конечно же, нужно вспомнить и "Квартал 95" с их сценками. Например, одна из первых сценок – это как украинец пишет письмо родственникам в Россию. В это же время он прыгает, потому что у нас нельзя не прыгать, потому что тот, кто не прыгает, – тот москаль. Конечно же, это шутка. И так далее и тому подобное.

С течением времени, в 2014, 2015, 2016 годах, продуцировалось все больше и больше юмористического контента. И опять же это все-таки носило по большей части несистемный характер, негосударственный. Можно вспомнить, например, видео батальона "Азов" 2014 года, когда они кустарными методами записали видео в ответ на месседж Кремля о том, что на Донбассе воюют американские, натовские или германские солдаты. Два воина просто записали на какую-то слабенькую камеру видео, где они говорят на английском языке, говорят слова "Кока-Кола", "Барак Обама" и тому подобное, говорят: "Да, вот видите, мы американские солдаты, мы любим "Кока-Колу", мы любим американскую еду. Сзади нас американский флаг". Доведение таких месседжей Кремля до абсурда – это очень хорошая, очень сильная стратегия, которая сработала и продолжает срабатывать.

– Вы употребили слово "стратегия". То есть в Украине, как и в России, юмор сейчас все-таки является средством стратегической коммуникации?

– В какой-то мере – да. Общество поняло, что юмор – это очень хороший механизм, серьезное оружие против пропаганды. Когда я писал эту статью, я разговаривал с представителями власти, которые могли бы быть знакомы с использованием юмора, тот же Генштаб или министерство соответствующее, но они, честно говоря, были чуть в замешательстве. Потому что впервые слышали о том, что можно использовать юмор как стратегию. Но если назвать это стратегией, то пока это скорее децентрализованная, горизонтальная стратегия, которая выработалась в Украине спонтанным образом.

– Россия сейчас по-прежнему основной объект для шуток в Украине?

– Тема России, тема войны чуть-чуть сошла на нет, потому что общество пресытилось этим. Соответственно, и политическая тематика тоже чуть-чуть сошла на нет. Правда, есть исключение – это "Квартал 95", который, так или иначе, строит свои шутки на политиках. Но нужно сказать, что там 95% этих шуток касается именно внутренней украинской политики. "Квартал 95" не берет в расчет российскую политику. Если брать российские ток-шоу, то такое ощущение, что 50% контента как раз касается Украины, то есть другого государства. У нас наоборот. У нас тематика, которая касается России, российской политики, непопулярна.

– Неужели больше не высмеивают Путина?

– Честно говоря, в последнее время – нет. Я такого не замечал. Где-то, возможно, в каких-то карикатурах, но все меньше и меньше. Я не знаю, в чем причина. В Украине юмор имеет скорее защитную направленность, а не агрессивную. Мы больше отбиваемся – не только на фронте, но и на фронте юмора. Если какой-то месседж где-то всплывает, мы его засмеиваем. Последний пример: представитель РФ в Гаагском суде ООН сказал, что, донбасские сепаратисты (называйте, как хотите) нашли оружие, в том числе танки и "Грады", в шахтах. Этот тезис, который сам по себе является абсурдным, был абсолютно засмеян. Сепаратистов сравнили с гномами из книг Толкиена. Или еще пример: один из российских каналов в новостях сказал, что убийство Гиви было заказано двумя людьми – это Зоран и Шкиряк. Всем известно, по крайней мере в Украине, что Зоран и Шкиряк – это один человек, Зоран Шкиряк. В сети разразились мемами и картинками, где Зоран и Шкиряк изображались как Чип и Дейл или как Бред Питт из фильма "Бойцовский клуб", где у него было раздвоение личности. Мотивы из западных фильмов, западной музыки или вообще западного творчества очень часто используются в юморе, особенно в украинском.

– Часть доклада "Стратком смеется" посвящена КВНу, который рассматривается в качестве одного из основных инструментов российской политической стратегической коммуникации. КВН очень важен, потому что это не только популярное телешоу, это игра. У нее есть свой уникальный формат. В КВН играют по всей стране. В Украине есть свой аналог КВН – "Лига смеха", которую возглавляет выходец из российского КВН. Можно ли их сравнивать?

– Именно "Лигу смеха" я не изучал так сильно, но я бы не сказал, что она настолько популярна, как был популярен КВН лет 15 назад. Но нужно опять же отдать должное тому же Зеленскому (Владимир Зеленский, один из ведущих "Квартала 95". – РС), одному из основателей "Лиги смеха", что "Лига смеха" сейчас используется как элемент, если хотите, "юмористической дипломатии". Совсем недавно, буквально несколько месяцев назад, "Лигу смеха" проводили не в Киеве, не в Харькове, не в Днепре, а в Мариуполе, что хорошо – и совсем близко к фронту, и очень много людей пришло.

– А смотрят ли в Украине российские юмористические шоу – тот же КВН, телевизионные юмористические программы?

– Конечно, если есть желание – их можно найти и в интернете. Это не проблема. Но повторю, что у нас сейчас такое количество разных юмористических ток-шоу хорошего качества, с неплохими шутками, что, скорее всего, украинская аудитория ценителей таких российских передач низка, скажем так. Конечно, я их смотрел чисто с профессиональной точки зрения. Конечно же, тема Украины в них никуда не пропала. Хотя я должен сказать, что именно после аннексии Крыма, после Донбасса юмор относительно Украины в российских передачах стал, я бы сказал, более агрессивным. Если брать, например, передачи Mount Show (канал на YouTube, 282 тысяч подписчиков. – РС), где тематика Украины занимает процентов 20–25, и сравнивать те месседжи, которые есть в этой передаче про Украину, с тем, что там говорят о США или Европе, то относительно Украины высмеивание имеет более агрессивный, более атакующий характер.

– Насколько более агрессивными являются в Украине шутки о России в сравнении с шутками о других странах?

– Возможно, это какая-то черта украинского характера, ментальности, но украинская психика как-то адаптируется и агрессия, которая, возможно, могла быть, не находит своего выражения именно в юморе. Если это юмор, если это высмеивание, то оно носит более изящный характер. Даже если взять сюжет "Квартала 95" о Дмитрии Киселеве, где весь ее формат высмеивается на основе известного фильма с Джимом Керри. Там нет какого-то атакующего агрессивного юмора. Там есть высмеивание всего того, что Дмитрий Киселев как раз показывает в своих передачах и относительно Украины, и относительно западных стран. Но какой-то фразы, похожей на "они тупые" Задорнова, нет. Я думаю, что это благодаря тому, что украинцы, в принципе, довольно мудро относятся к тем событиям, которые происходят, и к тому, что не надо поддаваться на какие-то провокации. Я думаю, что все это находит и выражение в юмористических передачах, в том, что они не носят какой-то агрессивный характер.

– Вы упомянули Мариуполь, который действительно находится практически на линии боев, да и вообще на востоке Украины на фронте почти каждый день гибнут люди. Как это отразилось на юморе? Как это сочетается с юмором? Как сосуществуют трагические события в стране и юмористические шоу, о которых вы говорите?

– Конечно, людям нужен юмор. Есть большой запрос, особенно, возле линии фронта. Но нужно держать какой-то баланс. Потому у юмора есть обратная сторона – это чрезмерное высмеивание ситуации, которое приводит к упрощению восприятия событий и, соответственно, упрощению того, что происходит на востоке Украины. Я совсем недавно был в Мариуполе. Я заметил, что люди, буквально в 1-2 км от линии фронта, даже в "серой зоне" все-таки как-то пытаются шутить, как-то подбадривать друг друга. И что интересно, подбадривают друг друга больше женщины, нежели мужчины. Наверное, у женщин лучше проявляется какой-то такой адаптивный механизм к таким ситуациям.

– Есть ли в украинских юмористических шоу цензура, разрешенные и запрещенные темы, особенно с учетом тесных связей политики и бизнеса, в том числе медийного?

– Я бы сказал, что рамок нет. Пошутить о президенте, о премьере, о депутатах – это абсолютно нормальная традиция. Ничего в этом нет. Я думаю, что это как раз свидетельствует о том, что в Украине можно где-то говорить о каких-то демократических традициях, о том, что можно высмеивать власть и за это ничего не будет. Был случай с "Кварталом 95". Они выступали в Латвии, в Юрмале, и сказали что-то не очень хорошее об Украине. Фейсбук-сообщество и гражданское общество было немного недовольно. Но это скорее элемент какой-то самоцензуры. Каких-то запрещенных тем нет, я такого не замечал. Скорее наоборот, юмор может использоваться иногда как один из элементов борьбы против какого-то политического игрока, политической фигуры. Но так, чтобы запрещать какие-то темы, такого я такого не припоминаю.

– Можете назвать самые запомнившиеся лично вам украинские шутки, скетчи или какие-то другие проявления юмора за время, прошедшее с момента Майдана, аннексии Крыма и войны на Донбассе?

– Буквально два года назад в Украине стали изготавливать мангалы "Мордор в огне". Они стали очень популярны. Это скорее шутка, нежели какой-то элемент агрессии, но очертания этого мангала как раз напоминают очертания Кремля. Этот элемент был очень известным и стал очень популярным летом 2015 года, украинцы очень часто покупали эти мангалы. Вспоминаю, что во время Майдана была шутка, которую я несколько раз потом вспоминал на разных публичных мероприятиях – о том, что если вы что-то потеряли у себя дома, например, носки, то спросите у россиян. Им ведь известно больше, из телевизора они знают о том, что происходит в Украине, больше, чем сами украинцы.