Олег Панфилов: Новые игры империи с сепаратистами

Специально для Крым.Реалии

Оккупация сродни болезни: на всем протяжении истории России, в том числе, когда она так еще и не называлась, оккупация была государственной политикой, развлечением и смыслом жизни. Одни страны создавали университеты и академии наук, поддерживали изобретателей и ученых, композиторов и литераторов, Россия поддерживала военных: холила, лелеяла, создавала огромную армию. В Европе, а потом в Америке развивались наука и искусство, Россия расширяла свою территорию с помощью войн.

В 1462 году площадь Московского царства составляла 430 тысяч квадратных километров. в середине XVI века достигла 2,8 миллиона квадратных километров, а к концу царствования Ивана Грозного — 5,4 миллиона, сейчас - 17 125 191 километр. Площадь захваченных, оккупированных и аннексированных земель почти в 40 раз больше той территории, с которой началась страна, –смыслом своего существования была и остается оккупация. В конце 1980-х годов империи настал конец – территории стали постепенно высвобождаться от «старшего брата» – вначале «страны народной демократии» из Восточной Европы, потом балтийские страны, настала очередь тех стран, которые помнили свою историю и хотели вернуть свою государственность и независимость. Для них в Кремле придумали сепаратизм – раз вы не хотите жить с нами, сказали в Москве, то мы вас обделим, оторвем от вас куски, чтобы вы знали, как терять любовь к империи.

На днях в оккупированный Сухуми прилетел Сергей Лавров. Конечно, он был не в первый раз, но последняя поездка была весьма своеобразной – он открывал «посольство РФ» в Сухуми. Если самое приличное определение российской дипломатии – цинизм, то визит Лаврова – это верх цинизма. В отношениях Грузии и России наконец произошло понимание реальной ситуации: Кремлю надоело выслушивать пустые убеждения Тбилиси о том, что они теперь не ругают оккупантов, а властям Грузии надоело это говорить. Единственное, на что способна в этой ситуации Россия, не искать пути улучшения отношений, а наоборот, создавать новые проблемы.

Само собой, открытие огромного здания в маленькой оккупированной Абхазии, живущей в полной нищете и на подачки российского бюджета, – шаг нарочитого превосходства, который на самом деле выглядит нелепо. В Тбилиси давно добыли инженерные планы зданий – и огромного «посольства», и трехэтажного особняка, резиденции «посла». Зачем России в Абхазии необходимо шестиэтажное здание посольства, украшенное позолоченной лепниной и антуражем, больше похожим на дворец олигарха, чем на дипломатическое ведомство, остается загадкой. А приезд Лаврова должен был эту загадку прояснить.

На самом деле, этих «загадок» в отношении оккупированной Абхазии накопилось много. Завоевать Абхазию с трудом, но удалось, когда в 1993 году к наемникам из Конфедерации горских народов Кавказа – к донским и кубанским казакам – присоединились подразделения российской армии. Армия Грузии тогда представляла из себя жалкое зрелище, а противостоять российской агрессии удавалось только добровольцам. Как и следовало ожидать российские власти нарушили ими же принятые обязательства перед бывшими советскими республиками. Как позднее вспоминал Евгений Примаков, в 1991-1996 годы занимавший пост директора Службы внешней разведки, в 1993 году «обстрелы с воздуха совершались не по приказу Москвы, а были делом рук кучки коррумпированных военных». Можете себе представить, военные действия на сопредельной территории вели «коррумпированные военные», то есть, по существу, нарушивших присягу и законы. Никто тогда так и не был наказан. По данным российского журналиста Михаила Жирохова, осенью 1992 года с началом активных боевых действий в район конфликта было переброшено несколько штурмовиков Су-25, которые идеально подходили для прикрытия вертолетов, а впоследствии и для нанесения превентивных ударов по грузинским позициям. И грузинские, и российские военные прекрасно знали противника, и вплоть до падения Сухуми осенью 1993 года, российские и грузинские войска регулярно обменивались артиллерийскими и авиационными ударами, «причем российские удары были гораздо эффективнее и внесли немалый вклад в поражение Грузии», – писал российский эксперт Александр Храмчихин.

Впоследствии многие, кто приезжал из северокавказских регионов воевать за «независимость Абхазии», признавались, что тогда совершили ошибку. Абхазия оказалась не «независимой», а зависимой от российского бюджета и кремлевских политиков. Неизвестно, что могло бы случиться с Грузией в будущем, если бы не «революция роз» и реформы, которые изменили страну, но те 20% территории, оккупированные Россией: Абхазия и «Южная Осетия» – так и остались в ситуации конца 1980-х годов. Как будто время замерло – во всех городах и поселках Абхазии и «Южной Осетии» стоят брошенные и разворованные здания.

14 мая 1994 года после двух раундов переговоров под эгидой ООН в Нью-Йорке и Москве было подписано «Соглашение о прекращении огня и разъединении сил», которое сейчас можно считать капитуляцией, а тогда Эдуард Шеварднадзе решил, что Грузии нужна передышка. В том соглашении как гарант перемирия упоминаются «Миротворческие силы Содружества Независимых Государств», но на самом деле это были исключительно российские военные подразделения, которые скорее выполняли роль оккупационных войск. Так продолжалось до 26 августа 2008 года, пока Россия не приняла решение о признании «Южной Осетии» и Абхазии «независимыми государствами». Для марионеточных властей Абхазии ничего особенного не произошло, кроме новой игры в «независимость»: за российские деньги было получено признание от Венесуэлы и Никарагуа, а также Науру из Океании, отозвали признания Вануату и Тувалу – что-то не так пошло у МИД России.

За все эти годы отношение имперского центра и оккупированного сателлита претерпели многое, Москве никогда не удавалось склонить марионеточные власти Сухуми к более тесному сотрудничеству, что обычно означает или полное поглощение, или беспрекословное подчинение. Население Абхазии не выражает желание жить в России, некоторые даже надеются, что когда-то им удастся не только стать полноценным «государством», но и возродить абхазский язык и культуру. Ни то, ни другое, ни третье не получается и поэтому обсуждение отношений обычно заканчиваются претензиями.

Из всех трудностей общения и препятствий в отношениях по крайней мере три стали главными: недвижимость, гражданство и железная дорога. Кроме частного жилья, оставленного беженцами в 1993 году, в основном этническими грузинами, в Абхазии находится огромное количество недвижимости, бывшие курорты и санатории, учреждения и предприятия, на которые «положила глаз» Москва. Долгое время российская пропаганда пыталась склонить абхазов к принятию закона о продаже недвижимости иностранцам, но те вежливо отнекивались, понимая, что смогут потерять все: состоятельные россияне готовы были скупить Абхазию. В прошлом году, после призыва научного сотрудника Абхазского института гуманитарных исследований Даура Ачугба к гражданам добиваться отмены недавно принятого закона «О приватизации республиканской и муниципальной собственности» в социальных сетях, началась дискуссия. К ней подключились и депутаты «парламента» Абхазии – 20 июля 2016 года «парламент Абхазии» отменил прямую продажу объектов республиканской собственности.

После неудачи Москва начала новую операцию – теперь она продавливает в Абхазии закон о двойном гражданстве, и если он будет принят, то желающие скупить недвижимость могут просто оформить себе «абхазское гражданства» и стать собственниками земли или зданий. В ноябре 2016 года «глава МИД Абхазии Даур Кове слетал в Москву, где вновь заверил, что «Россия является для Абхазии единственным стратегическим союзником и гарантом обеспечения мира и безопасности». После визита он заявил, что отношения между «двумя странами» и подписанные соглашения «создают предпосылки для расширения взаимодействия и создания условий для вступления Абхазии в международные организации». О каких организация идет речь, Даур Кове не уточнил. Но, скорее всего, настоящим поводом для поездки был загубленный проект о приватизации недвижимости и новый проект – о двойном гражданстве с Россией.

Наконец, еще одна проблема, на этот раз неразрешимая – возобновление работы железной дороги через Абхазию, которая жизненно необходима Армении, оказавшейся в изоляции сразу после двух сепаратистских войн начала 1990-х годов. Во время войны в Абхазии прекратила работу ветка из Адлера, тогда же прервано сообщение в Ереван через Азербайджан. Армения задыхается в блокаде, не имея возможности полноценного развития, но возобновление работы железной дороги невозможно для Тбилиси по нескольким причинам. Во-первых, Грузия зависит от Азербайджана не только покупкой энергоносителей, но и от оплаты за транзит азербайджанской нефти через свою территорию. Азербайджан для Грузии куда более весомый партнер, чем просто – соседство с Арменией. Во-вторых, возобновление работы дороги означает признание Абхазии как субъекта международного права, а этого Грузия себе позволить не может.

Для чего тогда Лавров прилетел в Сухуми? Ссылка на открытие посольства конечно важная, но что делать два дня на оккупированной территории кроме как запечатлеть перерезанные ленточки и провести беседу с «президентом Абхазии» Раулем Хаджимбой? Все прояснилось, как только улетел Лавров: «министр иностранных дел Абхазии» Даур Кове объявил, что «в ближайшее время текст соглашения о двойном гражданстве с Россией будет передан в парламент Абхазии для изучения». Он же косвенно пояснил, что Лавров прилетал именно для того, чтобы лично надавить на марионеточное руководство Абхазии.

У Кремля сейчас нелегкие времена – санкции, неудачи в Сирии, международная изоляция, новый виток осложнений с Турцией, разворот Китая в сторону США, поэтому, надо полагать, Россия будет пытаться удержать за собой остатки былого величия – сепаратистские территории: старые – Абхазию, «Южную Осетию» и Приднестровье; новые – Крым и Донбасс. Кремль уже не надеется вернуть бывшие советские республики, которые по большей части начали самостоятельную жизнь, вне «старшего брата». Бывшие браться по Восточной Европе давно состоят в НАТО и ЕС, чтобы потешить самолюбие, Кремль начал новые игры с сепаратистами.

Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции