«С приходом России мы уже спокойно не спим»

В Симферополе в крымскотатарском микрорайоне Каменка прошел очередной обыск. На этот раз российский ОМОН и Центр по противодействию экстремизму заявился к 37-летнему торговцу тканями Тофику Абдулгазиеву. До этого он, как и многие его соотечественники и единоверцы, неоднократно оказывал помощь крымским татарам, мусульманам, столкнувшимся с политическими преследованиями. Корреспондент Крым.Реалии выяснял, что было нужно от Абдулгазиева российским силовикам, и что ему теперь может грозить.

К крымскому татарину, мусульманину Тофику Абдулгазиеву пришли с обыском ранним утром 4 мая. К нему в дом заявились 9 российских силовиков, следователь предъявил постановление об обыске. В нем было указано, что следственные действия у Абдулгазиева проводятся в связи с делом о пропаже крымчанина по фамилии Меметов. В устной беседе с хозяевами дома полицейские сказали, что этот человек, по их версии, находится в Сирии, где воюет на стороне ИГИЛ.

В ходе обыска силовики не нашли ничего противозаконного и уехали. Но уже через полчаса Абдулгазиеву позвонили из Центра «Э» (Центр по противодействию экстремизму – КР) и вызвали на допрос. Он отправился туда с адвокатом Эдемом Семедляевым. Симферопольцу предложили сфотографироваться и сдать отпечатки пальцев, но он отказался от этого. На вопросы следователя отвечать также не стал, ссылаясь на право не свидетельствовать против себя и своих близких.

Сам Тофик Абдулгазиев в разговоре с корреспондентом Крым.Реалии признался, что был морально готов к обыску и понимал – рано или поздно могут прийти и за ним:

– Сегодня в Крыму ситуация такая, что все уже в курсе, что в среду и четверг – ждите гостей, – сказал симферополец. – Уже сегодня все мусульмане Крыма в среду и четверг спят одетыми, после утреннего намаза уже не ложатся. Конечно, эта ситуация получилась «нежданчиком», но с приходом России мы уже спокойно не спим, я вам так скажу. Уже думаем, кто следующий, к кому завтра придут, к кому сегодня придут. Когда прощаемся со знакомыми, прощаемся так, как будто уже больше не увидимся. Сегодня такое положение здесь.

– Насколько жесткий обыск у вас состоялся? Пострадало ли имущество?

Абдулгазиев: Нет, жесткого обыска не было. Не врывались, ничего не ломали. Зашли, одели бахилы на ноги. Я понял так – этот обыск был предлогом, а на самом деле это было какое-то предупреждение. А то, что у меня прошло, обыском не назовешь.

– А что значит «предупреждение»? О чем они вас хотели предупредить?

Абдулгазиев: Когда пацаны уходили, они мне говорили: «Тофик, ты понимаешь, да, для чего мы приехали?». То есть сделали предупреждение: сиди тихо. А в связи с чем? Не знаю. Может быть из-за того, что я всегда присутствую возле соседей, когда у них проходят обыски. Скорее всего из-за этого. Потому что они покопались в телефоне и нашли видео, которое я снял во время одного из обысков. Они это увидели и сказали, чтобы больше этого не было.

– Полицейские заявили, что пришли к вам в связи с делом о пропаже некоего Меметова. Знакомы ли вы с ним, вам известно, кто это?

Абдулгазиев: Нет, я даже не знаю, кто это. Когда я прочитал постановление, я несколько раз задал вопрос: «Кто это? Вы мне объясните». Я его знать не знаю. Они искали какую-то связь с ним, которую можно обнаружить у меня дома. Но я так понял, что это все только повод. На самом деле они прекрасно знают, что никакой связи у нас нет.

– Силовики сказали вам «сидеть тихо», планируете ли вы сделать так, как они сказали?

​Абдулгазиев: Мы и так тихо сидим, я вам так скажу. Мы мусульмане – народ дружелюбный. Мы ничего плохого не делаем. Я не знаю, чего они хотят. Они идут против природы человека! У каждого живого существа есть инстинкт самосохранения. Если вы видите, что произошла серьезная авария, вы обязательно останавливаетесь, чтобы помочь. И это то же самое. Если вы видите ОМОН в масках с автоматами, человек автоматически, хочет он или нет, по-любому будет выходить. Они идут против природы человека, понимаете. Они хотят, чтобы никто никуда не выходил. Но это просто невозможно! Мы как ходили друг к другу, так и будем ходить! Потому что это мусульмане, а мусульманин мусульманину – брат. Как мы будем оставлять друг друга?

Адвокат Эдем Семедляев, который представляет интересы Тофика Абдулгазиева, говорит, что во время следственных действий силовики соблюдали законодательство, но придрались к его клиенту под надуманным предлогом:

– В плане законодательства, по сравнению с другими случаями, они вели себя более менее корректно. Они не выламывали двери, так как двери были открыты. Они дали человеку одеться, так как его подняли с постели. Все сотрудники, которые вошли в дом, одели бахилы. Хоть и по телефону, но культурно вызвали его для дачи пояснений. То есть, в принципе, как-будто все корректно. Но не понятно вообще, как к нему относится уголовное дело, в связи с которым проводился обыск. Просто нашли формальную причину обыска. Мы в Крыму уже настолько привыкли к обыскам, допросам и всему остальному, что мы считаем это более или менее корректным. Но если смотреть другими глазами, то, конечно, это некорректно. Потому что если были бы вопросы у следователя, достаточно было бы по повестке вызвать Тофика в Центр по противодействию экстремизму для уточнения каких-то вопросов, если их что-то интересовало. А не так: вломиться, провести обыск. Когда в твоем нижнем белье ковыряются, корректным это назвать нельзя.

– Вы рекомендовали Абдулгазиеву отказаться от дачи показаний, с чем это связано?

Семедляев: Я увидел большой список вопросов у следователя. Их было около 20-ти, если я не ошибаюсь. Начинались они с безобидных вопросов: какую религию вы исповедуете, в какие мечети ходите, а потом более конкретные. Мы не знаем, к чему эти вопросы задавались, и какое это имеет отношение к уголовному делу, возбужденному по поводу пропавшего Меметова. Мы увидели, что эти вопросы не касаются этого уголовного дела. Поэтому мы решили не искушать судьбу и воспользоваться правом 51 статьи Конституции Российской Федерации.

– Угрожает ли что-то Тофику или на этом следственные действия по нему закончились?

Семедляев: Будет ли продолжение или нет – это нам, конечно, неизвестно. Это решать органам. Тофику сказали, что он сильно активничает на обысках и судах. Он активно интересуется арестованными крымскими татарами. Поэтому это был тонкий намек, чтобы он никуда не ходил и ни с кем не общался.

После аннексии полуострова Россией в Крыму участились массовые обыски у независимых журналистов, гражданских активистов, активистов крымскотатарского Национального движения, членов Меджлиса крымскотатарского народа, а также крымских мусульман, подозреваемых в связях с запрещенной в России организацией «Хизб ут-Тахрир».