«Литературный» приговор

Мещанский суд Москвы 5 июня признал бывшего директора Библиотеки украинской литературы Наталью Шарину виновной в распространении экстремистской литературы и в растрате в крупном размере. Ее приговорили к четырем годам лишения свободы условно. Ранее гособвинение просило приговорить Шарину к пяти годам условного срока.

Дело против 59-летней Натальи Шариной было возбуждено в конце октября 2015 года. После обыска в Библиотеке украинской литературы ее задержали, а спустя два дня суд отправил ее под домашний арест. В ноябре 2016 года в Мещанском суде начались слушания по делу Натальи Шариной. По версии обвинения, бывший директор библиотеки приобрела и разместила в открытом доступе книги, признанные экстремистскими. Речь идет, например, о книгах таких украинских писателей, как Дмитро Корчинский и Дмитро Павлычко, о детском журнале "Барвiнок". Всего в материалах дела – около 25 книг и журналов, в которых, по мнению прокуратуры, "содержатся унизительные характеристики" и даются "отрицательные оценки" русским и россиянам.

Второе обвинение Шариной касается растраты в крупном размере. Из первого эпизода следует, что Шарина в 2011 году из средств Библиотеки украинской литературы перечислила около 300 тысяч рублей на счет частного адвоката, чем причинила библиотеке ущерб. Согласно второму эпизоду, Наталья Шарина наняла на должность юрисконсультов двух человек, которые, как считает обвинение, не выполняли свои обязанности, тем не менее им платили зарплату. Всего, по подсчетам следователей, Шарина причинила ущерб Библиотеке украинской литературы на 3,5 млн рублей. Потерпевшая сторона подала гражданский иск к своему бывшему директору на сумму 2 млн 380 тысяч рублей.

Во время прений сторон 29 мая в Мещанском суде прокурор Людмила Баландина попросила назначить Шариной 5 лет условного срока, запретить ей в течение трех лет занимать должности, связанные с общественно-политической деятельностью и на госслужбе, и поддержала гражданский иск.

Защита Шариной назвала обвинения в растрате "циничным" и пояснила, что услуги адвоката и найм новых сотрудников были согласованы с руководством директора библиотеки. Обвинения в экстремизме адвокаты Шариной также считают безосновательными: "Одного факта нахождения где-либо экстремистских материалов недостаточно для того, чтобы кого-то признать виновным в совершении преступления, – сказал российский адвокат Иван Павлов во время прения сторон. Он добавил, что Шарина никогда не владела украинским языком, поэтому не могла понять, что написано в книгах.

Сама подсудимая также просила суд ее оправдать – она вину не признает: "Я не считаю себя виновной в чем-либо. Все люди, которые создавали библиотеку, известные люди... и вот не прошло и 15 лет, как маленькая горстка людей библиотеку разрушила. Прошу оправдать меня и не удовлетворять гражданский иск", – цитирует Наталью Шарину агентство "Интерфакс". Ранее Шарина заявляла, что у нее есть основания полагать, что оперативники осенью 2015 года подбросили в библиотеку "целую стопку книг", которые потом "достали на обыске". "На этих книгах не было библиотечного штампа", – поясняла Шарина.

По словам адвоката Ивана Павлова, защите в ходе судебного процесса так и не дали представить видео, доказывающее, что книги были подброшены. Подробнее о том, как проходило это судебное разбирательство, накануне оглашения приговора Иван Павлов рассказал в интервью Радио Свобода:

– Конечно, удалось не все, что планировалось, поскольку суд не стал исследовать некоторые доказательства, на которые мы ссылались. В частности, мы хотели исследовать видеозапись, которую я получил по своему запросу из библиотеки в первые дни, после обыска еще. Это видеозаписи с камер наблюдения, на которых видно, что в помещение библиотеки заходили люди с большими сумками – непонятно, что в этих сумках было, вход и выход был практически неконтролируемый в помещение библиотеки. Наряду с этим часть свидетелей утверждала, что они видели, как участвующие в обыске лица вбрасывали некоторые книги. Суд отказал нам в ходатайстве о приобщении этих видеозаписей и исследовании их в судебном заседании. Но, с другой стороны, были допрошены свидетели, поэтому нельзя сказать, что суд пренебрег полностью всеми нашими процессуальными правами. Нам удалось, я считаю, представить достаточное количество доказательств для того, чтобы оправдать Наталью Шарину.

​– Насколько позиция государственного обвинения, с вашей точки зрения, была сильна? Я помню, что были свидетели с их стороны, которые свидетельствовали в пользу Натальи Шариной.

– Вы знаете, я считаю, что не было ни одного свидетеля, который бы что-то существенное для обвинения привнес в дело. Таких свидетелей просто не было, да и быть не может, поскольку мы говорили о том, что обвинение до сих пор не потрудилось вообще конкретизировать, какие конкретно действия Натальи Шариной являются криминальными. Этот вопрос был актуален как на предварительном следствии, так и в ходе судебного следствия мы неоднократно обращали на это внимание. Тем более если объяснение не конкретно, то и доказать его стороне обвинения будет достаточно сложно. Что касается финального аккорда, когда государственный обвинитель в прениях попросила назначить наказание условное для Натальи Шариной, я расцениваю это положительно. Сейчас очень часто государственный обвинитель выступает и настаивает на жестком наказании, и я даже в прениях счел необходимым поблагодарить государственного обвинителя за то, что он не проявил процессуальную жестокость в этом деле.

– Сейчас среди общественности есть мнение, что если прокуроры просят условный срок или если суд приговаривает к условному сроку, то это можно расценивать как оправдание. Насколько, с вашей точки зрения, этот запрос на условный срок – признание прокуратуры в том, что у них, по сути, нет доказательств?

– Я отвечу на этот вопрос после того, как суд вынесет приговор. Поскольку плохая примета – сейчас давать оценку тому, что будет сделано в итоге судом. Мы еще не знаем, как будет выглядеть приговор, будет он оправдательным, будет ли он обвинительным. Были случаи, когда обвинитель требовал условного наказания, а подсудимый получал реальный срок лишения свободы. Поэтому я подожду с оценками до того, как приговор состоится.

– У вас есть информация, почему назначенное на 1 июня оглашение перенесли? Это какая-то техническая ситуация или в этом стоит искать какую политическую подоплеку, например?

– Такое бывает. Суд просто не успел оформить, написать приговор и продлил время для того, чтобы этот приговор был написан. Такое встречается, не скажу, что часто, но иногда суды не успевают к определенному времени по разным обстоятельствам и продлевают такой срок. Закон это позволяет, и ничего здесь экстраординарного нет. Конечно, неприятно, когда ты настраиваешься на определенную дату, и тем более Наталья Шарина со сломанным позвоночником и с жуткими болями приезжает в суд, для того чтобы просто поцеловать дверь, развернуться и уехать, это неприятно, но это в рамках закона, ничего не сделаешь.

​– А что с Натальей Шариной, как ее здоровье?

– Состояние здоровья адекватно ситуации. Человек с октября 2015 года находится под домашним арестом и только последние полгода имеет возможность кратковременных, двухчасовых прогулок. До этого она даже гулять не могла, сидела в четырех стенах взаперти. Конечно, здоровье от этого лучше не становится. Тем более мы представили суду необходимые документы, подтверждающие, что после ее задержания, когда ее везли в автозаке, 29 октября 2015 года, уже когда она имела статус задержанной, она получила компрессионный перелом позвоночника. А это не шутка, такой диагноз нуждается все-таки в постоянном медицинском наблюдении, что в условиях домашнего ареста обеспечить невозможно, – заключил Иван Павлов.

В феврале 2017 года адвокаты Натальи Шариной обратились в Европейский суд по правам человека с жалобой на условия ее домашнего ареста.

Претензии к Библиотеке украинской литературы появились еще в 2010 году – тогда там дважды проходили обыски. В МВД заявляли, что среди посетителей библиотеки якобы распространялась литература с элементами экстремизма. Среди подозрительных изданий были названы газета "Нацiя i Держава" ("Нация и Государство"), а также издание "Хай ненавидять, аби любили" ("Пусть ненавидят, лишь бы любили"). К распространению изданий могла иметь отношение украинская националистическая организация УНА-УНСО, заявляли российские правоохранительные органы. ​Наталья Шарина в интервью Радио Свобода тогда заявила: "Вся литература, находящаяся в библиотеке, издана официальными издательствами. У нас нет подпольных книг, листовок, нет никаких самиздатовских материалов. Мы работаем в четком соответствии с Законом о библиотечном деле". В 2011 году было возбуждено дело против Натальи Шариной, в июле того же года дело закрыли.

В связи с новыми обвинениями правозащитный центр "Мемориал" признал Наталью Шарину политической заключенной. По мнению правозащитников, новое дело было возбуждено на фоне антиукраинской кампании.