Цены против пенсий: готовы ли протестовать пенсионеры в Крыму?

Пенсионный минимум в Крыму, по данным российских властей, составляет около 8000 рублей, почти половина из них уходит на продукты. По мнению экспертов Высшей школы экономики, в этом году страховые пенсии вырастут всего на 1,4%, а в 2018-2020 годы их реальное выражение даже будет снижаться на 0,2%.

В 2017 году пенсии для крымчан повышали уже дважды, в последний раз – на 1,5%. Средняя соцпенсия повысилась на 129 рублей, по инвалидности военнослужащих – на 181, по случаю потери кормильца – на 155 рублей. Перед этим пенсию увеличивали в феврале: тогда российский премьер-министр Дмитрий Медведев заявил, что страховая часть пенсии повысится чуть больше, чем на 5%.

В России пенсии индексируются, при этом индексация может опережать уровень инфляции, а может отставать от него – и тогда пенсионеры беднеют. И в 2017-м выплаты индексировали как раз на процент инфляции прошлого, а не нынешнего года. В прошлом году льготные выплаты и пенсии крымчанам и жителям России повысили лишь на 4% – вместо положенных по уровню инфляции 13%. Из-за кризиса в 2016 году не было второй индексации пенсий: вместо этого руководство страны единоразово начислило пенсионерам по 5 тысяч рублей.

Что происходит с ценами на продукты и пенсиями в Крыму? Почему продукты там дороже, чем на материковой части Украины? Ожидать ли сокращения пенсионного обеспечения и как цены и пенсионные выплаты скажутся на протестных настроениях крымчан старшего возраста в ближайшее время? Об этом говорим с аграрным экспертом, заместителем главы Аграрной партии Украины Денисом Марчуком и политическим обозревателем агентства «Росбалт» Сергеем Шилиным.

– С нами на связи аграрный эксперт, заместитель главы Аграрной партии Украины Денис Марчук. Денис, есть ли какая-то закономерность в соотношении цен на продукты на материковой части Украины и в аннексированном Крыму?

​Марчук: Продукты в Крыму значительно дороже – цены приближаются к среднестатистическим по Европе. Например, это касается молока. В центральной Украине, к примеру, литр молока стоит около 20 гривен, в Крыму – около 35 гривен. За килограмм сметаны в Киеве просят порядка 48 гривен, в Крыму – больше 70. С мясными изделиями ситуация та же. На майские праздники за килограмм куриного окорока в Украине платили около 48 гривен, на полуострове – 75. Свинина, говядина – практически в два раза дороже. Конечно, пенсии в оккупированном Крыму выше, в основном за счет федеративных выплат. Но дороже там не только продукты, а и коммунальные услуги. За кубометр воды в Украине платят от 10 до 15 гривен, в Крыму – более 30 гривен. И это сводит на нет разницу в размере пенсионных выплат.

– Почему столь значительна разница в ценах?

​Марчук: Это связано с логистическими затратами, которые несут торговые сети, реализующие ту или иную продукцию. Крым производит очень мало продукции, она в основном привозная. Ее привозят из России, а частично – и с материковой части Украины, будем откровенны. За счет логистики себестоимость возрастает в разы. И потому продукты на прилавках в Крыму просто не могут стоить столько же, сколько в Украине. Кроме того, фермерство на полуострове, увы, остается на низком уровне. Фермеры не могут обеспечить своими продуктами даже внутренний крымский рынок. Молочная отрасль практически перестала существовать – пастбищ для скота просто нет из-за перекрытия Северо-Крымского канала. Крым становится заложником импорта продуктов. Если же говорить о статистике, власти любят отталкиваться от голых цифр без учета практических факторов. В Украине Госстат тоже рассказывает, что на сумму чуть более тысячи гривен можно достойно жить, но это утопия.

– С нами на связи политический обозреватель агентства «Росбалт» Сергей Шилин. Сергей, можно ли определить, кто сегодня готов солидаризироваться с оппозицией и выходить на протесты?

Шилин: Около 5 лет назад в протестах доминировали «столицы»: Москва и Санкт-Петербург, и завсегдатаями акций была интеллигенция, среднего возраста и выше среднего. Этой весной среди протестующих много молодежи, даже школьники. География протестов гораздо шире. Не то чтобы провинция выступила всей массой, однако в провинциальных центрах проходили довольно внушительные акции.

– Какие регионы наименее и наиболее готовы выходить на протестные акции?

Шилин: Тут нового меньше. Очень живым городом был и остается Екатеринбург, Свердловскаям область. Довольно активен Калининград. Тут нет чего-то радикально нового – просто активность расширилась, пошла туда, где она ожидалась и раньше, но до сих пор не проявлялась. Наименее активен Северный Кавказ, по совершенно понятным причинам. Если говорить об этнических автономиях, протестные настроения есть в Татарстане.

– Есть ли связь между возрастом людей и их готовностью участвовать в протестных акциях? Может ли падение уровня жизни пенсионеров привести к распространению среди них протестных настроений, ведь именно пенсионеры – основной электорат власти?

​Шилин: Последнее повлиявшее на власть выступление работающих пенсионеров было в 2005 году, когда произошла так называемая монетизация льгот. Она довольно сильно ударила по транспортным льготам людей пенсионного возраста, которые продолжали работать. Многие из них вышли на улицы и добились своего: изменения были пересмотрены, компенсации повышены. Но с тех пор активность пенсионеров всех категорий невысока. Предсказывать я не могу, но тогда, кажется, власти получили урок и стараются прижимать интересы пенсионеров не столь масштабно. Думаю, со временем недовольство пенсионеров будет расти, ведь реальный размер пенсий и зарплат действительно уменьшается и, по всем признакам, будет уменьшаться дальше. Но в нынешнем политическом сезоне я не жду, что именно пенсионеры пойдут протестовать.

(Над текстовой версией материала работала Галина Танай)