Полгода изоляции: севастопольца Сайфуллаева заключили в штрафную камеру

Уже почти два месяца фигуранта «дела севастопольских мусульман» Ферата Сайфуллаева содержат в штрафной камере. Администрация Омутнинской колонии поместила крымчанина туда на полгода за найденную у него сим-карту. Корреспондент Крым.Реалии выяснял, в каких именно условиях отбывает заключение Сайфуллаев и почему он попал в немилость к тюремному руководству.

После того, как Ферат попал в Омутнинскую колонию (в Кировской области России – КР), ему удавалось раз в неделю созваниваться со своей супругой Эльзарой. Однако в апреле он перестал выходить на связь. Жена Сайфуллаева не понимала, куда пропал ее супруг, и обратилась за помощью к правозащитникам. В колонию выехали члены Общественной наблюдательной комиссии и выяснили, что с 28 марта его оштрафовали и поместили в так называемое помещение камерного типа (ПКТ). Его отправили туда на полгода за небольшое нарушение – найденную при досмотре сим-карту.

Не за терроризм, а за убеждения

За решеткой Ферат Сайфуллаев находится уже почти два с половиной года. Он был задержан 23 января 2015-го в родном поселке Орлиное, который находится на окраине Севастополя. Вместе с ним были взяты под стражу трое соседей, единоверцев и коллег Ферата: Руслан Зейтуллаев, Рустем Ваитов и Нури Примов.

Против них возбудили уголовное дело по подозрению в участии в исламистской организации «Хизб ут-Тахрир», которая в России признана террористической. Задержанные и их близкие сразу отвергли обвинения в терроризме. Все четверо были организаторами мусульманской общины в селе Орлиное, и, по словам их родственников, никогда не замышляли никаких силовых или других противоправных действий. Зейтуллаева, Сайфуллаева, Ваитова и Примова объединяла не только религиозная, но и профессиональная деятельность. Вместе они состояли в рабочей бригаде, которая специализировалась на строительстве высотных домов.

Дело «севастопольской четверки» рассматривалось в Северо-Кавказском окружном военном суде. Слушания начались летом 2016 года. Основным доказательством, предоставленным органами следствия, было видео, на котором обвиняемые обсуждали политическую ситуацию в Крыму и переход полуострова под контроль России. Защита севастопольцев утверждает, что встреча, где состоялась данная беседа, была организована человеком, завербованным ФСБ, поэтому это видео нельзя считать надлежащим доказательством.

В своем последнем слове Ферат Сайфуллаев заявил, что их судят не за терроризм, а за религиозные и политические взгляды и убеждения.

«Глядя на это дело, говорить о политике, международных отношениях, размышлять, анализировать, давать оценки, разговаривать запрещается только крымским татарам и мусульманам», – сказал он.

Прокурор запросил для Сайфуллаева 7 лет лишения свободы. Судейская коллегия признала его виновным в участии в террористической организации, но приговорила к более мягкому наказанию – 4 годам колонии. Столько же получили другие обвиняемые: Примов и Ваитов. Хуже всего пришлось Руслану Зейтуллаеву. Вначале его приговорили к 7 годам, однако Верховный суд России отменил это решение и отправил дело на пересмотр. 26 апреля Северо-Кавказский окружной военный суд увеличил срок его заключения до 12 лет.

В середине февраля этого года Сайфуллаева доставили в исправительную колонию № 17 Кировской области, расположенную в городе Омутнинск – на расстоянии 2,5 тысячи километров от Крыма. И уже через месяц Ферат угодил в помещение камерного типа.

Без права на звонки родным

Содержание в ПКТ предполагает, что Сайфуллаев постоянно находится в камере, и ему дается только один час на прогулку. Об этом корреспонденту Крым.Реалии сообщил его адвокат Эдем Семедляев.

«В ПКТ – как в СИЗО. Это камера с людьми. От обычных условий это отличается тем, что общий режим представляет собой, что они живут в бараках, ходят по территории свободно, и это намного проще», – сказал адвокат.

По его словам, еще одной особенностью помещения в ПКТ является то, что там запрещены звонки родственникам. Сам Семедляев побывал у своего подзащитного 19 июня. Он утверждает, что во время пребывания в Омутнинской колонии администрация препятствовала его свиданию с Сайфуллаевым. По словам адвоката, ему не выдавали пропуск на протяжении пяти часов, а также отказали в передаче Ферату денежных средств.

«Зайдя на территорию ИК-17, мне не дали возможность общаться с Фератом наедине в условиях, обеспечивающих конфиденциальность, как это требует законодательство. Они вынудили его написать заявление об общении с адвокатом в присутствии администрации», – заявил Семедляев.

Адвокат добавил, что обращался к своему клиенту на крымскотатарском языке, но тот, видимо, из-за давления, отвечал на русском. Также защитнику крымчанина не позволили дать Ферату на подпись документы и доверенности для международных организаций, поскольку они были составлены на английском и украинском языке. Эдем Семедляев считает, что все это в совокупности с помещением Сайфуллаева в ПКТ говорит о предвзятом отношении к нему со стороны администрации.

«К нему особое отношение. Лично начальник этой колонии сказал: «Это же террорист, и у нас к ним особое отношение. Лучше бы он был убийцей, насильником или вором, но не террористом». Он говорит, что за такими людьми есть пристальный контроль не только со стороны администрации, но и других органов», – сказал Семедляев.

Сам Сайфуллаев не жаловался адвокату на условия содержания, но, по словам Семедляева, их разговор слушал представитель администрации, поэтому Ферат мог бояться говорить правду.

Из-за того, что крымчанина поместили в ПКТ, он не смог повидаться со своей супругой Эльзарой. Условия содержания в помещении камерного типа исключают такую возможность.

«Мой супруг писал заявление на свидание. У меня планировалась поездка на 19 мая к нему. Но у нас в семье произошло горе, и я по этой причине не смогла к нему поехать. В эти полгода, пока он будет в ПКТ находиться, нам свидание не позволено, поэтому в ближайшие полгода я туда не поеду, может быть осенью. Вообще, конечно, по планам есть поехать, проведать, поддержать его», – сказала Эльзара Сайфуллаева корреспонденту Крым.Реалии.

По ее словам, до помещения в ПКТ она раз в неделю созванивалась с супругом. Ферат говорил, что чувствовал он себя хорошо и на условия содержания не жаловался.

Сейчас, во время встречи с адвокатом и членами наблюдательной комиссии, он говорил, что здоров. Он сетовал только на невозможность созваниваться с женой и на запрет читать Коран в ПКТ. Чтобы севастополец не терял связи с внешним миром, правозащитники призывают писать ему письма.

«Писем приходит мало, по словам Сайфуллаева, за все время в колонии он получил всего 3 письма и пока не ясно – не пропускает цензура или их просто нет... Пишите письма! Это ничего вам не стоит, кроме часа времени и листа бумаги. А для ребят это очень ценно – поддержка, общение с людьми с воли», – написала на своей странице в Facebook координатор проекта «РосУзник» Яна Гончарова.

Адвокат Эдем Семедляев заявил, что намерен обжаловать помещение его подзащитного в ПКТ. По его словам, даже если тюремщики действительно нашли у Сайфуллаева сим-карту – это не такое серьезное нарушение, чтобы заключать его в ПКТ на целых полгода.