«Разочарование нарастает»: зачем Путин приезжал в Крым

24 июня президент России Владимир Путин посетил детский лагерь «Артек». Он осмотрел макет нового комплекса, который планируют построить до 2018 года. Путина сопровождали российский вице-премьер Ольга Голодец, советник президента Андрей Фурсенко и нынешний глава Крыма Сергей Аксенов.

В «Артеке» Владимир Путин открыл смену, посвященную американке Саманте Смит, которая стала всемирно известной благодаря письму генсеку ЦК КПСС Юрию Андропову в разгар Холодной войны. В ответ на обращение семью Саманты пригласили в СССР, и американская школьница провела в крымском детском лагере две недели в июле 1983-го. Путин пообщался с артековцами из «медиаотряда» и рассказал, что им нужно брать пример с российских журналистов.

В прошлом году российский президент также приезжал в Крым – тогда он встречался с назначенными Кремлем местными чиновниками, провел оперативное заседание Совета безопасности и посетил молодежный лагерь «Таврида» недалеко от Севастополя. 2015 год же запомнился общим визитом в Крым Владимира Путина и экс-премьера Италии Сильвио Берлускони, с угощениями последнего наиболее ценными винами из энотеки винзавода «Массандра». МИД Украины направило в МИД России ноту протеста в связи с несанкционированным визитом.​

Зачем российский президент приезжал в Крым? Насколько важна крымская тема перед грядущими президентскими выборами в России? Об этом говорим с украинским политологом Тарасом Березовцом и российским политологом Иваном Преображенским.

– Тарас, приезд Путина в Крым – мероприятие плановое или, скорее, предвыборное?

​Березовец: Да, выборы скоро, и их дата как раз связана с Крымом – 18 марта 2018 года. Именно 18 марта Путин с Сергеем Аксеновым и другими преступниками подписал так называемый документ о принятии в состав Российской Федерации республики Крым и города федерального значения Севастополь. В России ничего просто так не происходит, и поездка Путина в Крым имеет прямое отношение к президентским выборам и нынешней внутренней ситуации: победных тем все меньше, а Путин пытается реанимировать все, что вызывает ностальгические политические чувства у россиян.

– В 2014-м звучала мысль, что Путин руководствуется не столько рациональными, сколько эмоциональными мотивами – завоевать себе, условно говоря, место в учебниках истории. Как вы думаете, что значит Крым для Путина?

Березовец: Думаю, уже точно не то, что три года назад. Многие говорят, что полуостров превратился для Путина в чемодан без ручки. Но иных тем, столь объединявших бы россиян, сегодня мало. Тема Крыма поистерлась, но задайте среднестатистическому россиянину вопрос о том, что он считает главными заслугами третьего срока Путина. Крым будет на первом месте. Рационального мало – тут масса эмоций и совершенно безумной ностальгии по СССР. Кроме того, очень много вещей Путин делает совершенно спонтанно.

– Наступило ли уже для россиян отрезвление после Крыма? Ведь прошедшие три года ознаменовались значительным падением уровня жизни.

​Березовец: Не наступило, и не факт, что наступит при жизни Путина. И, знаете, Путин, война и русский народ – вещи связанные. Граждане также несут ответственность. И неизвестно, кто в большей степени кого подтолкнул к войне: Путин – русский народ или русский народ – Путина. Мы прекрасно помним все эти мифы из 1990-х, фильмы вроде «Брат-2». Путин – это чистый продукт русского народа, своими действиями ответивший на желания граждан. Не будь у них желания захватить Крым – Путин бы на это не пошел. Не захватывал же он Самарканд или Нагорный Карабах. А Крым был тем, чего россияне страстно хотели последние 25 лет, с момента наступления независимости Украины.

– В день приезда Путина в Крым в Севастополе массово проходили одиночные пикеты. Люди протестовали против того, что у них забирают земельные участки – этакая жалоба царю на бояр. Есть мнение, что три года назад многие крымчане видели Россию из телевизора и ориентировались на этот идеал. Как вы думаете, поняли ли крымчане к 2017 году, что такое Россия?

​Березовец: Подвижки в сознании совсем незначительны, на уровне кухонных разговоров в узком кругу. Настоящего протеста в отношении российской оккупации не вижу. Разочарование есть, оно нарастает, но режиму это никак не угрожает. Три года назад были попраны все нормы международного права, признаны недействительными договоры между Украиной и Россией, включая передачу Крыма Украинской СССР в 1954 году. И вы хотите, чтобы эти люди озаботились земельными актами и правами крымчан? Этого беззакония и насилия следовало ожидать, и оно должно было ударить по самим крымчанам.

– С нами на связи российский политолог Иван Преображенский. Иван, продолжает ли тема Крыма работать на оправдание того, что российская вертикаль власти должна оставаться в неизменном виде?

Преображенский: Да, возможно, теперь в чуть ином формате, для меньшего количества людей. Конечно, происходит распад так называемого «крымского консенсуса» – Крым уже не является единственным оправданием для любых действий российских властей. Но, как показывают опросы, значительное число россиян по-прежнему считает Крым едва ли не главным достижением после победы во Второй мировой. Однако тему эту нужно использовать крайне аккуратно, что российские власти и пытаются делать: не слишком трепать тему, дабы не растерять психологический ресурс от аннексии Крыма до выборов. Хотя сейчас вопрос в том, как примирить не слишком позитивно настроенное к Крыму меньшинство с крымским большинством. А, судя по поведению Кремля, ему как раз нужны голоса тех, кто сейчас не «за» или Крымом не интересуется в принципе.

– Одна из наиболее острых тем в Севастополе – изъятие у граждан земельных участков. Такое неуважение к частной собственности – болевая точка конкретно Крыма или и России тоже?

​Преображенский: Крым сейчас – некое эксклюзивное пространство, как и регионы Северного Кавказа. Это не стандартное российское пространство, что бы ни говорили власти. Они очень хотели бы полного включения, чтобы, условно, Севастополь не отличался от Урюпинска. Но крымчане по-прежнему воспринимают себя как иных. Особенно севастопольцы. И, в отличие от жителей большинства жителей российских регионов, они имеют представления о своей уникальности, внушенное российскими же властями. Они не готовы быть холопским регионом. Отсюда конфликты, которых в большинстве регионов России быть не может. Конфликт реальности с представлениями крымчан о себе. Правовое же поле было достаточно слабым и в украинский период, а во время аннексии и оно было разрушено.

(Над текстовой версией материала работала Галина Танай)