Из России: «Власть рассчитывает на бездействие»

В России в единый день голосования – 10 сентября 2017 года – состоятся прямые губернаторские выборы в 16 регионах, выборы 6 законодательных собраний и 11 городских дум. Также проведут более 5 тысяч выборов глав муниципальных образований и депутатов представительных органов местного самоуправления и более 200 референдумов. Нового руководителя будет избирать и аннексированный Севастополь.

Газета "Ведомости" сообщила в четверг со ссылкой на источник в администрации президента, что московская мэрия решила свести к минимуму освещение предстоящих муниципальных выборов, чтобы из-за низкой явки прошли "только согласованные кандидаты". По словам собеседника газеты, решение об отказе от информационного освещения выборов приняла вице-мэр Анастасия Ракова. На запрос издания в мэрии не ответили.Свои депутаты в муниципальных собраниях необходимы политическим партиям для выдвижения кандидатов в мэры Москвы на выборах 2018 года.

​Год назад, перед выборами в Государственную думу России, разгорелась полемика, следует ли в них участвовать, если власть навязывает свои правила игры, а порой напрямую вмешивается в ход голосования и фальсифицирует результаты. Президент Фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров выступил тогда в "Ежедневном журнале" с серией статей "Ваш голос", в которой доказывал, что участвовать в выборах необходимо даже в такой ситуации.

В интервью Радио Свобода Георгий Сатаров размышляет о том, работают ли эти аргументы применительно к местным выборам:

​

– Эти тезисы, конечно, применимы. Есть одно общее соображение, которое я там не использовал – оно связано с такой притчей. Молодой человек говорит с пожилым человеком, оба относятся к числу недовольных. И молодой спрашивает: "Сколько ждать, когда это все изменится?" На что пожилой отвечает: "Ну, если ждать, то ничего не изменится никогда!" Это о том, что из всех вариантов ожидания самый безнадежный – это бездействие. Что забавно, к выборам более низкого уровня это применимо в еще большей степени, чем к выборам более высокого уровня. Особенно в нашей ситуации. Особенно в Москве.

И вот если сейчас пытаться осмыслить ситуацию в Москве, ситуацию выборов инкогнито, абсолютно неизвестных, непонятных выборов, о которых никому ничего не сообщается, кроме того, что отдельные кандидаты пытаются сообщить избирателям в интернете (ну и есть такие, которые действуют, напрямую обращаясь к людям), так вот эта ситуация подобна той, которая случилась несколько лет назад на выборах в московскую мэрию, когда Навальный конкурировал с Собяниным и получил неожиданно высокий результат, занял второе место. Во многом это было связано с неадекватной стратегией московских властей, которые тоже решили спрятать эти выборы от избирателей.

Более того, тогда произошла перемена дислокации многих избирательных участков, и бедные старушки, приходя на привычное место, не находили свой привычный избирательный участок. Тогда муниципальные службы по распоряжению сверху сдирали стандартную информацию о расположении участков с дверей подъездов. То есть предпринимались максимальные усилия для того, чтобы снизить явку. Это привело к тому, что изменилась социальная структура тех, кто пришел все-таки на выборы. А пришли те, кто хотел прийти: более молодые, те, кто умел искать информацию, те, кто был в сетях и обменивались информацией о том, где же все-таки эти спрятанные участки, и так далее. И это способствовало более высокому результату Навального.

Вот сейчас власть повторяет ровно ту же ошибку, это первое. И второе. Как недавно справедливо заметила в своем комментарии Екатерина Шульман, при низкой языке повышается ценность отдельного голоса, естественно. Представьте себе, что пришли три человека на выборы, и ясно, что цена одного конкретного голоса фантастически высока. И вот ровно эту ситуацию и создают власти. Это значит, что если те, кто хочет изменений и хочет проголосовать за эти изменения, придет на выборы, у них больше шансов добиться результата, чем на парламентских или президентских выборах. Поэтому, конечно, надо идти и голосовать.

–​ Вы привели пример выборов московского мэра – там сыграла фигура Навального. Но если мы возьмем муниципальные выборы, там кандидаты практически никому не известные. Насколько тот факт, что и кандидаты неизвестные, и полномочия у них будут мизерные, может повлиять на решение идти голосовать или нет?

– Действительно, полномочия у наших муниципальных депутатов весьма низкие, но это не значит, что это абсолютно безнадежно. Изменения снизу начинаются с малых усилий, с малых полномочий. Есть известная поговорка в электротехнике, что большие токи переключаются малыми токами. Имеется в виду, что если у вас есть гигантская линия электропередачи, то направления, по которым движутся эти гигантские потоки энергии, переключаются очень маленькими реле, которые являются слаботочными. Вот здесь эта метафора вполне применима, и если вы хотите начать какие-то изменения, то не нужно стесняться начинать их с этих маленьких реле – они тоже в состоянии переключать направления движения.

–​ Если снова вернуться к вашему прошлогоднему циклу, один из его разделов назывался "Да ведь стыдно же", и вы спорите с теми, кто считает стыдным и непорядочным действовать по правилам игры, которые предлагает власть. Что вы ответите сейчас своим оппонентом в этом вопросе?

– Ровно то же, что я говорил тогда, что бездействие – это ровно то, на что рассчитывает власть и что она рассматривает как часть своей игры. Бездействие является игрой по их правилам.

–​ Наблюдали ли вы за деятельностью оппозиционных партий перед нынешними выборами – прежде всего перед выборами в Москве? И если да, как вы можете ее оценить?

– Она почти незаметна. Если судить по сетям, есть небольшая активность ПАРНАСа, есть небольшая активность отдельных депутатов "Яблока" в некоторых регионах. И это, в общем, все. В основном активность идет в Москве от дивизиона независимых депутатов – их около тысячи. И надо сказать, что они готовятся довольно грамотно, они в основном работают ногами и личными контактами, и это абсолютно адекватная стратегия. Поэтому я думаю, что они не без шансов.

​–​ Насколько эта пассивность оппозиционных партий оправдана? Может быть, эти партии захотят "выстрелить" в последний день агитации в пятницу, и это будет правильный ход?

– Ну, наверное, это ход правильный, но запоздалый. Потому что день голосования, как говорят на Западе, – это день распродажи. И для того, чтобы эта распродажа произошла, нужно, видимо, как следует готовиться, а это требует времени. Я думаю, что одного дня для достижения результата маловато, и вряд ли, даже если они это сделают, это внесет существенный вклад в конечный результат. В конечный результат внесут вклад два обстоятельства: во-первых, то, что делали эти независимые депутаты все это время, и во-вторых – явка на выборы тех людей, которые хотят изменений.

–​ Вы сказали, что большое начинается с малого. Не следует ли оппозиции сделать ставку именно на нижние уровни власти в России, чтобы добиться широкого политического влияния? Ведь обычно мы видим большую активность на уровне выборов в Госдуму, где оппозиционные партии проваливаются.

​– Конечно, следует! Это в общем, вопрос риторический. Другое дело, что нынешние оппозиционные партии слабо к этому приспособлены, они еще ногами и головами в прошлом веке, в прошлом тысячелетии, я бы даже сказал. Во многом это связано с тем, что это абсолютно лидерские партии, и они строятся под стратегию лидеров, не важно, кто это – Навальный, Касьянов или Явлинский. И для них главное – амбиции лидеров, которые нацелены, естественно, на результат в конкретном муниципалитете, на солидарный результат, даже если это не первый результат. К сожалению, пока не появилось нормальных оппозиционных партий, известных нам, значимых, в которых понимают, что настоящая политика начинается на уровне корней травы. Этого пока нет.

–​ Если посмотреть на европейский опыт, насколько полезно для общества, если, скажем, в парламенте целой страны большинство занимают правые партии, а у руля власти в небольших городах, муниципалитетах находятся социалисты, когда на разных уровнях лидируют разные стороны политического спектра?

– Здесь универсальной формулы нет, все-таки демократии в разных странах различаются довольно сильно. Скажем, в Италии коммунисты доминируют в муниципалитетах, а на национальном уровне у них ничего не получается, но большой трагедии в этом нет. Но, скажем, во Франции результат партии на муниципальных выборах существенно влияет на то, каковы будут их будущие результаты на национальных выборах. В Америке это по-третьему устроено, в Голландии по-четвертому и так далее. Для нас конечная формула еще не выработана – она появится в результате естественного строительства нормальных демократических партий в ходе их разнообразной практики и прочее. Поэтому я бы не рискнул давать универсальный ответ на такой вопрос. И я думаю, что просто не существует такого ответа, – считает Георгий Сатаров.

6 сентября глава Центризбиркома Элла Памфилова отчитала председателя Московской городской избирательной комиссии Валентина Горбунова за то, что избирателей практически не уведомили о предстоящем голосовании. Ранее жаловались на отсутствие информации почти все оппозиционные кандидаты.

О так называемой "сушке" явки на выборы и использовании административного ресурса заявляли и в движении в защиту прав избирателей "Голос". По закону, избирательные комиссии должны сообщить избирателям, где и когда пройдут выборы, не позднее, чем за десять дней до голосования. Движение "Голос" подготовило доклад, в котором отмечалось, что основным способом отсева неугодных региональным властям соперников на губернаторских выборах остается так называемый муниципальный фильтр. У кандидатов, которые могли бы составить конкуренцию действующим главам регионов, возникли проблемы со сбором подписей местных депутатов.