Крым и Каталония: как в России стремятся разыграть «каталонскую карту»

Специально для Крым.Реалии

Если в эти дни окунуться в Интернет, то даже не заблокированных в Украине российских ресурсов вполне хватит, чтобы сделать вывод: множество политиков, политологов и блогеров из России живо комментируют каталонский референдум, и при этом почти непременно связывают его с Крымом.

Но нельзя сказать, что практически все комментаторы проводят здесь прямые аналогии, как это делает экс-депутат Госдумы России Максим Шингаркин.

«Три дня каталонского референдума отсылают нас в 2014 год и наглядно демонстрируют, что произошло бы в Крыму в отсутствие «вежливых людей». Тот же треш и кровавый угар, что на улицах Барселоны, только организовывали бы все это отнюдь не силовики, все-таки ограниченные нормой закона… Бойню устраивали бы военизированные группировки из наемников с Крещатика, которые творили бы суд над «неверными» по своему усмотрению. Почувствуй эти молодчики свою власть и безнаказанность, картина в Севастополе или Симферополе мало бы отличалась от одесской, многократно превосходя ее по масштабу карательного беспредела… Таким образом, утверждается право наций и народов на самоопределение, единое для всех, и с этим мировому сообществу придется мириться – как в отношении свободолюбивых каталонцев, так и в отношении крымчан, добившихся воссоединения со своей большой Родиной».

Что ж, случай, как говорится, клинический, но такого «социального безумия» в российских масс-медиа и социальных сетях немало. Тех, кто выражает такую же или похожую на такую ультрарадикальную точку зрения, нисколько не интересует принципиальная непохожесть двух этих событий, так как каталонцы ‒ это нация со своей длительной историей, традициями, языком, а крымчане в своем большинстве ‒ переселенцы и потомки переселенцев из других регионов Советского Союза, к которым за последние годы присоединились переселенцы из России. С другой стороны, если и стоит с чем-то сравнивать референдум под контролем «вежливых зеленых человечков», то с плебисцитом 10 апреля 1938 года, когда после оккупации нацистами Австрии 99% ее жителей, включая местных евреев, хорватов, словенцев, чехов, словаков и цыган (всего до 15% населения), дружно проголосовали за «воссоединение со своей большой Родиной».

Но такие параллели в Интернете найти не удалось ‒ даже на немногочисленных либеральных электронных ресурсах. То ли в России плохо знают мировую историю, то не ли хочется сравнивать собственное государство с Третьим Рейхом ‒ не знаю. Однако есть и более мягкие и замаскированные формы сравнения каталонского референдума с крымским «референдумом».

Российский блогер Михаил Пожарский провозглашает: «В любом конфликте сепаратистов и центрального правительства всегда нужно быть на стороне сепаратистов (за исключением тех случаев, когда сепаратисты – это какие-нибудь людоеды, которые не представляют интересов населения). Одним из важнейших механизмов тут являются то, чтобы… население – имело бы возможность «голосовать ногами», выбирая себе юрисдикцию по цвету и вкусу. Конечный желаемый результат – чтобы государство можно было выбирать как товар в супермаркете (а не «где родился, там и пригодился»)… Чем меньше государство – тем сильнее общество. А соответственно сильнее и те институты, которые вырастают в нем изнутри, а не спущены сверху дядей-чиновником. Это еще один большой плюс сепаратизма и «Европы 1000 флагов».

Красиво сказано! Исходя из этого (не будем принимать во внимание небольшие государства Африки или Океании) Андорра, Сан-Марино, Монако и Лихтенштейн должны стать образцами в перестройке Евросоюза. Вот замечательные времена наступят для брюссельской бюрократии, которая по объективным причинам возрастет в десятки раз, а скорость принятия решений ею во столько же раз уменьшится! Впрочем, проблема не в анекдотичности такого взгляда, а в том, что он с будто бы либеральных позиций априори морально легитимизирует действия Кремля и Лубянки за три последних десятилетия (а началось это еще во времена перестройки) по созданию надежных анклавов на территории ненадежных (в московском понимании) союзных республик.

Однако не все «центру» тогда удалось (провалились попытки «откусить» по куску у Литвы, Латвии, Эстонии и Украины), но и успехов было немало. Среди них ‒ и «республика Крым», которая весной 2014-го «добровольно» вошла в состав России, и провозглашенные тогда же «ЛНР» с «ДНР». Конечно, Пожарский может возразить, не их он имел в виду, однако идея, чтобы население имело возможность выбирать юрисдикцию, чтобы государственность превратилась в «товар в супермаркете» (заметим, что речь идет не о миграции, а о «выезде за границу» вместе с территорией проживания!), в итоге легитимизирует аннексионистскую политику Кремля (хотя бы потому, что в процессе целенаправленной территориальной аннигиляции государства, ставшего жертвой кремлевской политики, всегда можно найти не «людоедов», а «полезных идиотов», идеалистов-москвофилов, выставив их на передний план).

Еще одна интересная позиция, обнародованная на днях в СМИ и социальных сетях России, сводится к тому, что Каталония ‒ это хорошо, однако, сочувствуя каталонцам, не следует забывать о Крыме, в котором часть до сих пор промосковской публики разочаровалась в жизни под трехцветными флагами и стремится обратно в Украину, даже если и голосовала в свое время на «референдуме» за «воссоединение со своей большой Родиной».

Тревогу бьет, скажем, известный крымский блогер Александр Горный, одновременно призывая Украину навсегда смириться с потерей Крыма и настроить соответствующим образом проукраинские силы: «Озвученный властями Каталонии процент поддержавших курс на независимость в 90% близок к крымской цифре. Многие мне возразят, что это совершенно две разные истории, включая механизмы референдума, но общее у них одно – карта Европы, мира будет меняться, хотим мы этого или нет. Желание стран зафиксировать свои границы логичное, но нереальное и история последнего столетия тому подтверждение… Возвращение Крыма пусть и непростым путем Домой, это история болезненная для Украины, но это факт и с ним надо смириться, его не вернуть, а создавать здесь точку напряженности глупо и просто опасно для самого нашего соседа, аукнется и громко. Карта мира меняется и к этому надо быть готовым».

А вместе с тем, оказывается, от таких процессов не застрахована и Россия, где центр взял на себя едва ли не все властные функции, пренебрегая правами субъектов федерации. Горный призывает вернуть многие права регионам, иначе «рванет», и продолжает: «К сожалению и в вернувшемся Крыму может рвануть…Очень сильно растут проукраинские ностальгические настроения и это уже очевидный факт, особенно в последний год». Невероятно! Крым «вернулся Домой» (именно так, с большой литеры), а вместе с тем «дома» чего-то «очень сильно растут проукраинские ностальгические настроения».

Как это совместить? Впрочем, Горный совмещает: во всем виновата центральная власть, которая, оказывается, чуть ли не танцует вприсядку перед крымскими татарами, заигрывая с ними, а «самый несчастный человек в Крыму, это русский человек». Так получается, что именно среди русских Крыма больше всего выросли проукраинские настроения (поскольку крымские татары в своей массе всегда были таковыми). А как же с «возвращением»?

Что же, с логикой у тех, кто «бьет тревогу», сложно. Но главное в их комментариях ‒ что Украина должна смириться с потерей Крыма, потому что такой, мол, общецивилизационный процесс передела границ разворачивается сейчас...

Впрочем, в России слышны и трезвые голоса. Профессор Георгий Кунадзе констатирует: «В связи с проведением референдумов в Каталонии и в иракском Курдистане правительство России наверняка испытывает смешанные эмоции. С одной стороны, эти референдумы будут с воодушевлением восприняты в некоторых российских республиках, которые могут попытаться использовать их как прецедент, что категорически запрещено российскими законами и прилично добавит головной боли Москве. С другой стороны, у правительства России вероятно есть наивное желание как-нибудь исподволь провести аналогию между этими референдумами и пресловутым «референдумом» в Крыму. Что совершенно бесполезно, ибо референдумы в Каталонии и Курдистане были нелегитимными, но настоящими, в то время как «референдум» в Крыму был нелегитимным и абсолютно фальшивым во всем».

Что же, с этим можно согласиться, однако не следует забывать: сто лет назад государства Антанты, которая победила в Первой мировой войне, задекларировали право курдов иметь независимое государство, но потом сначала существенно урезали его территорию, взяв под свою «опеку» богатые нефтью районы, после чего вообще «забыли», что сами же зафиксировали в мирных договорах факт существования такого государства, как Курдистан. Но это отдельная история.

Возвращаясь же к сюжетной линии «Крым-Каталония», отмечу: такие трезвые комментарии, как у профессора Кунадзе, ‒ большая редкость в российских масс-медиа и социальных сетях. Абсолютное большинство комментаторов пытаются найти аналогии между событиями в этих регионах Европы ‒ и стремятся обосновать то, что крымчане, мол, свободно высказали на «референдуме» свои желания, поэтому Украина в своих же интересах должна забыть о Крыме.

Сергей Грабовский, кандидат философских наук, член Ассоциации украинских писателей

Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции