«Мы не должны исключать силовой вариант» – Надежда Савченко о возврате Крыма

Каким должен быть статус Крыма, когда Украина разработает стратегию возвращения территории полуострова под свой контроль и какая судьба ждет крымских политзаключенных? Об этом в эфире «Дневного шоу» на Радио Крим.Реалии говорили с народным депутатом Украины Надеждой Савченко.

​– Каким Крым был для вас до его аннексии? Бывали ли вы там?

– Для меня Крым был зоной отдыха, потому что я любила путешествовать по Украине, в основном автостопом. В Крым ездила смотреть, какие там цветы, какие люди, какая архитектура и культура. Я не любила просто валяться на пляже, поэтому объездила его вдоль и поперек – и не только морской, но и сухопутный. Крым прекрасен, как и вся Украина. У меня там было и остается много друзей, несмотря ни на что.

– Это люди, которые там сейчас живут?

– Да. Раньше мы дружили, потому что служили вместе. Мы выручали друг друга в сложных жизненных ситуациях, вместе ходили в бой. Сейчас они остаются там, и их выбор мне не понятен. Я слышала обиду в их голосах, когда Крым забирали, слышала их крики о помощи: где ваша авиация, почему вы не придете на прикрытие, почему не дадите нам команду, чтобы отстоять Крым? Им не дали команду, как и нам. После того связь оборвалась. Я надеюсь, что когда-нибудь мы поговорим и поймем, остаемся мы друзьями или уже разошлись.

Также у меня появились новые друзья в Крыму, когда я сидела в российских тюрьмах. Многие писали оттуда о своей поддержке.

– Пишут ли вам сейчас из аннексированного Крыма?

– Пишут о том, что они не понимают, что происходит. Для них удивительно, что надо о многом говорить шепотом. Пишут о новых изменениях, которые вводят вместе с новым (российским – КР) законодательством. О разном, даже просто о погоде.

– Вас туда не приглашают?

– Нет. Конечно, пишут, что хотелось бы как-нибудь увидеться. Но я в Крым поеду только тогда, когда мы сможем назад забрать свою территорию. На Донбасс я езжу, потому что за эти территории мы еще воюем. Ехать в Крым – на оккупированную Россией территорию – я не могу.

– Вы говорите, что готовы сесть за стол переговоров с людьми, которых украинская власть называет «террористами», но в Крым поехать не можете. Это означает, что в Крыму уже не за что воевать?

– Воевать есть за что. Но, во-первых, там нет открытой войны. Поэтому туда нужно ехать с позиции мудрости и хитрости, но не с позиции переговоров. Во-вторых, если «террористы» – в основном украинцы, то в Крыму вся власть – россияне. Говорить с россиянами в Крыму не имеет смысла, с ними нужно говорить в Москве.

– В Крыму постоянно происходят обыски, в крымских тюрьмах сидят люди. Можно ли как-то договариваться о том, чтобы их отпустили?

– Там договориться нельзя. Международные соглашения, согласно которым страна-оккупант должна гуманно относиться к людям, не срабатывают, потому что территории захватываются для того, чтобы местное население уничтожить.

​То, что в Украине называют «АТО», было бы целесообразнее использовать по отношению к Крыму, потому что российские власти терроризируют украинцев. К сожалению, бороться с терроризмом путем дипломатии малоэффективно. Крыму не дадут «жить» в России. Жить дадут только рабам, но не людям, которые имеют свое мнение. Если крымчане готовы начать целовать пятки Путину, тогда им дадут жить. Если нет, их будут выселять, над ними будут издеваться и оказывать давление.

– Недавно Олег Сенцов написал письмо из колонии перед тем, как его должны были этапировать в неизвестном направлении. Вы тоже были политзаключенной и должны понимать, что он чувствует. Как вы думаете, что ждет Сенцова и других политзаключенных?

– Я очень хорошо понимаю Олега. Там нужно делать все возможное, чтобы пошатнуть систему. Ее невозможно сломать всю, но если удастся посеять в головах зерно сомнения, это – уже хорошо.

За меня боролись два года почти всем миром. Эта борьба не прекращается до сих пор, просто тогда, возможно, она была более видна медийно. Есть список Савченко, был список Сенцова, можно сделать такие списки по каждому политзаключенному. Они будут совпадать в одних и тех же фамилиях. Их можно приносить западным партнерам, они будут накладывать дополнительные персональные санкции против российских политиков. Но этого может оказаться мало, потому что Россия уже привыкла к этому. Поэтому надо искать новые способы.

В моем случае это было еще и политическое решение, меня ввели в парламентский корпус. Будут выборы в Украине, можно всех политзаключенных поставить в списки партий. Сработает ли это дважды? Не сработает.

– Многие говорят, что лучше бы обменяли Сенцова, а не вас. Какая ваша рекация на такую критику?

– Возможно, лучше бы вернули его. Но тогда его бы ждала такая же судьба, как и меня. Украинцы, и в этом наша слабость, умеют пережить с человеком горе, но не умеют пережить радость. Со мной вернули еще Солошенко и Афанасьева. Если бы вернулись все политзаключенные и пленные и исчезли (из медиаполя – КР) после того, как за них все порадовались, не было бы столько критики. Как только остаешься в медиаполе, ты становишься объектом для обсуждения. Олега бы так просто не отпустили, он человек известный, и с ним происходило бы все то, что происходит со мной. И тогда почему никто из тех, кто задает этот вопрос, не сделал ничего, чтобы вернуть его, а не меня? Мы сидели там оба.

– Есть ли у вас, как политика, понимание того, что делать с Крымом?

– Можно сделать звено четких законов, которые будут правдивыми, которые нельзя будет трактовать двусмысленно и которые будут помогать Украине. Почему это не делается? Потому что законы, которые режут и заставляют действовать, не выгодны – ни западным партнерам, ни России, а Украина не может себя защитить.

Кроме этого, Крыму нужно предоставить такой же статус, как Донбассу. Мы не должны исключать силовой вариант. Я считаю, что вопрос Крыма решится только силовым путем, когда Украина наберется сил сделать с Россией так, как Россия сделала с Украиной.

– Стратегии возвращения Крыма до сих пор нет. Готовы ли вы лично подготовить и представить ее?

– Нам нужно Крым и Донбасс связать в одно целое для того, чтобы наши западные партнеры не думали, что этот вопрос можно решить легко. Я когда-то сказала, что Донбасс можно вернуть путем отказа от Крыма. Меня тогда неправильно поняли, но я имела в виду, что это – тот путь, который рассматривают большинство политиков мира. Никто не предлагает этого открыто, потому что это автоматически осудят. Но это дают понять. Нам нужно заставить относиться к Крыму так, как к Донбассу. Если мы внесем изменения в Конституцию и сделаем Крым не автономной республикой, а частью Украины, то на эти территории будут одинаково распространяться любые решения – как на международной арене, так и в Украине.

– Вы говорите, что не поедете в Крым...

– Я не поеду, как человек. А как народный депутат, учитывая, что скоро выборы, что там наши люди, о которых надо заботиться ... Возможно, надо создать депутатскую группу и поехать.

– Как вы думаете, вас пустят в Крым? Ведь есть админграница, с другой стороны которой – российская ФСБ.

– Когда я ехала в Москву поддержать Николая Карпюка и Станислава Клыха, я не знала, пустят меня или нет. Но тогда я ехала на российскую территорию. Крым и Донбасс – это Украина. Никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Но когда едешь по своей земле, то разрешения спрашивать не надо.

– Когда, по вашему мнению, Крым вернется под контроль Украины?

– Если бы я верила гадалкам, я бы пошла и узнала, когда и как это произойдет. Я не могу дать никакого прогноза. Но я верю в то, что надежда есть.

(Над текстовой версией материала работала Катерина Коваленко)