«Ситуация в России выходит из-под контроля»

Как Крым освещали в международных медиа: что вынесли в заголовки, а чему не уделили внимания – в обзоре Крым.Реалии.

«Российский историк удивляет: «Власти сейчас слабы – ситуация в России выходит из-под контроля», – цитирует Анатолия Голубовского финское издание Suomen Kuvalehti.

«Голубовский считает, что фильм «Матильда» забудут точно так же, как забыли Великую Октябрьскую революцию. Он рассказывает о судьбе памятника примирению в гражданской войне, который планировали установить в Керчи.

«Памятник представляет собой огромный камень, изображающий Родину-мать. Перед памятником стоят двое солдат, красноармеец и белогвардеец. Солдаты не смотрят друг на друга, но они должны символизировать примирение». Однако очевидно, что мемориал не откроют, поскольку в Севастополе неожиданно начались протесты против проекта. За ними стоит левая организация «Суть времени», которая в других случаях поддерживает политику Кремля.

«Активисты говорят, что у них не спросили согласия. Они протестуют против установки памятника, поскольку белогвардейцы привели в Крым иностранные войска и плохо обошлись с большевиками».

Сторонники «белых» также выступают против статуи. «Им не нужен мемориал, потому что «красные» устроили красный террор, примирения не было. Теперь руководство Севастополя не знает, что делать, потому что мемориал – это решение российского правительства. Путин молчит, и все боятся спросить его об этом».

«Россия грозит разорвать музейные связи с Нидерландами из-за крымского золота», – пишет британская газета The Telegraph.

«Россия пригрозила разорвать музейные связи с Нидерландами, если те будут отстаивать решение вернуть Украине древние артефакты, оставленные в подвешенном состоянии, когда Россия аннексировала Крым. Выступая перед государственным информационным агентством РИА Новости, министр культуры России Владимир Мединский заявил, что решение суда передать более 2000 крымских артефактов Киеву было «абсолютно политизированным» и «разрушающим систему обмена экспонатами». Россия обжаловала это решение.

«Это можно сравнить только с разграблением музеев во время итальянских кампаний Наполеона или фашистской агрессии» Второй мировой войны, – сказал Мединский. – Если это постановление вступит в силу, у меня не будет права размещать какие-либо экспонаты на территории страны, где создан самый опасный прецедент захвата культурных ценностей», – добавил он.

В декабре 2016 года суд в Амстердаме постановил, что только суверенные страны могут претендовать на объекты как на культурное наследие, поэтому артефакты должны быть доставлены в Украину, где их будущее может решить киевский суд. Украинские власти приветствовали это решение, но крымские музеи подали апелляцию. Ожидается, что новые слушания начнутся осенью этого года».

«Крым – где утверждение сталкивается с утверждением», – такой дискуссионный материал опубликовала норвежская газета Aftenposten.

«В сентябре этого года крымский татарин был приговорен к двум годам тюремного заключения за террористическую деятельность. В октябре нескольких крымских татар арестовали по обвинению в планировании террора. Хельсинкский комитет и западные СМИ представляют это как пример преследования россиянами крымскотатарского меньшинства.

Однако верховный крымский религиозный лидер, муфтий Эмирали Аблаев, недавно заявил, что эти «радикальные исламисты» сейчас имеют минимальную поддержку у крымского населения. Он заявил, что доволен тем, насколько улучшилось положение крымских татар после воссоединения с Россией, как с точки зрения религиозной практики, так и вследствие программы компенсации имущества, которое они потеряли во время депортации (в 1944 году), и введения крымскотатарского как одного из трех официальных языков в системе образования, СМИ и управления».

Немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung пишет о ситуации на полуострове ​в статье «Аннексия Крыма: разрушенные связи».

«Проголосовали ли бы жители Крыма еще раз за присоединение к России? Через три с половиной года после аннексии полуострова этот вопрос нельзя задавать просто так, потому что ответ может оказаться наказуемым. До пяти лет тюремного заключения в России грозит тем, чьи высказывания ставят под сомнение единство страны – например, о том, что Крым принадлежит Украине. Тот, кто сегодня хочет узнать настроения в Крыму, должен сформулировать вопросы так, чтобы они имели информационную ценность, но не поставили собеседников в трудное положение.

В опросе общественного мнения, который весной этого года провел берлинский Центр изучения Восточной Европы и международных исследований (Zois) совместно с российскими партнерами в Крыму, не было вопроса о том, за что будут голосовать крымчане в случае нового референдума. Вместо этого спрашивали, будут ли они голосовать так же, как в марте 2014 года. 79% из опрошенных 2 тысяч человек между мартом и маем этого года ответили на этот вопрос утвердительно. Однако это не 96,8%, проголосовавших тогда, по официальным данным, за присоединение Крыма.

Насколько сложно говорить об этом в нынешних условиях, показывают ответы крымских татар. Почти половина из них избрали варианты «воздерживаюсь» или «не хочу отвечать». Новые власти оказывают на них давление, о чем говорится в недавно опубликованном докладе ООН о ситуации с правами человека в Крыму.