Взял кредит – впускай силовиков: что искали у крымскотатарского активиста Мустафы Мустафаева?

21 ноября российские силовики провели обыск в доме делегата Курултая Мустафы Мустафаева в Бахчисарае. Причиной своих действий они называют непогашенный кредит его сына Фахри.

После аннексии полуострова российские силовики проводят регулярные обыски, задержания и аресты на полуострове. С 2015 года в Крыму и Севастополе задерживают мусульман по обвинению в причастности к исламистской организации «Хизб ут-Тахрир», деятельность которой запрещена в соседней России.

Мустафа Мустафаев настаивает на том, что обыск в его доме был неоправданным.

– Силовики пришли к нам и сказали, что будут проводить обыск. Я спросил: на основании чего они будут это делать? Мне показали постановление суда. Там говорилось, что еще в 2014 году мой сын Фахри получил ссуду, и вот теперь возбудили дело. Я отметил, что они могли просто вызвать его к себе, и он принес бы все бумаги об уплате. Для чего приходить домой с обыском, пугать детей, внуков? На что они ответили, что по российскому законодательству так положено, и стали проводить обыск во всем доме, а не только в комнате сына и его семьи. Силовики сняли на видео все комнаты. Надо признать, что в целом полицейский вел себя корректно, под конец обыска даже смягчился. Тем не менее, они изъяли все бумаги, где значилось имя моего сына.

Мустафа Мустафаев отмечает, что одного из понятых для обыска силовики привели с собой и заявили, что законодательство это позволяет. По словам активиста, эти притеснения не заставят его прекратить свою общественную деятельность.

– В последнее время после этих обысков у людей каждый раз что-нибудь из дома пропадает. К счастью, у нас все осталось на месте, может, потому что народу было много, мы ходили за ними в каждую комнату. В итоге полицейские оставили повестку сыну на 22 ноября. Он сходил к ним, вернулся – посоветовали взять адвоката. В общем, я не исключаю, что силовики приходили к нам именно из-за моей общественной деятельности. Переезжать я точно никуда не собираюсь, у меня другой родины нет. Мы мечтали о Крыме, когда жили в депортации, родители, ныне покойные, плакали, когда вспоминали о нем. Так что ничего в своей жизни из-за этого обыска я менять не буду.

Крымский общественник Эдем Дудаков считает, что российские силовики усиливают давление на несогласных крымчан из-за внешнеполитической обстановки.

– Россия чувствует возрастающее давление со стороны международных организаций – вспомнить хотя бы последнюю резолюцию Генассамблеи ООН по Крыму – и усиливает свое противодействие. Силовики хотят запугать людей, чтобы стало меньше активистов. Не думаю, что это как-то повлияет на крымскотатарское национальное движение, у которого есть огромный опыт борьбы за свои права. Главная опасность в том, что российские силовики могут что-то подбросить, как произошло с Владимиром Балухом. Конечно, если самых ярких активистов пересажают, то на их место придут другие, молодые, но с меньшим опытом борьбы. Идеальный вариант для российских силовиков – выдавливать людей на материк по примеру Ильми Умерова.

Эдем Дудаков заключает, что российским властям вряд ли удастся подорвать основу деятельности крымскотатарских организаций.

– Они создали такую же систему давления, как при Советском Союзе: ищут какие-то подпольные организации и пытаются их сломить. Все, кто не с ними, тот против них. Конечно, с 2014 года у россиян появились карманные крымскотатарские организации, но сейчас очевидно, что они испытывают серьезный кадровый голод. В эти организации записывают в основном государственных служащих и студентов, то есть внутреннего содержания у таких структур нет. В некоторых районах россияне вообще не нашли лояльных себе крымских татар, и ставят во главе местных отделений этнических русских. Но население-то все равно будет обращаться в общественные организации вроде Меджлиса.

(Над текстовой версией материала работал Владислав Ленцев)