«За мужем – куда угодно»: как живет супруга политзаключенного Коломийца

Украинского активиста «Евромайдана» Андрея Коломийца 10 июня 2016 года приговорили в Крыму к 10 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Его задержали в российской Кабардино-Балкарии в мае 2015-го по подозрению в хранении наркотиков, привезли в Крым и обвинили в покушении на убийство двух крымских сотрудников спецподразделения «Беркут».

Жена осужденного, россиянка Галина Коломиец регулярно сообщает правозащитникам о его состоянии здоровья и нарушениях условий содержания в тюрьме, а также собирает для него посылки с продуктами питания. Российская правозащитная организация «Мемориал» считает Андрея Коломийца политзаключенным и требует его немедленного освобождения.

О нелегкой судьбе этой семейной пары в эфире Радио Крым.Реалии рассказывает сама Галина Коломиец.

– Как вы познакомились с Андреем?

– Это было в конце 2014 года. Мы просто общались, потом он стал звать в гости сюда, а у меня четверо детей, особо рвануть не могу. Общались на расстоянии, потом сблизились, полюбили друг друга, и он решил приехать сам – в Нальчик в Кабардино-Балкарии. Стали жить вместе, Андрей с моими детьми хорошо сошелся. Где-то за неделю до первого допроса ему позвонили и напомнили, что нужна регистрация. После этого тот, кто представился сотрудником миграционной службы, предложил сам приехать за паспортом Андрея, чтобы все оформить.

– И это оказались, конечно же, оперативники.

– На следующий день мы работали в огороде, слышу – машина подъехала. Зачем-то ляпнула Андрею: «Это по твою душу». Так и оказалось. Трое в масках, с автоматами. Дети испугались, я в истерике. Они говорят, что Андрей, мол, майдановец и террорист. Я у них спрашиваю: «А при чем тут Россия? И какие доказательства у вас есть?» Никто мне не представился по форме, я даже звания не знаю. В итоге нашли у нас пакетик с травой, что не удивительно: мой бывший болел раком, ему было разрешено это курить. Ну или оперативник это подложил.

– Что и стало формальным поводом для ареста.

– Да, и на меня стали давить, мол, детей заберут даже за эти миллиграммы и так далее. Откуда я знаю законы? Никто этому не обучает там, что можно сдать анализы независимые. В итоге Андрей сделал знак, и мы не подписали протокол обыска, но его все равно забрали в Нальчик. Суды прошли всего за три месяца, и Андрея увезли в Крым. В общем, для них он окончательно стал террористом. Страшный человек – кормил четырех российских детей. В общем, его пытали током, надевали пакеты на голову – Андрей потом все мне рассказал. Главным среди оперативников был Степан Боровик, руководивший процессом. Они вместе со следователями из Крыма хотели, чтобы Андрей выдал какие-то фамилии майдановцев, и можно было бы завести на него другое дело.

– То есть они даже не скрывали, что пытаются сфальсифицировать дело о покушении на жизнь крымских «беркутовцев»?

– Именно. В общем, потом были суды в Симферополе и приговор. Нам с Андреем очень долго не позволяли узаконить отношения, а нотариусы отказывались помочь. Спасибо тем, кто согласился: мы успели пожениться за день до того, как его этапировали в колонию. Сейчас он в Краснодарской ИК-14. Ясно, что там национальный вопрос стоит остро. Андрея часто вызывали ФСБшники, допрашивали еще. Подключили психологов, каждую неделю именно по Майдану выясняют. Что им нужно после того, как уже осудили человека, непонятно.

– Давят психологически?

– Да, конечно. Несмотря на то, что нас очень многие поддерживают – и правозащитники, и дипломаты украинские – Андрею рассказывают, что он никому не нужен, что он сгниет в этой колонии и так далее. Очень скучает по Украине. Говорит, что смотрит российское телевидение без звука, для того, чтобы хоть кусочек родины, кусочек Киева увидеть мельком. В России ему не дадут нормально жить даже после освобождения, так что я за ним куда угодно поеду. Будем надеяться, что освободят досрочно. В любом случае я хочу сказать всем, у кого родные в заключении: не сдавайтесь, боритесь до конца!

(Текстовую версию материала подготовил Владислав Ленцев)