Завалить трупами от тайги до британских морей

В январе-феврале этого года исполняется сто лет с момента создания Рабоче-крестьянской Красной армии, с февраля 1946 года ставшей Советской армией. Фактически РККА была основана Советом народных комиссаров РСФСР 28 января 1918 года (15 января по старому стилю), подписавшим тогда декрет "О Рабоче-крестьянской Красной армии". Однако в СССР и теперь в России днем создания РККА считается 23 февраля (День защитника Отечества, под другим названием установленный большевиками в 1922 году), когда в Красную армию впервые началась запись добровольцев. Как менялась РККА – Советская армия на протяжении всего своего существования? И в какой степени современные Вооруженные силы России можно считать прямыми наследниками ее традиций – в том числе самых худших?

В декрете Совнаркома от 28 января 1918 года говорилось: "Рабоче-крестьянская Красная армия создается из наиболее сознательных и организованных элементов трудящихся масс. Доступ в ее ряды открыт для всех граждан Российской республики (так в тексте. – РС) не моложе 18 лет. В Красную армию поступает каждый, кто готов отдать свои силы, свою жизнь для защиты завоеваний Октябрьской революции, власти Советов и социализма".

После захвата власти большевики начали реализовывать планы по уничтожению всех институтов Российской республики и Российской империи, буржуазного государства, в том числе – и старой армии. Вожди большевистской революции говорили, что диктатура пролетариата должна ликвидировать старую армию и заменить ее всеобщим вооружением народа. Однако реальность потребовала создания все-таки регулярной, настоящей армии, уже в условиях советского государства.

​Основными принципами создания Красной армии являлись:

1. Классовость (но с исключением – в Красную армию призывались офицеры старой армии, многие из которых к рабочим и крестьянам отношения не имели). Для того чтобы осуществлять контроль за их поведением, было создано Всероссийское бюро военных комиссаров, с 1919 – Политическое управление РВСР.

2. Интернационализм – допуск в Красную армию был открыт не только для граждан Российской республики, но и для иностранных трудящихся.

3. Выборность командного состава – в течение нескольких месяцев после декрета командный состав выбирался. Но в апреле 1918 года принцип выборности был отменен.

4. "Двуначалие" – кроме командного состава в управлении РККА на всех уровнях активно участвовали военные комиссары.

Российский военный историк Борис Соколов подчеркивает, что, если отбросить идеологию и сосредоточиться лишь на военной науке и доктрине, а также на основах ее формирования и управления, именно этим последним пунктом, "двуначалием", Рабоче-крестьянская Красная Армия отличалась от всех армий, существовавших в мире и в момент ее создания, и потом:

– Фактическим командиром в РККА, особенно в первое время, являлся политический деятель, а не военный специалист. То есть при офицерах-профессионалах, которые командовали дивизиями, армиями, фронтами, в большинстве случаев имелись политические комиссары из числа профессиональных революционеров. Фактически главнокомандующим был председатель Реввоенсовета и военный министр Лев Троцкий, а главнокомандующие, который менялись, были чем-то вроде консультантов при нем, или исполнителями его приказаний. Но при этом Троцкий тоже был не самостоятелен в выработке стратегии, которую вырабатывало коллективно правительство во главе с Лениным. В остальном РККА, естественно, унаследовала основной принцип своего построения от еще царской, императорской армии.

​– Сегодня в России все чаще из уст руководителей государства можно слышать разговоры о преемственности, о связи времен, о наследовании славных традиций и т. д., причем и Российской империи, и Советского Союза одновременно. Это ловко им удается. В этом смысле современная российская армия насколько является наследницей и царской армии, особенно момента конца империи, и Красной армии, и Советской армии? И в плохом, и в хорошем?

– Если брать преемственность, то, конечно, Российская армия – это наследник Советской армии. Такая вещь, как комиссары, в прямом виде в Вооруженных силах России не присутствует. Но и в Красной армии комиссаров в прежнем значении упразднили еще в 1942 году, то есть как людей, которые наряду с командирами отвечают за ход военных операций частей, соединений, армий и т. д. В качестве некоего "политинструктура" при каждой части в какой-то мере сейчас присутствуют "офицеры по воспитательной работе", но это уже все-таки немного не то. А основные принципы строения Красная армия унаследовала от Российской армии времен Первой мировой войны, и соответственно, многие черты Российской императорской армии фактически отражаются и в сегодняшней армии России.

Главным минусом Российской императорской армии было то, что там не привыкли жалеть солдат! Считалось, что сколько потребуется солдат для достижения успеха положить, столько и положим! Есть высказывание на этот счет вполне популярных царских генералов, например Алексея Брусилова. Во время Гражданской войны Красная армия немного от этого принципа отступала, потому что в такой войне лояльность солдат и командиров играла большую роль. Поэтому руководство большевиков старалось на первых порах потери по возможности минимизировать.

Когда во главе РККА стоял Лев Троцкий, была предпринята попытка ориентироваться на современные европейские армии того времени, в первую очередь – создавать рабочий младший командный состав. Хороший сержантский состав считался основой армии! И бедой Русской царской армии, а потом и Советской армии был плохой уровень подготовки тех солдат и офицеров, которые находились в запасе. Когда в Первую мировую войну была истреблена кадровая армия, боеспособность резко упала! То же самое случилось и в Великую Отечественную: когда кадровая Красная армия была полностью уничтожена где-то за весь 1941 год, и потом уже с немцами воевало плохо обученное ополчение. Но эта проблема обучения профессиональных солдат с конца 20-х годов в СССР была полностью принесена в жертву идее массовости армии, то есть: пусть будут плохо обученные солдаты, зато очень много! Дело было, наверное, еще и в том, что Сталин боялся профессиональной армии как возможной силы и орудия для военного переворота. Поэтому он предпочитал иметь дело с массовой, но не так хорошо обученной армией.

Важный психологический аспект: солдат, допустим, германской, американской или британской армий того времени понимал (и, наверное, до сих пор понимает), что если он будет усердно заниматься военным обучением, тренировками, маневрами в мирное время, это серьезно повысит шансы на его выживание в условиях реального боя. Советский солдат точно так не думал! Потому что он был уверен в том, что последнее, о чем будут заботиться его командиры в условиях реальной войны, – это сбережение солдатских жизней. И поэтому к боевой подготовке очень многие советские солдаты относились спустя рукава. И я боюсь, что такие же настроения в значительной мере могут сохраняться и в сегодняшней Российской армии.

– Кроме безжалостности к собственным солдатам и к собственному населению во время войны, еще такие вещи, как сословность, колоссальные различия в положении между простым полковником где-нибудь в провинции и генералом в столице, нетерпимость к мнению нижестоящих, стратегическая и тактическая неповоротливость, вечное генеральское шапкозакидальство – это неистребимые болезни в военной среде в России?

– Да и кроме этого, во всяком случае в конце XIX – начале ХХ века, и в царской армии, и в РККА, была привычка действовать по шаблону, и еще существовало большое пренебрежение к тому, что в западных армиях называют логистикой, то есть к снабжению войск. Снабжение было плохо развито в Царской армии, и это все осталось в Советской армии, и в какой-то мере такой подход сохраняется и в современной Российской армии. В Советской армии вообще самого слова "логистика" не знали. Генералы думали, что это производное от слова "логика", как все время его употреблял Достоевский, например.

– У любой армии есть своя мифология, которую очень трудно отделить от реальной истории. Когда мы говорим о Красной армии, какие мифы вспоминаются в первую очередь?

– Вся Великая Отечественная война – вот один грандиозный, главный миф, в том виде, в каком он остается и в подавляющем большинстве трудов российских историков, и как его в несколько модернизированном виде преподают в армии, в современных военных училищах, академиях и т. д. До войны, конечно, до 1939-1941 годов, таким же большим основным мифом была Гражданская война, в которой якобы Красная армия всегда побеждала численно превосходящих врагов, интервентов и белогвардейцев. На самом деле, картина той войны была прямо противоположной! Именно Красная армия имела подавляющее превосходство над белогвардейцами – а интервенты вообще активной роли в Гражданской войне не играли. Но в то же время именно интервентам советская историография приписывала главную роль в Гражданской войне и в том, что Гражданская война сама по себе вообще даже началась. Конечно, со временем добавились и какие-то мифы региональных конфликтов – Афганская война, чеченская война, война с Грузией, и т. д. Но основной миф, конечно, остается один – Великая Отечественная.

– Официально в советские времена было принято считать, что идеологический фундамент и идеологическая подготовка делали офицеров и солдат Красной армии самыми непобедимыми. Насколько идеология, на самом деле, вредила боеспособности и тормозила советскую военную машину и развитие армии?

– Во-первых, тем, что командир не был единоначальником, то есть на высшем уровне, армии и фронта, до конца войны. Все его приказы прежде обязан был подписывать и первый член Военного совета. Причем очень часто в Великую Отечественную войну это были видные политические деятели, члены Политбюро. На Западном фронте у Георгия Жукова долгое время членом Военного совета был Николай Булганин, на Юго-Западном фронте (потом 1-м Украинском фронте) у Николая Ватутина, а потом у Ивана Конева первым членом был Никита Хрущев. Ко всему этому ведь только один Сталин как политический, а не военный руководитель определял стратегию – а у него для этого не хватало чисто военных познаний. Конечно, эта вся политическая подготовка отнимала огромное время, которое лучше было бы посвятить боевой подготовке.

​– Критиковать положение дел в армии и трезво оценивать ее состояние в Советском Союзе означало критиковать партию и правительство, со всеми последствиями. Вообще, полководцы каждой страны и эпохи считают себя и своих солдат самыми смелыми, самыми опытными и стойкими. Победы они приписывают себе, а поражения списывают на начальников, политиков и какие-то непреодолимые обстоятельства. И все же я немало читал мемуаров и бывших военачальников Вермахта, и военачальников англоязычных стран и т. д., причем, не только периода Второй мировой, в которых они за разные ошибки искренне винили себя. В случае Советского Союза так сделать было просто невозможно, потому что Троцкий, Сталин, Хрущев, Политбюро, ЦК КПСС они же и командовали, и руководили страной?

– В Гражданскую войну, где-то, может быть, до середины 20-х годов, некая самокритика присутствовала. Если брать Советско-польскую войну, Троцкий и меньшинство Политбюро РКП(б) выступали за то, чтобы остановить наступление РККА на приблизительной этнической польской границе, где-то в районе Бреста, и дальше заключить мир. А большинство во главе с Лениным настояло на продолжении похода для взятия Варшавы, и дальнейшей, возможно, революции в Германии. Это все кончилось известным катастрофическим поражением Красной армии. Но потом Ленин и это большинство вполне признавали эту свою ошибку, например.

– А Фрунзе, Тухачевский, Ворошилов, Тимошенко, Жуков, Рокоссовский, Конев, Малиновский и прочие – позволяли себе критику самих себя? Или только подчиненных? О критике начальников, разумеется, я не спрашиваю.

– Если брать Вторую мировую войну, я о случаях самокритики со стороны кого-либо из перечисленных маршалов не слышал. Они, как правило, жаловались на какие-то "объективные обстоятельства", или "вмешательство Сталина", или вмешательство еще кого-нибудь, или "превосходство противника" и т. д. Но, помню, в мемуарах Жукова один единственный раз он признает свою ошибку, когда пишет о неудачных попытках окружения 1-й танковой армии Вермахта весной 1944 года на юго-западе Украины. И он признает, коротко говоря, "я немного неправильно оценил обстановку, думал, что немцы будут прорываться в Румынию, а они, на самом деле, стали прорываться в Галицию. И войска я расположил неправильно". Но это, пожалуй, единственное его подобное признание, которое я помню. Вообще, и это-то – удивительная редкость.

​– Красная армия, а потом Советская армия часто запаздывали в оценке противника и своих возможностей, в тактике, в стратегии, в развитии? Вспоминается то, что в 30-е годы в РККА вовсю еще развивали кавалерию, в 60–70-е и даже в 80-е, в СССР строили и формировали какое-то безумное количество бронетанковых дивизий, в Афганистане искали линию сплошного фронта с моджахедами "а-ля Вторая мировая и т. д.

– Да. Была и еще такая беда: советские военачальники очень не любили сообщать о своих неудачах, о том, что они, допустим, потеряли какой-то город, высоту, какую-то тактически важную территорию, всегда рассчитывая, что в ближайшие часы или сутки удастся ее отбить. Поэтому часто в Генеральный штаб, в Ставку сведения о сдаче того или иного города, населенного пункта поступали с большим опозданием. А это, соответственно, создавало искаженную картину и приводило к неправильной реакции. Подобное случалось очень часто!

Кроме того, наверх, на уровень Ставки, уровень командующих фронтами, приходили крайне заниженные данные о собственных потерях – и в то же время крайне завышенные оценки потерь противника. Иногда число пленных завышали буквально в десятки раз – которых, в принципе-то, можно было точно посчитать. Еще в 1942 году, как ни странно, Генштаб всем этим мифическим сведениям о потерях немцев верил, и весной 1942 года, например, в Москве было мнение, что Вермахт находится чуть ли не при последнем издыхании. Но потом к этому стали относиться более реалистично, то есть наверху все эти собственные данные из частей о потерях противника, по-моему, никто даже всерьез не воспринимал. Уже в 1944 году появились инструкции, согласно которым следовало точно указывать и число пленных, и число убитых. Причем и тех, и других разбивать на категории: генералы, штаб-офицеры, обер-офицеры, унтер-офицеры и рядовые. Естественно, что после реального боя все это выдумывалось из головы и ничего общего с действительностью не имело. Да, я себе представляю, как бегущий красноармеец лихорадочно смотрит на петлицы какого-то убитого немца – это унтер-офицер или обер-офицер? Конечно, все это была бюрократическая фантазия.

– На каких исторических отрезках РККА, а потом и Советская армия находились на пике совершенства? Когда Вооруженные силы Советского Союза были первыми в военном искусстве, в военной мысли, в абсолютной силе, когда обладали самой современной техникой? И какие периоды самого страшного упадка вы бы отметили?

– Периода, когда они были бы лучше всех, не было в принципе никогда. По качеству подготовки личного состава, что рядового, что командного, западным армиям Советская армия всегда уступала. Если брать Великую Отечественную войну, наиболее боеспособной Красная армия была в ее первые месяцы, когда значительную часть солдат и офицеров составляли все-таки кадровые военнослужащие. Они служили уже несколько лет и чему-то хоть научились. Потом, фактически уже с конца 1941 года, как я уже говорил, воевало в основном необученное ополчение.

Например, возьмем для сравнения соотношение потерь в самолетах в первый день войны, 22 июня 1941 года, и в первый день Курской битвы, 5 июля 1943 года, то есть два года спустя. Самолетов примерно было одинаково с советской и немецкой стороны, что в июне 1941-го, что в июле 1943-го. Но советские потери в первый день Курской битвы были больше, чем в первый день войны, а немецкие потери были, соответственно, меньше! Это говорит о том, как упало относительное качество советских пилотов в сравнении с немецкими.

– Хочется задать вопрос: как тогда по итогам практически всех войн и военных конфликтов все-таки Красная армия становилась победительницей? Это, что называется, "не за счет чего-то, а вопреки"?

– За счет того, что неприятеля везде и всегда банально заваливали трупами собственных солдат, во всех этих победоносных войнах, за счет колоссальных людских ресурсов! Победа в 1940 году над Финляндией в Зимней войне: на одного убитого финна приходилось 8 убитых красноармейцев! Великая Отечественная война: соотношение по убитым 10:1! Причем, если брать период с июня 1941-го по июль 1944-го, то реальная цифра достигает 16:1! Потом, когда западные союзники высадились в Нормандии и у немцев стало гораздо меньше средств и сил на Восточном фронте, это соотношение сильно упало – до 6:1!

Что еще можно вспомнить? Интервенции в Венгрию и в Чехословакию в 1956 и 1968 годах? Там уж слишком неравные силы были, да и в Чехословакии вообще Советской армии не оказывалось реального вооруженного сопротивления. В Афганистане СССР войну фактически не выиграл. В Войне в Корее была ничья. Во Вьетнаме прямое непосредственное участие советских войск все-таки было минимальным.

Один пример, когда советские летчики сталкивались с иностранными, из числа тех, кто был хорошо подготовлен, с ВВС сильного в военном плане государства: это бой над Суэцким каналом в 1970 году, единственный бой именно советских летчиков-истребителей с израильскими. Примерно поровну машин было с каждой стороны, но потери были с советской стороны – 5 самолетов, причем безвозвратно, а у израильтян лишь один самолет оказался поврежден. То есть понятно, каково было в тот момент качественное соотношение летчиков.

​– А если вернуться назад, к периоду становления РККА, к межвоенным 20–30-м годам? То, что называлось войной с басмачеством в Центральной Азии, конфликт вокруг КВЖД, Гражданская война в Испании, бои возле озера Хасан и на Халхин-Голе – я перечисляю только самые известные из военных конфликтов того времени.

– Успешность для СССР кампании в 1929 году против китайских войск на КВЖД в первую очередь объясняется крайне низким уровнем подготовки и боеспособности тогдашней китайской армии. Это был очень слабый противник. Если брать войну с басмачеством, то повстанцы в Средней Азии прекратили борьбу, потому что лишились внешней поддержки. Окончательно самые последние отряды басмачей, по-моему, были ликвидированы аж в 1942 году, уже в ходе Второй мировой войны, когда они уже не могли базироваться в Афганистане, поскольку Великобритания стала первейшим союзником Советского Союза. Если брать бои на Хасане – скорее они закончились в пользу японцев. На Халхин-Голе, да, японская группировка была разгромлена – но потери сторон были практически одинаковыми в этом конфликте. А про то, как РККА воевала в Финскую войну, я уже говорил, – напоминает военный историк Борис Соколов.