Крымское измерение суда над Януковичем: предварительные выводы

Специально для Крым.Реалии

Сообщения о допросах свидетелей в Оболонском суде Киева, где слушается дело о государственной измене Виктора Януковича, читаются как настоящий детектив. И неудивительно: в последние дни там под присягой дают показания силовики и руководители государственных структур, непосредственно причастные к событиям начала 2014-го. Речь идет не только о расстрелах на киевском Майдане и участии ‒ прямом и косвенном ‒ в этом российских чиновников, генералов и младших офицеров, но и о подготовке и осуществлении Кремлем и Лубянкой силовой оккупации Крыма, или, как назвал ее Путин в фильме «Путь на Родину» (март 2015 года), «специальной операции по возвращению Крыма в состав РФ».

И если в отношении событий в Киеве показания свидетелей в основном совпадают, то о событиях, связанных с Крымом и, главное, возможностью его защитить, существенно расходятся. Вместе с тем всплывает немало интереснейших и важных для понимания не только прошлого, но и настоящего деталей и подробностей. Более того: из деталей и подробностей формируются обобщения, вырисовываются вещи концептуальные, важные для понимания украинской политики, для ее прогнозирования и для недопущения в будущем в случае возникновения кризисных ситуаций того, что произошло в феврале-марте 2014 года в Крыму.

Не стану сейчас оценивать правдивость и точность показаний конкретных свидетелей в адмиральских и генеральских погонах или совсем без погон, их желания или нежелания либо снять с себя вину, либо перевести большую ее часть на других. В конце концов, личные отношения, хотя и играют значительную роль, не должны закрывать от нас главное. А это главное можно свести к нескольким моментам, которые касаются как минувших событий, так и украинской политической жизни вообще.

Во-первых, несмотря на различия в некоторых деталях, свидетели едины в том, что Россия готовила аннексию Автономной Республики Крым и Севастополя заранее. И сигналы об этой опасности постоянно шли в Киев, однако при президентстве Ющенко на них не обращали особого внимания, а при президентстве Януковича от них просто отмахивались. Не случайно: в то время если не все силовые структуры, то большинство из них находились под контролем если не граждан России (которые, соответственно, реально служили своей стране, а не Украине), то агентов Кремля и Лубянки.

Вообще, складывается впечатление, что официальный Киев тогда спокойно относился к перспективам перехода Севастополя в состав Российского государства и к установлению двойного подчинения (кондоминиума) Крымской автономии. По крайней мере, ничем другим Виктор Янукович не мог бы расплатиться за печально известный российский кредит в 15 миллиардов долларов, соглашение о котором было достигнуто осенью 2013 года, поскольку золотовалютные запасы Украины стремительно уменьшались в результате целой суммы причин, главной из которых была экономическая политика тогдашней власти. Поэтому не случайно не было реакции на сообщения, которые шли в Киев в конце 2013 года о том, что в Севастополь и АРК срочно перебрасываются дополнительные российские ударные силы.

​Представляется, именно тогда Москва приняла решение об оккупации Крымского полуострова в ближайшее время, не дожидаясь пока в Киеве и по всей Украине решится вопрос кто кого победит. Эти показания, кстати, имеют большое значение для отпора попыткам разномастных российских оппозиционеров де-факто легитимизировать оккупацию Крыма: мол, да, было нарушение норм международного права, однако следует учитывать стремление значительной части жителей Крыма жить в России... Было не просто нарушение, а заранее спланированная и подготовленная вооруженная агрессия, и за это России надо расплачиваться, так же, как тем, кто кричал: «Путин, приди!» расплачиваться за коллаборационизм.

Во-вторых, вырисовывается неутешительная картина относительно позиции западных партнеров Украины, в том числе правительств-гарантов ее целостности согласно Будапештскому меморандуму. Похоже, они никак не могли поверить в то, что Россия действительно решилась оккупировать Крымский полуостров, и поэтому постоянно призывали Киев (уже после бегства Януковича и смены правительства) к сдержанности и недопущению силовых столкновений. Впрочем, это не столько украинская (хотя и украинская также ‒ нужно руководствоваться прежде всего национальными интересами), сколько западная проблема; речь идет о «кремлевских очках», через которые традиционно видит Украину большинство дипломатов и журналистов, аккредитованных в Москве, а среди них ‒ и работников различных разведывательных ведомств и аналитических центров. Речь не о «штатных» агентах Путина (впрочем, где их нет?), а о тех лицах, которые, скажем, могут быть чистосердечно влюблены в «великую русскую культуру», не замечая мощную имперскую составляющую этой культуры...

В-третьих (и это, пожалуй, главное, учитывая перспективу), свидетельства показали крайне опасный уровень самовлюбленности и корыстолюбия многих из политических деятелей Украины, выдвинувшихся на первые роли в результате Революции Достоинства. При обстоятельствах, когда отсчет времени шел не на дни, а на часы, эти деятели занялись разделением властных портфелей по партийным квотам (которые далеко не всегда гарантировали надлежащий уровень профессионализма и патриотизма тех или иных выдвиженцев от фракций Верховной Рады). Следствием этого стало то, что важные решения или вообще не принимались (так как выдвиженцы различных партий тянули каждый в свою сторону), или принимались с большим опозданием, или на каком-то из уровней выполнения блокировались (так «внизу» хорошо чувствовали отсутствие единодушия «наверху»).

В обстоятельствах, когда следовало распределить должности, утвердить их в Верховной Раде и принять важные решения буквально за несколько часов, украинские политические лидеры и их окружение несколько суток демонстрировали нечто вроде ритуальных танцев, а в итоге критически важное время было упущено, более того ‒ даже готовые выполнять приказы командиры украинских силовых структур на полуострове не были уверены, кто именно имеет право эти приказы отдавать. Ну, а когда факт российской агрессии стал уже очевидным, самолюбие политических лидеров и их неспособность действовать как единая команда стали одной из главных причин практически беспрепятственных действий российских военных и спецназовцев.

Другими словами, то «велике мискоборство», о котором с горечью писала Лина Костенко, в значительной степени обусловило то, что мы имеем сегодня ‒ не просто российскую оккупацию Крыма, но и потерю колоссальных ресурсов, которые можно было вывести с полуострова на «материк» в случае, если действительно не было сил для отражения агрессии (были они или нет ‒ это другой вопрос, в этом показания свидетелей существенно расходятся, однако не станем на этом зацикливаться). Миллиарды наличных гривен, многочисленные золотые слитки в банках, транспортные средства, военные самолеты и корабли, танки и бронетранспортеры ‒ многое из названного и неназванного здесь можно и нужно было эвакуировать, если ситуация казалась безнадежной.

Однако даже это не было сделано, и здесь, мне кажется, нужно специальное расследование ‒ по чьей конкретно вине. Нужно еще и потому, что, похоже, отсутствие такого расследования стало одним из главных факторов, тормозящих получение Украиной летального оружия от западных государств ‒ мол, а если вы в какой-то ситуации все оставите россиянам, и никто за это даже не будет наказан?

Впрочем, определенное (и серьезное!) наказание в этом плане уже стало фактом ‒ стоит посмотреть, какими ничтожными являются показатели общественного доверия к тем, кто имел непосредственное отношение к принятию решений по противодействию агрессии России в Крыму; но разве этого достаточно, учитывая вполне вероятные при современной геополитической ситуации будущие кризисные ситуации?

В конце замечу, что дело о государственной измене Виктора Януковича продолжает заслушиваться в Оболонском суде Киева, допрошены должны быть новые и новые свидетели, поэтому могут открыться и новые обстоятельства, связанные с Крымом, на основании которых можно будет сделать новые выводы и обобщения, а потому, пожалуй, не стоит ставить здесь точку, лучше ‒ три точки...

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции