Культурный вандализм: как сохранить крымские сокровища

После аннексии Крыма Россией полуостров не раз оказывался в центре культурно-юридических скандалов: от незаконных археологических раскопок до вандализма под видом реконструкции памятников. Уникален ли случай украинско-российского спора о культурном наследии Крыма? Можно ли предотвратить разграбление и уничтожение крымских сокровищ? И есть ли у Украины шанс компенсировать уже нанесенный урон? Об этом в эфире Радио Крым.Реалии рассуждает юрист, доцент кафедры международного права и международных отношений Национального университета «Одесская юридическая академия» Дмитрий Коваль.

​‒ В 2017 году представители крымских музеев подали апелляцию на решение окружного суда Амстердама о возврате Украине экспонатов выставки «Крым: золото и тайны Черного моря», так называемого «скифского золота», вывезенного из Крыма еще до 2014 года. Каковы шансы на то, что украинская сторона выиграет апелляцию? Предусмотрена ли кассация? Сколько лет еще ждать возвращения?

‒ Шансы выиграть апелляцию достаточно высоки. Дело в том, что нидерландские суды, как суды в странах с развитым верховенством права, достаточно прогнозируемые после первой стадии. Если решение на первой стадии было обосновано и не было существенных нарушений процессуальных норм, то оно, скорее всего, будет подтверждено и на стадии апелляции.

​У России есть возможность дальнейшего обжалования. Но в развитых странах с верховенством права вряд ли суды будут принимать заявление о пересмотре без существенных оснований. Поэтому я думаю, что дело не пойдет дальше апелляции.

​Физически золото вернется на материковую часть Украины после того, как, во-первых, закончится апелляция и будет решение, которое уже вступило в силу и не приостановлено процессуальным решением апелляционного суда. Во-вторых, Украина еще должна рассчитаться за хранение своих ценностей в Амстердаме, что предусмотрено решением суда первой инстанции.

‒ Можно ли уже в этом году ожидать разрешения этого спора?

‒ Да.

‒ Является ли ситуация со «скифским золотом» и таким спором между Украиной и Россией уникальной?

‒ Это все же уникальный спор. Были похожие в каком-то смысле и в какой-то части. Например, известный спор между Польшей и Квебеком о возвращении сокровищ Вавельского замка, которые после Второй мировой войны были переданы в Квебек для хранения. В результате сокровища были возвращены.

‒ Сейчас происходит реконструкция Ханского дворца в Бахчисарае, которую большинство специалистов на территории материковой части Украины считает вандализмом. Есть ли международная система мониторинга подобных реконструкций?

​‒ Сегодня в мире нет единого подхода относительно всех аспектов реставрации. Конечно же, можно отстраивать и заменять старые части новыми. Но определенные правила все же должны соблюдаться. Не должен нарушаться внешний вид здания, не нужно увлекаться так называемым «фасадизмом» ‒ отображением того, как внешне выглядело здание, но изменить его внутреннюю структуру. Это считается теми стандартами, на которые сегодня ориентируются реставраторы.

Есть стандарты, которые подкреплены резолюциями ЮНЕСКО и называются «мягким правом», есть резолюции и правила, которые разработаны ІСОМОS​ (Международный совет по сохранению памятников и достопримечательных мест ‒ КР). Такое «мягкое» регулирование составляет ту базу, на которую нужно ориентироваться сегодня при проведении реставрационных работ.

​‒ Старую черепицу можно заменить на новую. Но после того, как Крым вернется под суверенитет Украины, и она захочет внести Ханский дворец в основной список ЮНЕСКО, не будет ли отказа из-за «реставрации», которая сейчас проводится российскими властями?

‒ Если изменения являются такими, которые нарушают аутентичность здания и являются необязательными для его сохранения, то ЮНЕСКО может вполне резонно поставить вопрос о том, что такой объект не может быть перенесен из предварительного списка в основной.

​Что делать? Понятное дело, что сегодня повлиять на позицию российских властей относительно того, как они обходятся с культурным наследием Крыма, очень сложно. И, на мой взгляд, тут возникает дуалистическая ситуация. С одной стороны, Украине хочется, чтобы культурное наследие, которое осталось на территории оккупированного Крыма, было сохранено и защищено. С другой стороны, мы не можем вступать в прямые переговоры, в которых не будем артикулировать то, что Крым ‒ это украинская территория. И если какая-то международная миссия может быть допущена туда, то она должна быть санкционирована Украиной.

Поэтому, если мы хотим защитить культурное наследие, нам придется, скорее всего, придумывать компромиссные формы с Россией. Конечно, не признать Крым российским, но хотя бы разрешить ІСОМОS контактировать с российскими властями, что, в принципе, тоже не очень хорошо в политическом смысле.

​

‒ Украина недавно говорила о том, что все, кто сейчас проводят раскопки в аннексированном Крыму, будут отвечать перед законом. Все ли члены археологических экспедиций, которые с 2014 года копают Крым, отправятся в тюрьму?

‒ С точки зрения украинского законодательства они его нарушают. Поэтому все, кто участвует в таких экспедициях, могут быть привлечены к ответственности. Что это будет за ответственность ‒ сложно сказать, потому что надо разбираться в каждой ситуации отдельно.

‒ Также нельзя исключать, что некоторые из археологических находок уже вывезены за пределы полуострова. Как быть с ними? Когда Россия прекратит оккупацию Крыма, можно ли будет постфактум принудить ее вернуть все, как принудили Германию вернуть награбленное за годы Второй мировой войны?

​‒ Да. В случае с Германией было подписано соглашение о капитуляции, и на его основе были подписаны акты, которые обязывали ее сотрудничать с союзниками. Когда произойдет деоккупация Крыма, абсолютно очевидно, что в договорном порядке будет происходить возврат культурных ценностей, которые были вывезены с полуострова, назад в Украину.

‒ А есть ли в мире похожий прецедент?

‒ Культурные ценности вывозились Ираком из Кувейта, были споры между Эфиопией и Эритреей. Конфликт Ирака и Кувейта, наверное, более близок к украинскому и может быть принят как ориентир для того, чтобы вырабатывать собственную позицию. Но в целом украинская ситуация достаточно уникальна.

‒ Как разрешился конфликт Ирака и Кувейта?

‒ Было принято решение о том, что Ирак обязан вернуть ценности, вывезенные из Кувейта. И на протяжении долгого времени Ирак их возвращал и платил репарации по ценностям, которые невозможно было вернуть.

‒ Есть ли возможность требовать от России компенсации за нанесенный урон Ханскому дворцу? Или в договорном порядке возможно все?

‒ Параметры договора будут зависеть всецело от сторон, которые заинтересованы в нем. Поэтому, в принципе, это может быть частью будущего соглашения о том, что делать с объектами культурного наследия, которые были повреждены во время оккупации.

(Над текстовой версией материала работала Мария Юзыч)