Спускаюсь. Считаю ступени – их вроде должно быть ровно 192. Сбиваюсь почти сразу. Лестница кажется бесконечной, воздух – затхлым. Скрепленные гигантскими болтами бетонные стены давят. Восьмой этаж… седьмой… пятый – на каждом пустые помещения "для работы и отдыха". Строго по рангу – чем ниже и, значит, безопаснее этаж, тем соответственно выше ранг чиновника и близость к Самому. Вот, думаю, Игорь Иванович, наверное, здесь бы, на втором обосновался, рядом с Дмитрием Анатольевичем. А Приходькам с Дерипаскам, возможно, пришлось бы скакать с этажа на этаж, если бы еще в какую-нибудь историю не "вплыли" ввиду отсутствия внутренних тормозов. Внезапно лестница заканчивается. На отметке 37 метров под землей начинается длинный коридор, ведущий в просторный зал заседаний, кабинет, жилое помещение: все – точные копии кремлевских "апартаментов", разве что удобства совсем уж убогие.
На Объект номер 1 я попала, можно сказать, случайно. Будучи недавно в командировке в Самаре, поинтересовалась у коллег, что там сейчас? До этого бункера, построенного в Куйбышеве (тогдашнее название города) в рекордный девятимесячный срок к октябрю 1942-го, Сталин так и не доехал – ситуация на фронтах изменилась. Мне же коллеги объяснили, что бункер, хоть и называется музеем, но закрыт, и вообще неизвестно кому принадлежит. Я решила сама наведаться по указанному адресу – во двор здания местной Академии культуры и искусства, бывшего областного комитета КПСС. Обшарпанную дверь, за такими дворники обычно хранят инвентарь, обнаружила почти сразу, и даже потертая табличка "Музей "Бункер Сталина" была на месте. Дернула за ручку – и… оказалась в притихшей толпе детей всех возрастов, которых привезли сюда на экскурсию.
В итоге мне удалось даже прикоснуться к истории в интерпретации смотрителей бункера, строгих дядек преклонных годов с характерной выправкой. Один из них бодро чеканил: высота с 8-этажный дом, фактически тоннель метро, только вертикально уходящий в землю, строители скопировали конструкцию московской станции "Аэропорт". 2900 рабочих и 800 инженеров работали круглосуточно – метростроевцы и шахтеры, тайно переброшенные в Куйбышев. Вынули 25 тысяч кубометров грунта, уложили 5 тысяч кубометров бетона. Со всех взяли подписку о неразглашении государственной тайны без срока давности. Даже живущие рядом горожане не догадывались, что происходит за высоким забором стройки. Грунт вывозился ночью. Строители практически не покидали объект, питались в построенной здесь же столовой, ночевали в общежитии во дворе или прямо в подземных помещениях. По окончании строительства рабочий отряд расформировали. Я живо представила себе судьбу этих рабочих и причины их молчания.
Именно в эту тяжелую атмосферу усилиями нынешней власти неотвратимо погружается Россия сегодня
Известно о местонахождении объекта широкой публике стало только в 1990-е годы. В голосе гида прозвучало явное неодобрение. Дети притихли и оживились лишь тогда, когда была дана команда фотографировать. Мальчик лет восьми уселся за "сталинский" стол. Слова "товарищ Сталин" наш гид произносил с неподражаемым придыханием. И регулярно повторял: "Вопросы есть?", но без паузы переходил к следующему пункту программы.
Кому все-таки нынче принадлежит музей? Мне все же удалось задать свой вопрос смотрителю. Тот ответил, что это, мол, вообще не музей – табличку забыли снять. А они – волонтеры, дескать, "никому не принадлежат", денег не получают, но имеют "кое-какое отношение к МЧС, надо же поддерживать системы в рабочем состоянии". Пока мы спускались, гид особо упирал на то, что "все здесь отечественного производства", поэтому "объект в прекрасном состоянии, сохранил герметичность, при необходимости может находиться в автономном режиме до 5 суток".
Мы наконец выбрались наружу, избавившись от затхлой атмосферы подземелья. Этот по-своему грандиозный объект строился для выживания. Может быть, дело в том, что те, кто собирался там выживать, как раз и создавали в стране атмосферу страха и несвободы, вопреки которой ее граждане совершили подвиг, лишив объект номер 1 его прямого назначения? Но именно в эту тяжелую атмосферу усилиями нынешней власти неотвратимо погружается Россия сегодня – и та ее часть, которая поет и пляшет во славу своего непотопляемого лидера, и та, что с трудом выживает, но с надеждой вглядывается в прошлое, кусочек которого оказался заперт в этом бункере. Эту атмосферу – страха пополам с безразличием и маразмом не могут развеять ни дети, которых ушлые взрослые учат рисовать "всемогущего дедушку" Путина – "их президента". Ни веселые шарики, которыми московский мэр Собянин намерен украсить 18 марта избирательные участки. Ни бодрые кандидаты, среди которых лишь один – и тот незарегистрированный – заявил о желании реально бороться за президентский пост. За что, собственно, и оказался незарегистрирован. А все другие, хоть и участвуют в кампании, но сразу заверили своих избирателей, что на выигрыш не рассчитывают. Пытаюсь представить, как Трамп, к примеру, заявляет сторонникам, что побеждать не собирается, но в выборах поучаствует, ибо ему нравится сам процесс.
Страна ступенька за ступенькой сползает в свой бетонный бункер. А все, что может ее как-то расшевелить, подстегнуть, вытолкнуть на свежий воздух, – предается анафеме, правдами и неправдами запрещается. Так и стоит страна нараскоряку – между затхлым прошлым, в которое все активнее тащат за собой нынешние кремлевские небожители, и будущим, которое они же пытаются заблокировать.
Может, не так уж оторваны от реальности старички-сталинисты, охраняющие "свой бункер" и "своего вождя"? Может, они берегут местечко для нынешнего? Ведь Путин со своим верным Лавровым, играющие чужими жизнями то на территории соседней Украины, то "на всех полях Ближнего Востока", фактически приближают тот день, когда Объект номер 1 окажется необходим. Они же его и используют.
Галина Сидорова, московский журналист
Взгляды, высказанные в рубрике "Мнение", передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: