Пропаганда как наркотик

Съемочная группа портала "Лайф" проникла в частный пансионат, где находилась 84-летняя бабушка российского оппозиционного политика Ильи Яшина, записала несколько ее комментариев и на основании этого сделала сюжет против ее внука. Через пару дней к кампании против Яшина подключились телеканалы ТВЦ и НТВ. Как сказал сам Яшин, этот поступок "пробил очередное дно" подлости и цинизма. Но он отражает не только беспринципность российских пропагандистов и их кремлевских покровителей, но и вскрывает технологические механизмы, которые, к сожалению, так привлекают многих потребителей медиалжи.

Философ и культуролог Михаил Эпштейн заметил, что путинский режим, его внешняя политика (а значит, и пропаганда) основаны на "чистой ненависти", для которой не нужны теоретические обоснования и схоластические учения вроде марксизма, расовой теории или религиозного экстремизма. Открыт прямейший ход к разрушению миропорядка – без всяких околичностей, идеологических заморочек, оголяющий мировую политику до скелета: ненависть не нуждается в доказательствах, это по-своему такой же чистый продукт, как любовь, пишет Эпштейн.

Илья Яшин – о видеосюжете портала "Лайф"

Позволю себе кое в чем возразить Михаилу. Путинская пропаганда действительно не нуждается в логических построениях – она сама по себе внутренне предельно противоречива. Однако это не значит, что пропаганда не дает своим потребителям ничего, кроме ненависти. Да, ненависть является финальным продуктом, но для ее поддержания используется масса образов и состояний, которые вызываются этими образами – настолько красочными, что они способны действовать сильнее рациональных доводов. Российская пропаганда создает не систему взглядов, а ощущение, обращаясь напрямую к чувствам, к инстинктам, рефлексам и страстям, сплетение которых служит оправданием той ненависти, о которой пишет Эпштейн. Эти отдельно взятые образы и состояния включают в себя далеко не только злость. Пропаганда играет на самых разных ощущениях, умело сводя их к одному итогу.

В предыдущих статьях я уже описывала, на каких человеческих инстинктах играют те или иные пропагандистские тактики. Попробуем подвести их краткий итог здесь.

1. В первую очередь, это чувство страха, создание ощущения того, что Россия находится в кольце врагов, жаждущих ее полного уничтожения. Самым сильным образом здесь является образ будущей катастрофы – хаоса и мародерства на улицах, нищеты, падающих бомб, убитых детей, разрушенных жилищ. Телевидение искусственно погружает зрителя в иллюзорный ад, а единственным выходом объявляется консолидация вокруг национального лидера. При этом нельзя сказать, что эксплуатируются самые низменные инстинкты человека, – скорее это естественные защитные реакции. При всем безумии создаваемой иллюзорной реальности люди, подверженные лишь этому виду пропаганды, могут оставаться рациональными.

2. Игра на коллективистском начале или, напротив, индивидуальной "элитарности". При, казалось бы, противоположности этих двух состояний, они основаны на схожей психологической потребности – желании человека чувствовать себя частью чего-то безусловно хорошего. В первом случае это большая сплоченная общность ("нормальные люди, не приемлющие фашизм", "патриотическое большинство", "народ"), во втором – "группы избранных" (настоящих патриотов, выдержавших натиск либерального безвременья и готовых к лишениям ради родины; подлинных стратегов, понимающих тонкости геополитики). Основные мотивы здесь – чувства общности и сопричастности. Сами по себе они не всегда являются чем-то отрицательным, однако всегда умело используются тоталитарными режимами.

3. А вот этот вид пробуждаемых пропагандой чувств имеет очевидную моральную окраску, поскольку играет на худших инстинктах человеческой природы, является проявлением сознательной подлости. Сюда относится не только "искусственный отбор", позволяющий сделать карьеру на доносах и травле, но и то явление, которое я еще несколько лет назад обозначила как "идейный цинизм" – особое порождение путинского режима. Носители этого состояния верят в пропаганду лишь частично, прекрасно понимая, насколько она лжива в других аспектах. Однако они свято верят в постулат "цель оправдывает средства", который и является основой их "идеологии".

Состояние войны со всем миром удобно для таких людей, поскольку оправдывает низменные инстинкты. Моральные нормы предельно размыты, такие люди в принципе не верят в возможность существования демократии, честных выборов, независимых СМИ, жизни по закону и правды как таковой. При этом они считают, что ложь, убийства, захват чужих территорий, война, клевета и в принципе разрушение всего мира – оправдано, поскольку "выгодно". В "выгоду" такого поведения они верят с большим фанатизмом, чем образцовый пионер в незыблемость марксизма-ленинизма. Разница лишь в том, что вместо рассуждений о классовой борьбе эти люди с видом знатоков рассуждают о "геополитике" и о том, чьими жизнями России "выгодно пожертвовать" в очередной раз для достижения своих интересов. Такие рассуждения придают чувство собственной значимости; так находят оправдание любые преступления.

Именно это поразительное сочетание идейности и цинизма, точнее, цинизм, возведенный в ранг идеологии, стал ноу-хау путинского режима. Конечно, все тоталитарные системы отличаются двоемыслием, но никогда прежде, пожалуй, цинизм не был именно основой системы взглядов, а не ее завуалированным следствием. Чем откровеннее и наглее становится кремлевская ложь, тем больше людей становятся носителями именно такого сознания – не запуганными обывателями, не заблуждающимися идеалистами, а осознанными циниками.

4. Это частный случай описанной выше формулы "цель оправдывает средства" – то самое "дно", о котором сказал Яшин и которое было в очередной раз пробито при медиаатаке на его семью. Здесь эксплуатируются самые примитивные и низменные человеческие инстинкты – желание поучаствовать в коллективной травле, порыться в чужом грязном белье, узнать чужую тайну, сделать шоу из чужой жизни. Потребители "Дома-2" радостно ждут такого рода сюжетов, они томятся в предвкушении очередных скандалов и сплетен, жаждут новых "сенсационных разоблачений" как долгожданной отдушины в общей серости своей жизни. И пропаганда дает долгожданную передышку – "пятиминутку ненависти", разрядку между сюжетами о надвигающемся апокалипсисе, редкую возможность расслабиться на фоне моральной мобилизации и милитаристской истерии.

Такого рода сюжеты становятся своеобразной подачкой путинского режима электорату, долгожданным "зрелищем", которым награждается верность. Телевизор окончательно снимает моральные преграды, давая возможность вторжения в чужую жизнь, не нарушая при этом закон, травить тех, кого приятно считать врагами, но лично самим не нести за это никакой ответственности, ощущать собственную избранность от соприкосновения с чужой тайной, и все это – во имя "благой цели" под названием "нам это выгодно".

Самое страшное в путинской пропаганде, пожалуй, то, что ее типы на практике часто смешаны, выделить их в чистом виде очень сложно. Пропаганда дает обывателю целый спектр эмоций и состояний – от ужаса и паники до ощущения превосходства над всем миром, от низости до катарсиса, от предельного эгоизма до фанатичной жертвенности. И эти состояния переплетаются, сменяются одно другим в зависимости от того, как человеку выгодно ощущать себя сейчас, оправдывают и рационализируют друг друга. При этом они сопровождаются столь сильными образами и эмоциями, что вряд ли в мире есть наркотик, способный произвести такой же эффект. Причем эффект этот влияет на всех. Даже в США, где существуют свободные СМИ, открыт доступ к любой альтернативной информации и отсутствуют репрессии, есть довольно большая группа людей (притом не эмигрантов), готовых верить в красочную иллюзорную реальность вопреки всем фактам и точно так же, как в России, оправдывать любое зло и ложь.

Пропаганда XX века доказала, что игра на образах и чувствах действует эффективнее любой идеологии, что контроль эмоций намного надежнее контроля мышления.

Ксения Кириллова, журналист, живет в США

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода