Олег Панфилов: Абхазские активисты на «страже государства»

Специально для Крым.Реалии

В середине марта в Сухуми прошел первый международный форум некоммерческих организаций Абхазии, который собрал некоторое количество абхазских неправительственных организаций (НПО), а также коллег из России и Армении. Организаторы в числе приоритетов назвали – «налаживание взаимодействия с правительственным сектором» и «развитие активного гражданского общества, как неотъемлемого элемента демократического государства». Как заявил организатор форума Сенер Гогуа, «некоммерческие организации должны построить мост в правительство».

Подготовка к форуму шла несколько последних месяцев и уже к декабрю прошлого года в «Ассоциации некоммерческих организаций Абхазии» состояли полтора десятка организаций, среди которых – «Международный фонд Апсны», движение «Матери Абхазии За Мир и Социальную Справедливость», Союз промышленников и предпринимателей Абхазии, БФ «Детский Фонд Абхазии», Объединение независимых художников Абхазии «Апсны-Арт», Сухумский Дом юношества, Деловые женщины Абхазии, «Ассоциация родителей детей-инвалидов», Благотворительное движение «Послы доброй воли Абхазии».

Тактика, хорошо известная в России последних лет. Если посмотреть на список финансируемых своим правительством российских НПО после принятия закона об иностранных агентах, то сразу обнаруживается аналогия с тем, что давно хотел Кремль и что с успехом сделал – взял под жесткий контроль немногочисленное гражданское общество. Теперь в России получать гранты от международных организаций – это все равно, что ходить публично с клеймом «изменник родины». Публично отказавшихся от грантов Фонда Сороса и им подобных западных фондов правительство России начало финансировать через несколько своих фондов, взамен требуя лояльности. Теперь какие-то российские НПО еще и могут что-то сказать о нарушениях прав человека, но выглядит это неубедительно – как позволенная оплошность.

Судя по всему, кремлевские кураторы оккупированной Абхазии решили провести такой же эксперимент по приручению гражданского общества, а если вчитаться в список участников форума, то участие объединения художников или союза предпринимателей в одном зале скорее напоминает съезд колхозного и совхозного движения, которым будет позволено обсуждать то, что в первую очередь хочется власти. Это понятно и потому, что организатором стал Сенер Гогуа, в недавнем прошлом депутат «парламента» и вице-президент «торгово-промышленной палаты», активный и бескомпромиссный сторонник независимости Абхазии от Грузии, но зависимости от России.

47-летний Сенер Гогуа – из репатриантов еще советского времени, он родился в Турции в семье изгнанных Российской империей абхазских мухаджиров, в возрасте 19 лет поступил в Абхазский государственный университет на факультет абхазского языка и литературы, в 1992-1993 годах – активный участник войны в рядах сепаратистов. В последние годы активно участвует в политической жизни: с 2005 года полномочный представитель «торгово-промышленной палаты» Абхазии в Турции (которая не признает независимость Абхазии), в 2007 году был избран «депутатом парламента» и даже являлся председателем «межпарламентского комитета дружбы и сотрудничества народного собрания Республики Абхазия и народного собрания Республики Венесуэла».

Сенер Гогуа – типичный представитель марионеточной власти, который любит рассуждать о «грузинских фашистах», но не вспоминает о депортации Российской империей 80 процентов абхазов-мусульман, среди которых были и предки Гогуа. В большинстве своем потомки мухаджиров неохотно откликаются на предложения вернуться из Турции в Абхазию, хотя попытки и были, особенно на волне первой радости от получения «независимости» в середине 1990-ых годов, но даже те немногочисленные вернулись в Турцию, так и не привыкнув к советскому образу жизни, который до сих пор сохраняется в Абхазии. Те же немногочисленные, кто прижился, стали убежденными постсоветскими сепаратистами, принимающими все условия Москвы.

Московские условия просты для абхазских общественных организаций: был лояльным к России и к ее имперским претензиям к соседям – принимай как должное российские условия сожительства, тем более, что подавляющее большинство жителей Абхазии давно являются гражданами России, а сама оккупированная республика живет на дотациях из Москвы. Видимо по той же причине подбирался и состав приглашенных гостей – из России и Армении, и среди них не было никаких организаций, вроде «Мемориала» или Хельсинкской группы, но которые в своей работе отвечают принципам лояльности к своим властям. Делегация Армении, судя по всему, нужна была для придания собранию статуса «международного».

Чего же хотели организаторы от участников форума, в первую очередь из Абхазии? Официально сообщено, что все они «подтвердили приверженность некоммерческих организаций Абхазии в своей деятельности следующим принципам: уважение и соблюдение законов и Конституции Абхазии; открытость деятельности, направленной на решение разносторонних проблем государства; деятельность во благо народа и незащищенных слоев населения; сотрудничество гражданского общества с властью». Из четырех принципов три выглядят как признание в любви к власти, примерно так, как выглядели съезды советских профсоюзов или конгрессы стоматологов Дальнего Востока в условиях развитого социализма, когда на сцене разворачивался огромный плакат с призывом «Решения съезда КПСС – в жизнь».

Организаторы и не скрывали целей форума, в пресс-релизе уточнив, что «именно на основе этих принципов гражданское общество Абхазии сможет более эффективно способствовать развитию стабильности, укреплению демократических институтов, соблюдению прав человека, а также интеграционным процессам в обществе». Именно этого всегда требовал Кремль от своих НПО, которые до того, как были названы «иностранными агентами», позволяли себе критиковать власть, делали громкие заявления о нарушениях прав человека в Чечне или Дагестане, об убийствах правозащитников и многочисленных случаях похищений людей, преследование их по политическим мотивам.

Абхазии повезло – здесь нет «иностранных агентов», а если и есть немногочисленные организации, получающие западные гранты, то они, как правило, финансируются организациями, чьи офисы находятся в Тбилиси или в Европе. Финансирование проектов, направленных на поиск взаимопонимания между грузинами и абхазами, проведение совместных встреч в Турции, на Кипре или в Швейцарии никак не зависят от абхазских сепаратистов, что их серьезно беспокоит. С подачи властей периодически поднимаются дискуссии о том, что стоит ли вообще что-либо обсуждать с грузинами, но скандалы, как правило, происходят не громко, чтобы не вызывать гнев западных стран и международных организаций.

Весь список участников форума состоит из «неопасных» организаций: в самом деле, что могут неприятного сделать для власти «Деловые женщины Абхазии» или «Ассоциация родителей детей-инвалидов»? Поэтому слова о правах человека, иногда звучащие ради «красного словца» – всего лишь дань моде, а не отражение реальной работы. Если бы абхазские правозащитные организации существовали и всерьез бы занимались защитой прав человека, то одной из важных тем были бы нарушения прав беженцев в 1992-1993 годах, убийства и похищения, захват чужого имущества и недвижимости, запрет на посещение кладбищ и могил родственников.

В Абхазии правозащитную тему обходят стороной, а если и упоминают, то исключительно относительно одной стороны конфликта 25-летней давности. Тогда пришлось бы говорить и о наемниках, которые убивали жителей Абхазии, и о деятельности двух батальонов из этнических армян. Когда каждый год Генеральная ассамблея ООН принимает резолюции о возвращении беженцев в родные дома, сепаратистские власти Абхазии поднимают очередную волну патриотизма, обвиняя в событиях начала 1990-ых годов исключительно грузинскую сторону, упорно называя прошлую войну «отечественной войной с Грузией». Само собой, ни одна НПО, ни одна общественная организация не смеет поддерживать ООН, это будет выглядеть антипатриотично.

Для придания веса форуму ведущим был приглашен Максим Гвинджия, представленный вице-президентом «Международного фонда Апсны», в 2004-2010 годах «заместитель министра», в 2010-2011 годах – «министр иностранных дел». О других чиновниках, присутствовавших на форуме, пресса умалчивает, но, несомненно, они внимательно следили за тем, как Сенеру Гогуа и Максиму Гвинджия удастся приручить активистов. Это не значит, что все безропотно восприняли инициативу сепаратистов, юрист Саид Гезердава написал статью, в которой объяснил цели власти: «До недавнего времени наши оппоненты открыто не обозначали стратегической цели своей манипулятивной игры – подготовку почвы для принятия «закона об иностранных агентах». Их основная тактика – это дискредитация НПО, навешивание ярлыка «шпиона» на гражданских активистов. В раскладках новоявленных критиков деятельность абхазских НПО причиняет Абхазии намеренный и непоправимый вред».

Стало быть, оккупированную Абхазию ждет тот же российский сценарий – полный контроль за населением, включая также активистов, создавших НПО. Официально таких организаций в Абхазии зарегистрировано более ста, но работают – около двух десятков, и теперь все они под колпаком власти. В Москве уже в первые годы правления Путина поняли, что НПО лучше контролировать, чем отвечать на их критику о нарушениях прав человека, и если перефразировать популярный анекдот о правах человека, то лучше убрать организации, а без них вроде и прав нет. Все то же самое происходило во всех «сепаратистских» регионах – в Приднестровье и Карабахе, в «Южной Осетии» и сейчас в Крыму.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции