Арье Готсданкер: «Лайки» против статуса

Популярность важна во многих сферах жизни, она усиливает, а иногда и определяет спрос на товары и услуги, позволяет получить доступ к ограниченным ресурсам и дополнительные льготы. Для политиков, особенно в демократических странах, популярность – это возможность избраться, высказать свою позицию, быть услышанным, возможность убедить сограждан в своей правоте и повести их за собой. Выборы в авторитарных странах традиционно показывают высокие рейтинги тех, кто стоит у власти. Например, Дональд Трамп на выборах получил голоса 304 выборщиков (против 227 у Хиллари Клинтон) и поддержку 45,94% избирателей, тогда как Владимир Путин, по официальным данным, на своих выборах получил 76,69% голосов. Сложно оценить реальную поддержку лидеров авторитарных стран, но, даже учитывая "приписки" и другие махинации, нужно признать: авторитарные лидеры традиционно получают высокую поддержку в своих странах.

В современной концепции популярности психологи выделяют два аспекта: социальное одобрение и статус. Чем выше у политика рейтинг одобрения, тем выше его популярность. Чем больше лайков соберет статья, тем более популярной она считается. Мы готовы больше внимания уделять популярному политику, артисту, товару. Интересно также, что и наш альтруизм зависит от популярности. Мы готовы потратить на популярную персону больше времени, сил, денег. Мы готовы заплатить деньги за билеты на концерт только для того, чтобы послушать иногда банальные и хорошо нам известные заявления, которые будут сказаны популярным человеком со сцены. Некоторые готовы безвозмездно помогать популярным политикам во время предвыборных кампаний. Чем больше людей одобряют действия какого-то человека – тем популярнее он становится.

Определенный человек в данный момент времени получает доступ к дефицитному, востребованному ресурсу (это может быть должность, власть, специфичные навыки, особые знания). Обладание таким ресурсом повышает социальный статус. Чем выше социальный статус – тем выше популярность, тем ощутимее связанные с нею преимущества: готовность других делиться своим временем, имуществом и прочее. Спираль раскручивается, вовлекается все больше людей, что в свою очередь обеспечивает доступ к большим ресурсам и привлекает еще больше людей, усиливает социальный авторитет лидера.

Билл Буковский, канадский психолог, который длительное время исследовал феномен популярности, относит этимологию слова "популярный" к среднефранцузскому populier, заимствованному из латинского popularis, буквально "один из народа". Популярным движением назывались какие-то массовые волнения, которые происходили изнутри народа, а не инициировались лидерами. В XVI веке слово "популярный" появилось в английском языке и использовалось для обозначения доступного, массового, что себе мог позволить простой народ. В дальнейшем термин стал применяться для обозначения популярной прессы, товаров, политиков. Сегодня значение слова "популярность" вобрало в себя множество смыслов – это может быть и массовость, и доступность, и узнаваемость, и желанность, и эксклюзивность, и даже авторитетность.

Феномен популярности, особенно в политическом контексте, пересекается с концепцией лидерства. Я как-то наблюдал конфликт мотоциклистов с полицейскими в Москве. После дорожного инцидента, в котором приняли участие мотоцикл и автомобиль, на место аварии стали прибывать как мотоциклисты, так и знакомые виновника аварии, автомобилиста. Полицейские попытались выгородить виновника аварии, чем обострили конфликт, мотоциклисты оповестили своих знакомых и собрали внушительную группу поддержки. Приехал заместитель начальника МВД по городу Москве, встал вопрос, с кем ему вести переговоры. В результате стихийного плебисцита выбрали небольшую группу обычных мотоциклистов, стихийно ставших лидерами, представителями всей социальной группы.

Это упрощенная модель стихийной народной демократии. С одной стороны, выбор представителей был случайным, но с другой – люди все же опирались на какие-то критерии. В ходе психологических экспериментов обнаружено, что большое значение имеют культурные особенности. Студенты из западных стран чаще всего выдвигали своим представителем любимца публики, того, у кого много друзей, у кого со всеми хорошие отношения, который может заручиться одобрением большинства. Студенты из азиатских стран (как и российские) в большинстве случаев предлагали в качестве своего представителя самого авторитетного студента, при этом совершенно не имело значения, нравятся ли его действия большинству, насколько он дружелюбен, как много у него друзей. Возвращаясь к спонтанным выборам представителя мотоциклистов: таковыми часто становились байкеры, заработавшие свой авторитет стажем, количеством и сложностью путешествий, приобретенными знаниями и т.д.

Во время проведения кросс-культурных исследований разных составляющих популярности было обнаружено, что невозможно буквально перевести на китайский язык вопрос про статус. Оказалось, что в китайском языке нет слова "популярность" в его западном смысле, но слова, обозначающие авторитет и статус, обозначают и "популярность". В русском языке достаточно легко разделить две составляющие популярности – статус и одобрение, а для китайцев это более сложная задача. Социальный статус, авторитет человека автоматически обозначали его одобрение, китайские студенты не могли понять, как можно не одобрять действий лидера с высоким социальным статусом. На мой взгляд, этот культурный феномен и объясняет различия между западной демократией и традиционными восточными автократиями. В странах с высоким индексом дистанции власти (по типологии Герта Хофстеде: Россия и Китай имеют высокий индекс, а США и Европа низкий) демократия, применение западных критериев измерения популярности политика (таких как голосование, как рейтинг народного одобрения) не может прижиться.

Как ведет себя политик в условиях западной демократии? Он внимательно слушает избирателей, пытается нащупать актуальную повестку – для того чтобы потом получить максимальное одобрение. Что делал Трамп во время своей предвыборной кампании? Он писал миллионы сообщений в Twitter и других социальных сетях, пытаясь собрать максимально возможное количество "лайков", выступая перед публикой, пытался всегда нащупать тему, которая важна именно этой аудитории, и показать, что именно он может быть представителем их интересов, участвовал во множестве дебатов, где вел себя резко и агрессивно, но так, как нравилось большинству его потенциальных сторонников. Говоря на языке социальных сетей – Трамп бился за "лайки".

А какая была кампания у Владимира Путина? Он всем своим видом показывал, что его социальный статус крайне высок. Мол, какой может быть разговор: если не я, то кто? Посмотрите на них, на других кандидатов, вы что, всерьез думаете их сравнить со мной, с Путиным, который как раб на галерах спасает, защищает, оберегает Россию от внешних и внутренних врагов?

Избираемость политика в западных демократиях напрямую зависит от количество людей, одобряющих его действия. Пока политик говорит и хотя бы частично делает то, чего ждут от него граждане, у него есть шансы на переизбрание. В какой-то момент "тренд" может смениться, политик может "выйти из моды" – тогда избиратель поддержит альтернативного кандидата. В авторитарных странах живучесть политика зависит от того, сколь надежно он контролирует тот ключевой ресурс, благодаря которому заработал авторитет. Если это власть, то чем сильнее узурпация власти – тем выше авторитет, тем больше людей готовы сотрудничать, тем выше поддержка на выборах. Для политика в авторитарной стране интересы народа, настроения людей, выполнение обязательств – все это имеет вторичное значение, его поддержка зависит от социального статуса, авторитета, а не от количества "лайков" в Twitter.

Арье Готсданкер, организационный психолог, эксперт по управлению изменениями и психологией масс

Мнения, высказанные в рубрике "Блоги", передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода