«Невежество, безграмотность, дикость»: как зачищают религиозный Донбасс

На Донбассе с мая возобновилось вытеснение "неугодных" церквей из так называемой "ДНР". Как сообщают источники Радио Свобода, священников Украинской греко-католической церкви (УГКЦ), Украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦ КП) и протестантских церквей начали вызывать в МГБ и требовать перерегистрации их общин. В случае невыполнения новых требований общины грозят закрыть, а священникам угрожают выселением и депортацией вместе с семьями.

В Донецке во второй половине мая были опубликованы поправки к закону "О свободе вероисповеданий и религиозных объединениях", которым закрепляется особая роль в "ДНР" Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП). Облегченную процедуру перерегистрации получили, согласно закону, Донецкая и Горловская епархия этой церкви.

Никакой внятной процедуры перерегистрации, которую надо завершить до 1 марта 2019 года, не прописано, но жесткое давление на религиозные общины уже началось. Священники ходят на допросы, закрыта часть оставшихся протестантских молельных домов, в Донецке после обыска была опечатана мечеть в Калининском районе города. Эта мечеть два года оставалась единственной работающей в городе.

Давление на религиозные организации и одновременное законодательное закрепление "особого" статуса УПЦ МП происходит на фоне жесткой дискуссии, разгоревшейся в России и Украине в ожидании объявления Константинопольским патриархатом автокефального статуса для украинской поместной православной церкви.

В Киеве 27 июля пройдет большой крестный ход УПЦ МП, посвященный 1030-й годовщине крещения Руси, который местные наблюдатели воспринимают как демонстрацию сил и способности мобилизации сторонников "московской" церкви. УПЦ МП в условиях российско-украинского конфликта в последние годы всячески старается не обострять ситуацию. Священникам и епископату церкви в зоне войны запрещены любые контакты с прессой и любые политические заявления, глава Донецкой епархии епископ Илларион свободно перемещается через линии блокпостов и в пасхальные праздничные дни, например, успел в один день отслужить службы как в Донецке, так и в подконтрольном украинской власти Мариуполе. При этом церковь не дала ни одного капеллана в воюющие части ВСУ, хотя в свое время, при президенте Викторе Януковиче, стояла у истоков создания службы военных капелланов в украинской армии.

Максимально оттянуть или отменить объявление Томоса (Томос (греч.) – указ предстоятеля поместной православной церкви по важному вопросу церковного устройства. В частности, путем издания Томоса некоторой части "материнской" церкви предоставляется автономия или автокефалия. – Прим. РС) для Украины пытается и Русская православная церковь. "Патриарх Кирилл исходит из того, что церковь вечна, а цари смертны, – говорит корреспонденту Радио Свобода собеседник, близкий к окружению патриарха Кирилла в Москве. – На Украине в автокефальную церковь может перейти до 60% приходов, возможно силовое противостояние вокруг Киево-Печерской и Почаевской лавр. Патриарх пытается максимально оттянуть ситуацию и не обострять противостояние". По данным источника, происходящее в Донецке демонстративное законодательное выделение УПЦ МП как "главной" церкви для сепаратистов может быть как "недомыслием местных властей", так и интригой против патриарха Кирилла.

Пройдите на допрос

Священнослужителей греко-католической церкви в Донецке начали вызывать в МГБ еще в первой половине мая, до публикации новых изменений к закону "О религиозных организациях". В "ДНР" теперь осталось всего два священника греко-католика. О проблемах на не контролируемых Украиной территориях сообщил Радио Свобода и управляющий Донецкой епархией УПЦ КП владыка Сергий:

– У меня там 36 приходов осталось, 6-7 священников, несколько монашествующих, но люди идут в храмы, молятся, – говорит владыка Сергий. – В маленьких городах, в сельской местности очень много людей на службы ходят, служим-то мы на украинском языке, и если сейчас это убрать, то люди разочаруются и разуверятся. От нас требуют: перерегистрируйтесь! А механизма-то нет! И никаких указаний, все только на словах.

Кроме храмов у УПЦ КП на не контролируемой Украиной территории в Тельманово остался церковный приют для одиноких стариков, который владыка Сергий с местными спонсорами содержит уже 18 лет.

Глава духовного управления мусульман Украины "УММА" муфтий Саид Исмагилов тоже обеспокоен. 21 июня в Донецке прошли обыски, закрыта мечеть, в которой он раньше служил. Сам муфтий был вынужден покинуть Донецк еще в сентябре 2014 года под угрозой ареста.

– От нас будут требовать пройти перерегистрацию, но поскольку никто не знает, как это все будет делаться, никто пока ничего не делает. Все ждут. В "ЛНР" никакой перерегистрации пока не требуют, в отличие от "ДНР". И когда я в Киеве спрашиваю у департамента по делам национальностей и религий, что нашим общинам делать там, мне не могут дать вразумительного ответа. Они не могут сказать: "Перерегистрируйтесь!", ведь Украина не признает эти республики. Но и запретить они не могут – ведь общины попросту закроют.

Все мечети нашего управления после начала конфликта работают в автономном режиме, продолжает муфтий, и неформально объединились в Мусульманский союз Донбасса:

– Официально объединение никак не зарегистрировано, но все "живые" общины друг другу помогали, занимались благотворительностью и проводили совместные мероприятия. Перестали существовать общины в Горловке, Кировском, даже община в донецком поселке Октябрьском фактически не работала, – рассказывает Исмагилов.

Соборная мечеть Донецка в поселке Октябрьский принадлежит к другому управлению – Духовному центру мусульман Украины во главе с Рашидом Брагиным. Соборная мечеть находится в аварийной ситуации – во время активных боев в 2014-2015 годах у нее были пробиты прямыми попаданиями стена, купол, были другие повреждения. Поселок Октябрьский расположен недалеко от донецкого аэропорта и страдал от непрекращавшихся боев в этом районе.

– Мечеть "Аль-Амаль" в Калининском районе долго была единственным культовым мусульманским сооружением, которое работало в Донецке. И понятно, что она находилась под жестким контролем – к ней были прилеплены контролирующие от МГБ: смотрели, какие книги там находятся, что проповедуется, какие люди ходят. А поскольку она была единственной, то в нее приходили все, вплоть до людей в камуфляже, которых можно было увидеть на пятничном джума-намазе, – вспоминает муфтий. – В Донецке мусульман очень много – несколько десятков тысяч. И там остались люди, которые вопросы духовного и религиозного плана должны были решать. Первый тревожный звонок для нас прозвучал в середине месяца Рамадан, это конец мая – начало июня. Некто под псевдонимом "Таксист" в Живом журнале вдруг разместил статью о "донецких исламских экстремистах". Потом пошло обсуждение в соцсетях, статьи на местных ресурсах, начали выходить сюжеты на здешних новых телеканалах. Стало понятно, что назревает что-то нездоровое.

По словам Исмагилова, имам Хамза провел праздник 15 июня и выехал в Запорожье проведать семью. В его отсутствие 21 июня пришли вооруженные люди в балаклавах и вместе с представителями МГБ начали в мечети обыск:

– Изъяли книжку "Крепость мусульманина" – это, можно сказать, молитвослов, но в России он почему-то в список запрещенных попадает, там вообще большие списки. Потом впервые я услышал о конфискации книги "Последнее путешествие". Это книга о том, какие этапы проходит душа после смерти до Судного дня. Книжка очень простая, никакой политики, эсхатология. Ну и последнее – было конфисковано несколько экземпляров газеты "Умма" на украинском языке, – рассказывает Исмагилов. – Наше управление ее выпускает, но с 2014 года она туда не завозилась. И последний номер, который попал в Донецк, датировался весной 2014 года, он как раз описывал ситуацию с аннексией Крыма. Потом появилось официальное заявление на сайте МГБ "ДНР". Мечеть в Донецке до сих пор стоит закрытая, опечатанная. Имама общины Рината Хабибуддинова и одного из прихожан из Макеевки, который в момент обыска находился в мечети, вызывают в МГБ на допрос. Прямой связи у нас нет, и я достоверно не знаю сути вопросов, которые им задают, все из вторых рук. С обоих взяли подписку о невыезде и пока отпустили. Мечеть в Октябрьском поселке восстановили весной, открыли перед Рамаданом, и праздничная молитва 15 июня проходила и там. Мечеть в Донецке снова одна.

Саид Исмагилов – первый в истории Московского мусульманского университета выпускник, получивший диплом с отличием (в 2001 году). Во время учебы в Москве выигрывал конкурс чтецов Корана. Сейчас в Москве его иногда называют "муфтием-бандеровцем".

Тончайшая сфера

В последние четыре года в разных обстоятельствах и с разной степенью жестокости местные самопровозглашенные власти выдавливали неугодные конфессии, в первую очередь протестантского толка, и поддерживали дружественный нейтралитет по отношению к православной церкви как части РПЦ.

Религиовед Игорь Козловский долгое время был ведущим специалистом по делам религий Донецкой государственной администрации, преподавал религиоведение в Донецком национальном университете и Донецком институте искусственного интеллекта. После начала войны остался в Донецке ухаживать за сыном – инвалидом детства. В феврале 2016 года ученый был арестован в своей квартире, обвинен в хранении боевой гранаты и провел в заключении почти два года – до обмена пленными 27 декабря 2017 года.

​– У нас очень особый регион, – поясняет Козловский. – На момент начала боевых действий в Донецкой области было 1797 зарегистрированных религиозных организаций. Для сравнения: на 1991 год их было около 180, за годы независимости произошел рост в десять раз. У УПЦ Московского патриархата на 2014 год было 762 общины, немногим более 42% от всей сети. Регион у нас специфический, здесь всегда был очень большой процент протестантских организаций. Причем это характерно как раз для урбанизированной местности, которая и оказалась под контролем сепаратистов. Всегда очень мощным было движение христиан-баптистов, Свидетелей Иеговы 82 общины было, 62 – Церкви Христовой, почти 52 общины адвентистов седьмого дня. Кроме того, 40 общин мусульман, 36 общин греко-католиков и 20 общин иудеев. По 14 общин было у римско-католической церкви и у буддистов. Были представлены и кришнаиты – очень мощная сеть религиозных организаций сложилась к 2014 году.

Что сейчас там – просчитать сложно, говорит Козловский, потому что многие выехали, кто-то перешел в подполье, кто-то совсем исчез.

– Из региона, находящегося под контролем сепаратистов, исчезли буддисты, у кришнаитов осталась всего одна община, у греко-католиков на этих территориях всего два священника. Большинство духовных учебных заведений прекратили свою деятельность. Донецкий христианский университет был захвачен. Ситуация и сейчас остается очень сложной, – считает ученый. – В "ДНР" работают грубо и не просчитывают последствия своих действий в очень тонкой, тончайшей сфере. Там, собственно говоря, религиоведов, специалистов по религиозному законодательству нет, поэтому все и носит такой если не гротескный, то трагический характер.

– Вы имеете в виду прежде всего 2014-​15 годы?

– Тогда многие действия по отношению к религиозным организациям и верующим носили характер террора. Здания массово захватывались, верующие также массово прошли через подвалы, пытки, в Славянске и Мариуполе были убитые. Это все сопровождалось массовым исходом из региона, некоторые целыми церквями выезжали.

Практически каждый день тогда что-то происходило, примеров огромное количество. 16 мая 2014 года в Славянске захватили и пытали епископа Евангельского объединения Церкви божьей Украины Алексея Демидовича, 23 мая того же года – нападение на "Молитвенный майдан за мир" в Донецке, захватили аппаратуру, избили людей, и когда пастор Сергей Косяк пошел выяснять ситуацию, его избили и пытали. 25 мая в Горловке захватили помещение Церкви Христовой, 27 мая был выкраден сепаратистами в Донецке польский католический священник Павел Гвитек, приехавший для участия в экуменическом молитвенном собрании. Продолжать можно бесконечно. Во всех городах не было дня, чтобы что-то не происходило, кого-то не арестовывали, били и так далее.

– Фактов нападения на объекты и прихожан УПЦ Московского патриархата не было?

– Конечно, не было! Правда, целый ряд их храмов пострадал в ходе артиллерийских перестрелок, но чаще всего не со стороны пророссийских сил.

– Во второй половине 2015 года ситуация перешла под контроль местного МГБ. Что вместе с этим изменилось?

– Они попытались придать процессу законный вид, начали вводить свою систему наблюдателей, "стукачей", активно развивать систему доносов. Потом начались "антисектантские" митинги возле храмов греко-католической церкви и некоторых других. С середины 2016 года к процессу подключились полиция, ОБОП, прокуратура. Они как бы повторяют опыт Российской Федерации в части преследования Свидетелей Иеговы, идет закрытие их молитвенных домов, ужесточение условий существования. Фактически копируется список запрещенных в РФ книг, идут ссылки на то, что "если запрещено в России, то и у нас тоже автоматически".

– Это касалось мусульманских книг?

– Не только, там целый перечень! И Свидетелей Иеговы, и сайентологов, и других религиозных организаций. Хотя в июне 2018-го они проводили обыск в мечети в Донецке и изъяли книгу "Крепость мусульманина". Но любой человек, который хоть раз прикасался к религиозной литературе, скажет вам, что это абсолютно глупо… Эта книга подобна православному "Молитвослову", где есть просто перечень обязательных молитв и слов в определенных ситуациях. Это книга обычного мусульманина. Эти люди явно не открывали эту книгу, а просто последовали списку из РФ, но в России часто смотрят не на содержание книги, а на то, кто ее издал. И если издательство с их точки зрения является "вражеским", то книгу запрещают. Невежество, безграмотность, дикость – так можно охарактеризовать то, что там происходит. А сейчас уже начали вводиться законы и законодательно потребовали перерегистрации.

В украинском законодательстве есть положение, что можно действовать и без регистрации, а в "ДНР" на учет и контроль ставят всех. Далее они вводят в закон дикое понятие "секта", которого нет даже в российском законодательстве. Это термин обывательский, он не научный и не юридический. Он используется и журналистами для внесения предубеждения – для обывателя слово "секта" как клеймо, еще с советских времен оно несет уничижительный характер. Между тем в переводе с латыни оно обозначает "школа", в народной филологии оно получило значение "то, что отсечено" и не используется в науке или юриспруденции – как понятие, которое имеет негативные коннотации. А в "ДНР" его вносят в закон, и любой чиновник или прокурор может использовать слово "секта" и на этом основании запретить деятельность религиозной организации. Сама регистрация там предполагает, что организации должны дать личные адреса верующих, то есть полностью попасть под контроль тоталитарного образования с непредсказуемыми последствиями.

Украина ведь уникальная территория. Мы самое большое в мире православное и самое большое греко-католическое государство одновременно. А также самое крупное протестантское государство Восточной Европы и самое крупное баптистское в Европе – в 1999 году мы опередили по количеству верующих этой конфессии родину баптизма, Англию. А Донецкий регион был определяющий для протестантов. Поэтому для сепаратистов важно обессилить эти движения, вытеснить малейшие проукраинские силы и оставить только религиозные организации, ориентированные на Россию. Я сам, когда находился там в подвалах, в тюрьме, а потом в колониях насмотрелся, знаете ли, на огромное количество тех, кто участвовал в событиях на стороне "ДНР" на первом этапе, а сейчас их там активно зачищают. Каша у людей в голове, много неоязычников российского варианта.

– Что будет на тех территориях?

– МГБ работает над тем, чтобы у людей не было даже желания протестовать. Для того, чтобы протестовать, нужно гражданское общество, а там оно на корню уничтожено, как это происходит в любой тоталитарной системе. Кто-то будет уходить в глубокое подполье, во внутреннюю эмиграцию, молодежь будет уезжать, что мы наблюдаем уже сейчас. Регион будет стареть и, поскольку он стремительно теряет промышленный потенциал, терять свою значимость как для Украины, так и для России. Его обессилят, подавят любую мысль, и если потом вбросят в Украину, то мы будем иметь проблему на многие годы.