Следственный комитет России 23 февраля возбудил новое уголовное дело о превышении должностных полномочий в отношении сотрудников ярославской колонии №1. Это произошло после того, как "Новая газета" опубликовала два новых видео с пытками из колонии и сообщила, что один из заключенных погиб.
В ярославском управлении ФСИН также сообщили, что часть сотрудников колонии временно отстранят от служебных обязанностей, а некоторые герои роликов уже осуждены или уволены, пишет телеканал "Настоящее время", созданный Радіо Свобода с участием "Голоса Америки".
Запись новых пыток из ярославской колонии некоторое время назад получила от знакомого источника адвокат фонда "Общественный вердикт" Ирина Бирюкова. Она рассказала "Настоящему Времени" о том, как сейчас обстоит ситуация с пытками и издевательствами в колонии, и кто фигурирует на записях.
— Я прочитал, что Следственный комитет возбудил дело. Вам об этом что-то известно? Дает ли это какую-то надежду?
— Да, тоже приходят новости от коллег, что уголовное дело возбуждено. Но это не Следственный комитет России его возбудил, это следственное управление по Ярославской области. И побит, к сожалению, печальный рекорд по возбуждению дела. В предыдущий раз когда мы публиковали расследование по пыткам Жени Макарова, уголовное дело было возбуждено в течение пяти часов с момента публикации. Сейчас же у них это решение заняло менее четырех часов.
Поэтому да, уголовное дело возбуждено, ярославский ФСИН рапортует, что началась проверка в колонии №1 и в самом управлении и что часть сотрудников, которые есть на видео, уже уволены. Но часть сотрудников, присутствующих на видео, уже привлечены к уголовной ответственности как раз по эпизоду с пытками Жени Макарова. Поэтому можно сказать, что это новый эпизод в их служебной карьере.
— Почему вы решили опубликовать эти видео именно сейчас? Я так понимаю, они к вам попали недавно?
— Да, они попали недавно. И этих видео не было даже среди тех, которые восстановили эксперты Следственного комитета России при изъятии всей техники из ярославской колонии. А там восстанавливались ранее уничтоженные видеозаписи.
Один потерпевший через месяц скончался в больнице
У меня эти записи есть: меня знакомили с материалами уголовного дела, я их все просмотрела, но тех записей там не было. И ранее эти записи мне тоже не передавались. Видимо, тот, кто передает мне эти записи, наверное, был не очень доволен ходом уголовного дела как раз в части, наверное, оправдания руководства колонии. Потому что всем известно, что такие преступления не происходят без ведома руководства колонии и регионального ФСИНа, потому что им докладывается немедленно обо всем происходящем. А тут оба случая и оба очень громкие.
Один потерпевший через месяц скончался в больнице, а второй потерпевший – это все-таки сам бывший сотрудник МВД и ветеран боевых действий в Чечне, поэтому эти лица довольно незаурядны, несмотря на то, что они были осуждены.
— Я так понимаю, записи вам передал ваш некий анонимный источник?
— Да, это анонимный источник, я не могу раскрывать его. Потому что, вы понимаете, что от этого зависит его безопасность.
— Вы его знаете лично?
— Да.
— Как вообще эти видео снимаются и как потом они публикуются? Кто их снимает, как и зачем?
Эти видео, судя по самим видеозаписям, были сняты на нагрудный видеорегистратор сотрудника колонии
— Эти видео, судя по самим видеозаписям, были сняты на нагрудный видеорегистратор сотрудника колонии. Сотрудники колонии обязаны носить видеорегистраторы, и вообще запись должна вестись в круглосуточном режиме. И уж тем более, если происходят какие-то инциденты у сотрудников с осужденными, по каждому такому инциденту должна проводиться проверка и докладываться сначала руководству колонии, а потом уже вышестоящему руководству во ФСИН. И должны приниматься соответствующие меры: либо расследование, либо какое-то дисциплинарное наказание в отношении осужденного и так далее.
Эти видеозаписи вообще должны храниться в колонии, и к этим видеозаписям должен быть допуск у руководства ФСИН. Но тут возникает вопрос: либо эти записи хранились там, о них было известно, но никаких действий не предпринималось. Либо это просто молчаливое согласие руководства колонии и руководства ФСИН.
— Эти кадры, как мы понимаем, были сняты несколько лет назад. Сейчас вы знаете, что происходит в ярославской колонии?
— Да, я, к сожалению, временно пока проживаю на два города – на Москву и на Ярославль. Я сейчас нахожусь в Ярославле в связи с затяжными расследованиями наших уголовных дел и судебных процессов. И я постоянно в курсе того, что сейчас происходит в ярославских колониях, особенно в моей уже "любимой" в отрицательном смысле колонии №1.
Сейчас там довольно спокойно. Там в очередной раз везде поменялось руководство
Сейчас там довольно спокойно. Там в очередной раз везде поменялось руководство: и в региональном ФСИНе, и в колонии, и вообще практически во всех колониях Ярославской области. Кого-то из первых лиц руководства даже задержали за превышение должностных полномочий – что-то там со взятками. То есть руководство уже поменялось, в некоторых – неоднократно. И сейчас условия более-менее нормальные, по крайней мере, относительно того, что людей уже не бьют и не пытают. Иначе бы я об этом знала, потому что я тут даже иногда больше времени провожу, чем дома.
— После прошлой публикации вам угрожали, вы были вынуждены на время уехать из России. Потом вы вернулись. Сейчас, как вы сами говорите, живете на два города – Москва и Ярославль. Опасаетесь ли вы сейчас?
— Вы знаете, я не могу сказать, что я совершенно спокойна, конечно же. Но предыдущая ситуация, предыдущий случай нас немножко всему научил. У нас, в фонде "Общественный вердикт", в котором мы и проводим эти все расследования, – существует определенный протокол безопасности, как, наверное, в каждой правозащитной организации, согласно которому мы должны действовать в той или иной ситуации. Хорошо, что у нас, к счастью, таких случаев не было до этого, когда приходилось уезжать из России, но после предыдущего случая мы чуть-чуть тоже подкорректировали некоторые меры. Конечно, я их все соблюдаю.
Я думаю, что все-таки не будет такой необходимости, чтобы мне пришлось куда-то уезжать. Но тем не менее нельзя исключать никакие случаи, поэтому если что, мы знаем, как поступать в таких ситуациях.
— Павлу Соколову, одному из ваших подзащитных, присудили за пытки в колонии компенсацию в 20 тысяч рублей. Но половину подсудимых из числа сотрудников колонии отпустили на свободу или оправдали. И в процессе, как мы понимаем, были нарушения. Какие ваши дальнейшие действия?
— Решение по Соколову мы будем обжаловать. Мы ждем получения решения в окончательной форме. Он получит его, мы будем жаловать. И если на национальном уровне компенсация останется такая же мизерная и позорная по такой категории дел, то, безусловно, он не потеряет статус жертвы. И мы будем обращаться в Европейский суд по правам человека с жалобой для того, чтобы за ним было признано нарушение его права на статью третью Конвенции о соблюдении прав человека.
Оправдали только бывшего начальника и бывшего заместителя начальника колонии – первых лиц, скажем так
Что касается остальных сотрудников, то часть из них действительно была отпущена на свободу в связи с пересчетом срока – у нас день в СИЗО засчитывается за полтора. Поэтому, может быть, несколько затянулся этот процесс – чтобы многим не пришлось уезжать в колонию. Оправдали только бывшего начальника и бывшего заместителя начальника колонии – первых лиц, скажем так. Несмотря на наличие, на мой взгляд, всех доказательств, суд посчитал, что они не должны быть привлечены к уголовной ответственности.
Но приговор в отношении них обжалован, мы ждем апелляции, апелляция назначена на 3 марта. Мы ожидаем и надеемся, что судебная коллегия увидит эти все нарушения. Нарушения были вопиющие. Даже если мы закроем глаза на все остальные нарушения, которые мной были указаны на 15 листах апелляционной жалобы – с какими процессуальными нарушениями был заслушан этот процесс, то даже одного нарушения "тайны совещательной комнаты" достаточно для того, чтобы процесс был аннулирован и уголовное дело было направлено на новое рассмотрение.
Но посмотрим, что будет и посмотрим, как будут развиваться события по этому уголовному делу. Не появится ли желание у вышестоящих органов уголовно-исполнительной системы замять это дело и у следственных органов – тоже замять? Почему? Потому что у нас в производстве главного управления Следственного комитета находится еще часть дел, которые были возбуждены, в том числе по ранее опубликованным видео. Но они по какой-то причине заглохли после того, как дело Макарова было отправлено в суд. По ним уже полтора года, а по некоторым эпизодам и по два года, не проводится вообще никаких следственных действий, в том числе по моей прослушке.
Я уже написала жалобу генеральному прокурору на бездействие Бастрыкина и на бездействие руководителя следственного управления Ярославской области. Жду ответа. Я надеюсь, что в итоге эти все дела будут собраны, которые не расследовались, и расследование будет более успешным, чем последние полтора года.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: