Письма крымчан: Вэлкам, сэр! Вот ваша койка

Звонкую пощечину отвесили керченской медицине контрабандисты с горящих у крымских берегов танкеров, на прошедшей неделе со всеми почестями доставленные на лечение в первую городскую больницу: они добровольно покинули ее и переехали в гостиницу (некоторые уже вернулись на родину) из-за недовольства условиями пребывания. Сообщение об этом разделило керчан. Одни возмущены их поведением: подумаешь, мол, «миллионеры из трущоб», «ничего слаще морковки не едали», «только с лианы слезли», а требуют, «как ВИПы на светском рауте».

Сыр-бор разгорелся из-за того, что моряки, граждане Турции и Индии, воспользовавшись душем, не получили банных полотенец. Да, вели они себя в стационаре, судя по отзывам медицинского персонала, по-хамски: курили в палатах и коридорах, заказывали в ночное время пиццу, что свидетельствует об отсутствии элементарной поведенческой культуры. Но какими бы бытовыми хамами они себя ни показали в стенах больницы, к соблюдению гигиенических правил оказались приучены и в точности знали, что после душа вытираются банными полотенцами.

Однако большинство керчан, особенно из числа лечившихся в этом стационаре, приняли сторону спасенных и даже назвали их «единственными, считающими себя людьми, привыкшими к человеческим условиям, а не тем, что считают в Керчи нормой». Невзирая на хорошо всем известный керченский патриотизм, горожане очень рассчитывают, что контрабандисты провели фото- и видеосъемку палат, коридоров и лечебных кабинетов больницы, выложат их в интернет, и все увидят, как выглядит форпост российского здравоохранения Крыма, где не то что банных полотенец нет, а и нормальных условий содержания, лечения и питания. Бывшие пациенты считают, что на пиццу моряков потянуло не зря: баланду и слипшуюся кашу, которыми потчуют в больнице, не каждый закаленный с детсадовских и школьных лет советским общепитом протолкнет в желудок.

Слушал я эти споры и про себя радовался, что вот уже почти пять лет мне не доводится бывать в этом лечебном учреждении, где промывание желудка делают ледяной водой из-под крана, а диагноз в экстренной хирургии в праздничный день предлагают поставить в операционной, распанахав пациента. «Патриоты» считают это наследием украинского здравоохранения, а я вот уверен, что существующие ныне недостатки и недоработки керченской медицины – порождение «гавани».

После «крымской весны» в местную медицину влили немалые деньги. В поликлиниках оживили диспансеризацию с направлением на анализы, УЗИ, маммографию для женщин и консультацию «узких» специалистов, в стационарах перестали требовать от пациентов постельное белье и лекарства, начали очень неплохо кормить, все инвалиды по направлению врача прошли обследования и курсы профилактического лечения. Лариса Григорьевна, инвалид первой группы, летом 2014-го от радости не могла найти слов благодарности взявшейся за наведение порядка в керченской медицине России. Ей впервые за семь лет инвалидности предложили пройти курс реабилитации в стационаре, дали санаторную путевку. Светлана Дмитриевна, тогда же попавшая в экстренную хирургию по «скорой», в картинках рассказывала соседкам, что в больнице теперь кормят, «как в кафе».

Теперь понятно, что это был настоящий «охмуреж» керчан, которым обещали оборудование поликлиник и больниц современной аппаратурой, обследование столичными специалистами, квоты на лечение в лучших российских клиниках, но закончился этот марафон посул подозрительно быстро. Осенью 2015-го родственницу направили в дневной стационар и, заполняя безразмерную карту и кучу документов, терапевт попросил подписать бумагу о том, что она согласна приобретать за собственные средства назначенные ей для лечения препараты в случае их отсутствия в стационаре. Как раз такое лекарство врач выписал – им оказался банальный «Баралгин», десять ампул которого стоили свыше трехсот рублей. Понадобилась лишь одна ампула, потому что терапевт изменил назначение. Но если в Украине можно купить одну-две ампулы или одну облатку таблеток из упаковки, то по российским законам это запрещено, и люди вынуждены покупать препараты, которые им могут не подойти, увалив за них не триста рублей, а свыше тысячи. Привозя каждое утро в течение двух недель в дневной стационар родственницу, обратил внимание, что практически все пациенты сидели у процедурного кабинета со своими лекарствами.

А тут недавно сам загремел в пульмонологию и был шокирован ее видом. Так случилось, что в этом отделении мне уже доводилось лечиться лет десять назад, поэтому могу точно сказать: ровным счетом ничего не изменилось. Обшарпанные палаты, вытертые до блеска полы, выкрашенные еще советской ядовитого синего цвета краской панели, облупленные оконные рамы, щелястые потолки, отсутствующая мобильная связь, поймать которую можно, только выйдя на улицу, выстуженные коридоры. Все выглядит так, будто Керчь вчера освободили от фашистов.

Здание старое, стены толстенные, а топят так, что пациенты одеты, как карикатурные французы в 1812 году. Лифт в здании не работает, тяжелых пациентов на процедуры и анализы таскают рабочие на одеялах. Кормежка в столовой такая, что умереть не дадут, но сыт не будешь: баландистый суп и жидкая каша. Из российских «нововведений» – больничное, а не принесенное из дома постельное белье и душ, банное полотенце к которому не прилагается. Внутрипопочные инъекции всем – и пациентам с бронхитом, и с воспалением легких – делают одним лекарством. В коридоре, где расположены кабинеты спирографии и рентгена, дикий холод, ободранные стены и лавки с металлическими краями, к которым легко примерзнуть. В физиотерапевтическом отделении старое оборудование, хотя есть и импортное, специализированных столов для массажа нет, в кабинетах опять-таки холодно.

Зато есть новшества. Например, появилось социальное отделение для инвалидов и пенсионеров, где массаж… платный. Встретил здесь ту самую Ларису Григорьевну, что радовалась возможностям российской медицины в Керчи. Пока помогал ей спуститься с четвертого этажа, куда при неработающем лифте заселили это самое социальное отделение, она успела законопатить мне уши отборным матом. Оказалось, рано радовалась. Прописанный ей десятидневный курс массажа стоит 780 рублей, но за эти деньги ей массируют только часть ноги, а у нее частично парализована вся левая сторона. На ее возмущение ответили, что каждая конечность и спина делятся на три части, и ей самой выбирать, что нужнее массировать: кисть руки, голеностоп, локтевой сустав или поясницу. Так мало того, ей пришлось принести не только справку о размере своей пенсии, но и мужа, который здоров и никакого лечения не принимает. Ни о каком повторном курсе реабилитации речь больше не шла, путевка в санаторий по справке от врача по очереди. «Бардак полный!» – возмущается закаленная отечественной медициной женщина, для которой УЗИ и МРТ сродни посещению Парижа. И что мы в таком случае хотим от иностранных громил, внешне выглядящих вполне здоровыми, впервые увидевших больничный душ без банных полотенец, наши безразмерно вместимые больничные палаты, кровати, больше похожие на гамаки, и кашу почти из топора?

Андрей Фурдик, крымский блогер, керчанин

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции