Крым.Реалии публикуют последнее слово крымскотатарского активиста Асана Ахтемова, в суде, на заседании подконтрольного России Верховного суда Крыма 29 августа.
СИМФЕРОПОЛЬ – Заявляю, что сам мотив инкриминируемого нам преступления абсолютно абсурден, как и само преступление: подрыв газопровода в крымском селе Перевальном.
Какой-то газопровод, находящийся в поле, на значительном расстоянии от воинской части, в разгар лета, когда газовое отопление отключено, а значит повреждение данного газопровода никак не могло навредить ни воинской части, ни местному населению, к которому, как пояснил в суде представитель «Крымгазсети», не подключен данный газопровод, также и не подключен к объектам инфраструктуры.
Представитель воинской части, а только лишь к ней подключен этот газопровод, майор Пшуков Р.Ф., который давал показания по данному уголовному делу не только не знает, где находится данный газопровод, с его слов, он даже не интересовался, что за подрыв и где он произошел, что говорит нам о том, что это событие, произошедшее 23 августа 2021 года, никак не отразилось на работе воинской части. А подавленное моральное состояние военнослужащих никак не зафиксировано документально, так же не зафиксированы жалобы от них же.
Cфабрикованное уголовное дело в отношении меня и моих друзей абсурдно в самом прямом смысле этого слова
Так как этот газопровод, как мы выяснили в суде, не подключен к частным домовладениям, к объектам инфраструктуры, от местного населения жалоб также не поступало, их интересовало только скопление людей в форме около него. О каком подрыве обороноспособности РФ или нанесении вреда объектам инфраструктуры может вообще идти речь?! Из вышесказанного очевидно – даже придуманный мотив сотрудниками ФСБ инкриминируемого нам преступления сам по себе абсолютно несостоятелен. А сфабрикованное уголовное дело в отношении меня и моих друзей абсурдно в самом прямом смысле этого слова.
Я не верю, что кому-то, кроме ФСБ, нужно было повредить этот газопровод. Ведь как раз у них был для этого совершенно очевидный мотив. А именно – посадить за решетку моего друга, первого заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа, политолога, профессионального журналиста Джелялова Наримана Энверовича.
И это уже не мое предположение – я знаю это точно. Мне об этом рассказали сотрудники ФСБ во время пыток, когда я еще не понимал, что происходит.
Они говорили: «Не нужно было ему ехать на «Крымскую платформу»… Мы его засадим надолго… Мы его предупреждали». И так далее.
Я уже тогда понимал, почему меня впутали в это. Мы тесно общаемся с Нариманом, я разделяю его взгляды, и об этом многие знают, в том числе и сотрудники ФСБ. Но не мог понять, для чего им понадобился мой брат Азиз Ахтемов. Задавал вопросы следователям: почему именно он? Ведь у меня с Нариманом есть общие друзья, более подходящие для реализации их преступного плана. Ответ на вопрос, о котором я долго думал, оказался прост. Мой брат проживал по соседству с Нариманом, является активистом Крымскотатарского национального движения, а самое главное, мы с ним ездили в Херсон, что и послужило основной причиной их выбора.
13 июля суд мне и Азизу задавал вопрос: «Появились ли у вас заболевания из-за того, что вас пытали». 18 июля, при моем допросе, суд интересовал также вопрос: «Каким образом можно повесить провода на уши, если на голове была маска».
Разве эти вопросы должны интересовать суд?
Хочу отметить, что в судебных заседаниях были допрошены свидетели обвинения, которые также подтвердили зверское отношение сотрудников ФСБ, рассказали о пытках, совершенных по отношению к ним. Но суд заявил, что это не относится к существу дела. Такое отношение суда делает очевидным его заинтересованность и не стоит ожидать справедливого, объективного и всестороннего разбирательства.
Свое недоверие суду и представителям гособвинения, в действиях которых я не вижу разницы и считаю, что они выполняют одну и ту же функцию, такую, как безоговорочное исполнение указаний, данных им ФСБ, я высказывал множественное количество раз посредством заявлений, отводов как всей судебной коллегии, так и отдельным судьям, так и отводом представителя гособвинения – прокурора Лобова Р.В.
Все отводы, заявленные мной, как и заявленные моими друзьями, объективно являются аргументированными, подтвержденными фактами
Суть этих отводов заключалась в заинтересованности суда и представителей прокуратуры, состоящих, по моему мнению, в сговоре, в определенном исходе сфабрикованного в отношении нас уголовного дела, а именно, в обвинительном приговоре.
Все отводы, заявленные мной, как и заявленные моими друзьями, объективно являются аргументированными, подтвержденными фактами, доказывающими заинтересованность суда и стороны обвинения такими, как оглашение прокурором недостоверной информации, ввод им в заблуждение судебной коллегии, сокрытие от суда важнейших доказательств нашей невиновности.
Заинтересованность суда проявились в том, что он:
- нарушая принципы нейтралитета и показывая свою необъективность, необоснованно отклонял ходатайства стороны защиты;
- снимал вопросы, которые помогли бы выяснить истину, разоблачить лжесвидетелей и подставных лиц;
- неоднократно задавал наводящие вопросы свидетелям стороны гособвинения, чтобы те давали ответы на них, угодные обвинению;
- отклонял ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела видеодоказательств по существу дела, а также ходатайства о привлечении в качестве свидетелей реальных очевидцев событий;
- не обращал внимания на существенные противоречия в показаниях свидетелей и даже их откровенную ложь, которая выяснилась во время судебных заседаний;
- отклонял ходатайства о проведении независимых экспертиз.
Из доказательств стороны обвинения есть только:
- лживые показания тайных свидетелей, которые ничем не подтверждаются и которые невозможно проверить;
- сфальсифицированные экспертизы;
- и история, придуманная сотрудниками ФСБ и представленная как показания, которые были озвучены и подписаны под воздействием физического и психологического давления, угроз расправой над семьями, страшных пыток электрическим током.
Отсутствие реальных доказательств причастности нас к совершению инкриминируемого нам преступления, таких как:
- распечатки звонков либо переписок, показаний реальных свидетелей, которые говорили бы о существовании некой организованной преступной группы;
- биллингов телефонов для определения нашего местоположения в день происшествия, либо в любой другой день, доказывающих наше присутствие на месте происшествия;
- отсутствие доказательств с камер фотофиксации ГИБДД моего автомобиля, на котором по версии ФСБ я несколько раз посещал место происшествия;
- а также конфиденциальные визиты сотрудников ФСБ в следственный изолятор во время судебного процесса для проведения «бесед» со мной и моим братом, целью которых являлось уговорить нас дать признательные показания, в обмен на которые обещали гарантированный небольшой срок приговора и мягкие условия отбывания;
говорят о несостоятельности обвинения, отсутствии реальных доказательств, их страхе перед правдой.
Я, Ахтемов Асан Исламович, родился в Крыму. Здесь же закончил школу, институт, женился и стал отцом двух замечательных детей. Все детство слышал рассказы стариков об их тяжелом возвращении на Родину после депортации в 1944 году. Гордился людьми того поколения, потому что, несмотря на все трудности, они не потеряли честь и достоинство, оставались людьми, которые придут на помощь в любое время, никогда не оставят в беде. Трудности сделали наш крымскотатарский народ дружнее, сплоченнее.
По моему мнению, с того момента, как нас оккупировали, началась еще одна депортация моего народа
В 2014 году Россия оккупировала территорию Крыма, начались репрессии в отношении крымских татар. Очень многим, чтобы остаться живыми и не лишиться свободы, пришлось, оставив свои дома, покинуть родной Крым, несмотря на то, что наши дедушки и бабушки с таким трудом сюда возвращались. По моему мнению, с того момента, как нас оккупировали, началась еще одна депортация моего народа. Может быть, не так массово и не так жестоко, как в 1944-м, но это происходит и по сей день.
Мало того, что РФ незаконно захватила территорию Крыма, так еще запретила обычным людям говорить, высказывать свое личное мнение и даже думать не так «как нужно». Любое неугодное для этой страны действие рано или поздно пресекалось и наказывалось либо штрафом, либо лишением свободы, либо лишением жизни.
Также хочу привести несколько примеров.
27 сентября 2014 года в пределах поселка компактного проживания крымских татар Сары Су Белогорского района неизвестными людьми в черной униформе были похищены два брата, Ислям Джеппаров и Джевджет Ислямов. Молодые люди шли по тротуару вдоль дороги, когда их схватили, затолкали в машину и увезли. Об их судьбе до сих пор ничего не известно.
[Коллегия судей прервала Асана]
Не зря говорят: друг познается в беде. Я знал это давно, а сейчас убедился в этом
Я хочу обратиться ко всем, кто сегодня здесь, и к тем, кто не смог прийти, я знаю, вы меня услышите. Большое вам спасибо за поддержку. За то, что не оставляете мою семью и всячески помогаете. Это очень важно для меня. Не зря говорят: друг познается в беде. Я знал это давно, а сейчас убедился в этом. Хочу сказать, что у плохих людей не будет столько хороших друзей.
Все участники процесса видят и прекрасно понимают, что происходило на протяжении почти года в данном судебном процессе. Всем тем, кто имеет отношение к фальсификации данного уголовного дела, я хочу пожелать испытать все те чувства, которые испытывал я, моя семья и мои дети. А также хочу сказать: все написанные вами бумаги не сломают нас. И рано или поздно правда восторжествует. И все встанет на свои места, и все займут свои места.
Все, кроме оправдательного приговора и освобождения нас из зала суда, будет преступлением, противоречием здравому смыслу и позором всей судебной системы РФ. Но зная о принципах этой системы, я очень сомневаюсь, что суд вынесет справедливое решение. Судебная система РФ, к сожалению, устроена так, что оправдание невиновных – это что-то из области фантастики.
Hепрессиям в отношении нашего крымскотатарского народа в скором времени придет конец
По официальным данным, количество оправдательных приговоров в РФ около 0,5%. Вдумайтесь только! Шанс выиграть в лотерею миллиард рублей намного выше, чем доказать свою невиновность в суде. А то, что данное уголовное дело сфабриковано в отношении нас, как активистов Крымскотатарского национального движения, по политическом мотиву вообще приравнивает к нолю шанс вынесения оправдательного приговора.
Но несмотря на срок, который нам придется провести в заключении, на испытания, которые нас ждут впереди, я уверен, что я, мой друг Нариман Джелял и мой брат Азиз Ахтемов не сдадимся и будем продолжать бороться за свои убеждения, за справедливость. Преследованиям по политическим мотивам наших соотечественников, репрессиям в отношении нашего крымскотатарского народа в скором времени придет конец, я в это искренне верю! Ведь мы на сильной стороне, мы на стороне правды!
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://krymrdfifckwgzffw.azureedge.net/. Также следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.
Дело о «диверсии на газопроводе» в селе Перевальное
3-4 сентября 2021 года в Крыму российские силовики провели обыски и задержали пять человек, в том числе крымскотатарского политика и активиста Наримана Джеляла (Нариман Джелялов по документам – КР). 6 сентября в Крыму арестовали четырех задержанных: братьев Азиза и Асана Ахтемовых, их отца Эскендера и еще одного сына Эскендера Арсена Ахтемова. Также подконтрольный Кремлю Киевский районный суд арестовал крымскотатарского политика и активиста Наримана Джеляла. Он отрицает все обвинения в свой адрес.
7 сентября 2021 года российское государственное агентство ТАСС со ссылкой на ФСБ России сообщило, что задержанные «по подозрению в совершении диверсии на газопроводе в Крыму 23 августа этого года дали признательные показания». По этим данным, на «видео допроса двоих из них, распространенного ФСБ, мужчины подробно рассказали, от кого получали инструкции и как устроили подрыв газопровода в селе Перевальное».
При этом в ФСБ России утверждают, что «диверсия была организована Главным управлением разведки (ГУР) Министерства обороны Украины».
Главное управление разведки Минобороны Украины рассматривает обвинение ФСБ России как «целенаправленную провокацию».
Нариману Джелялу грозит от 12 до 20 лет лишения свободы. Российские власти обвинили его в совершении диверсии в составе организованной группы по п. «а», ч. 2 ст. 281 УК России, а также по ч. 4 ст. 222.1 УК России – незаконное приобретение, передача, хранение, перевозка, пересылка или ношение взрывчатых веществ или взрывных устройств в составе организованной группы. Нариман Джелял отрицает все обвинения в свой адрес.
Власти Украины связывают задержания и аресты крымскотатарских активистов с саммитом «Крымской платформы», который прошел 23 августа.
Бывший омбудсман Украины Людмила Денисова обратилась к Верховному комиссару ООН по правам человека Мишель Бачелет в связи с арестами, которые произошли в Крыму.
После информации об обысках и задержаниях 3-4 сентября 2021 года у активистов в Крыму Прокуратура АРК и Севастополя сообщала об открытии уголовных производств.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: