О создании Союзного государства Россия и Беларусь договорились еще в 90-х. Но согласовать формат так и не смогли: Москва склонялась к поглощению Беларуси, Минск – к сохранению независимости. Спустя годы и в России, и в Беларуси люди научились относиться к идее Союзного государства как к политической игре, и не больше.
Хотят ли белорусы объединения сегодня? Телеканал Настоящее Время (совместный проект ) обсужил это с белорусским медиаэкспертом, журналистом Павлюком Быковским.
– Помогите, пожалуйста, разобраться. Весь последний год в Беларуси продолжается сопротивление против режима Лукашенко, Евросоюз это движение поддерживает, Россия решительно осуждает. Можно ли эти протесты называть "антироссийскими" или "проевропейскими"?
– Тут довольно любопытная вещь получается. Политический кризис 2020 года, когда Александр Лукашенко как минимум потерял доверие большинства белорусов, показал, что его оппонентами являются не только те, кто выступает за европейскую интеграцию, но и те, кто выступают за российскую интеграцию, то есть интеграцию с Россией. И таких людей было довольно много.
Когда пропаганда попыталась покрасить протестующих исключительно в белорусских националистов, это было искусственно. Русскоязычной Светлане Тихановской приписывают то, что она собирается навязывать белорусский язык. Это все очень смешно выглядит изнутри, но для человека снаружи это может работать.
– Понятно, радикальный национализм противников Лукашенко – пропагандистский миф. Есть ли у вас данные о том, как много белорусов поддерживают интеграцию с Россией? Менялось ли общественное мнение со всеми колебаниями в отношениях Минска и Москвы?
– Ну вот, смотрите. Если брать начало 90-х, то для многих белорусов разрыв хозяйственных связей с Россией воспринимался как серьезная такая угроза. Потому что Беларусь была сборочным цехом или цехом по переработке сырья, которое поступало из России. И основной рынок был в России.
У нас есть примерно около трети сторонников большого интеграционного проекта с Россией
Сейчас ситуация – не скажу, что она принципиально изменилась с точки зрения экономики, там разное есть. Но сейчас большой нефтеперерабатывающий завод, и еще добываем калийные удобрения. Все остальное более факультативно. Но отношения с Россией уже не занимают такое большое значение в голове у белорусов. Потому что привыкли жить уже самостоятельно и, в принципе, хоть и смотрим российские телеканалы и российский автопром часто называем отечественным, но это все равно уже не так, как в начале 90-х.
У нас есть примерно около трети сторонников большого такого интеграционного проекта с Россией. Но количество людей, которые выступают за то, чтобы мы стали единым государством, одним государством, потеряли белорусский суверенитет – ну, это уже на уровне 5-6 процентов.
Разные соцопросы дают разный результат. И в зависимости от того круга, где вы находитесь в вашем информационном пузыре, вы можете либо вообще не видеть таких людей, либо общаться только с такими людьми.
Белорусская государственная пропаганда достаточно долго выступала за интеграцию. Но это было время, когда Александр Лукашенко мог надеяться примерить шапку Мономаха. Ну, то есть не знаю, насколько это была рациональная надежда, но, по крайней мере, при Борисе Ельцине, в принципе, интеграция у нас очень пропагандировалась.
При раннем Путине она стала пропагандироваться более осторожно, и сейчас она приняла такой вариант, что уже мы меньше говорим о том, что нам нужно отказаться от своей валюты, от своего суверенитета. Мы говорим о том, что мы интегрируемся очень глубоко, но хотим жить в отдельных квартирах.
– Как стоит понимать последний всплеск "крепкой дружбы"? Может, теперь Москва окончательно возьмет режим Лукашенко под свое крыло? Или Минск все-таки сохранит самостоятельность и попытается наладить отношения с Западом?
– На самом деле Россия не очень-то стремится финансировать белорусский правящий режим. В частности, у нас есть долги, и у нас есть реструктуризация задолженности. Но, например, компенсацию за грязную нефть мы так и не получили, хотя об этом разговоров было уже больше года.
Все в этой игре предусматривает бесконечные торговли, и одним из элементов торговли может стать освобождение политзаключенных, которых в Беларуси уже больше четырех сотен.
И вопросы эти, в принципе, для официального Минска не являются настолько необычными. У нас были периоды и после 10-го года, и после 6-го года, когда торговали политзаключенными. На Западе всегда находится тот, кто вступит в такие переговоры, потому что гуманитарные ценности имеют значение.
Протесты в Беларуси: коротко о главном
Президентские выборы в Беларуси состоялись 9 августа 2020 года, на тот момент Александр Лукашенко уже 26 лет руководил страной.
Первые акции протеста начались еще до дня голосования – из-за арестов и недопуcка до участия в выборах оппозиционных кандидатов.
9 августа, в день президентских выборов, первые официальные экзит-полы сообщили, что, по их данным, Александр Лукашенко набрал почти 80% голосов, а Светлана Тихановская – меньше 7%.
В ответ на это в Минске и других городах Беларуси люди вышли на улицу, выражая недоверие к объявленным результатам.
Власти сразу прибегли к информационному блокированию протестов: ограничили интернет и мобильную связь, а вечером перестали работать новостные сайты.
ОМОН и внутренние войска начали разгонять протестующих водометами, слезоточивым газом и светошумовыми гранатами, а также, по сообщениям правозащитников, были выстрелы резиновыми пулями и даже из огнестрельного оружия.
По разным данным, силовики задержали в городах Беларуси до семи тысяч человек.
Задержанных унижали, угрожали им изнасилованием, били, удерживали их в нечеловеческих условиях, им не оказывали медицинскую помощь.
В ответ на применение силы 11 августа протестующие объявили общенациональную забастовку, к которой присоединились более 20 предприятий, среди них крупнейшие заводы – МАЗ и БелАЗ.
Власти прибегла к административному давлению на работников предприятий и бюджетников и начали устраивать «акции в поддержку» Александра Лукашенко.
Силовики изменили тактику – перестали разгонять акции и начали хватать людей на улицах в разных городах, пытаясь посеять страх.
Оппозиционерка Светлана Тихановская выехала в Литву.
8 августа оппозиция создала Координационный совет для трансфера власти, члены которого ведут переговоры с представителями руководства разных европейских стран.
23 сентября 2020 года тайно состоялась инаугурация Александра Лукашенко.
США, ЕС, Великобритания и другие страны не признали результаты выборов и легитимность инаугурации Лукашенко.
Украинскую позицию озвучил глава МИД Дмитрий Кулеба, по его словам, «инаугурация» Лукашенко не делает его легитимным президентом Беларуси.
Великобритания, Канада, страны Балтии ввели санкции против Лукашенко и других официальных лиц, причастных к возможной фальсификации выборов президента Беларуси и жестокому подавлению акций протеста.
Сам Александр Лукашенко обвинения в фальсификации выборов и узурпации власти отрицает. Его поддержал президент России Владимир Путин.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: