Гражданское объединение «Крымская солидарность» появилось в апреле 2016 года с целью объединить адвокатов, активистов, родственников арестованных, похищенных и убитых с момента аннексии Крымского полуострова Россией. Иногда часть гражданской социальной работы берут на себя сами родители пропавших и дети арестованных.
Координатор «Крымской солидарности» и сын политзаключенного
Ремзи Меметов, задержанный 12 мая 2016 года, на данный момент находится в Симферопольском СИЗО. Его подозревают в причастности к организации «Хизб ут-Тахрир» и обвиняют «в насильственном захвате власти». Эта история, как и сотни других подобных в Крыму, началась с четырехчасового обыска в доме Меметовых. «Отца забрали, как они сказали, на пятнадцать минут, чтобы обсудить какие-то вопросы. Все это закончилось тем, что уже второй год он сидит в СИЗО», – рассказывает сын Ремзи Дилявер Меметов.
На момент ареста отца Дилявер заканчивал магистратуру химического факультета одного из крымских вузов, планировал поступление в аспирантуру. В вузе он договорился о дальнейшей работе над научным трудом. Полгода после задержанияотца Дилявер проработал в институте, однако новая «волна» арестов в октябре 2016 года вынудила его на время оставить научную деятельность (12 октября 2016 года в Крыму были проведены обыски в пяти мусульманских семьях. Задержаны пять крымских татар: Рустем Исмаилов, Узаир Абдуллаев, Теймур Абдуллаев, Эмиль Джемаденов, Айдер Салединов. На сегодняшний день они проходят по уголовному делу, известному как симферопольское «дело Хизб ут-Тахрир» – КР).
На сегодняшний день Дилявер является координатором объединения «Крымская солидарность». Количество семей, обращающихся в эту организацию, постоянно растет, поэтому гражданская деятельность забирает большое количество свободного времени. Инициатива имеет три основных направления: отдел взаимодействия с семьями, помощь в решении бытовых и финансовых вопросов; юридический блок – работа с юристами, адвокатами, общественными защитниками и всеми, кто занимается составлением необходимой документации; отдел СМИ, работа которого включает написание информационных постов, видеотрансляции с места события и коммуникацию с другими журналистами.
«Сегодня желающих примкнуть к «солидарности» очень много. Со всеми необходимо видеться, контактировать и взаимодействовать. В этом и заключается моя деятельность», – отмечает Дилявер.
Рассматривая самый положительный вариант исхода «дела» Ремзи Меметова, Дилявер снова возвращается к разговору о научной деятельности.
«Заниматься органической и медицинской химией – было моей мечтой. Я надеюсь, что вернусь к этому. Относительно общественных дел, ислам побуждает нас оказывать постоянную помощь и приносить пользу обществу. Если завтра, даст Бог, отпустят моего отца – к сожалению, людей, которые имеют подобные проблемы, достаточно. И это – не ограничивается Крымом», – отмечает Дилявер.
В планах у организации – повлиять на ход внесения изменений в статью 205.5 УК России (организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации).
«Сейчас на территории России сотни мусульман осуждены по этой же статье, что и мой папа. Решения по их арестам в большинстве своем основываются на каких-то домыслах и выводах. Если наша группа юристов сможет на законодательном уровне изменить положение дел по этой статье, то это будет огромным делом и огромной пользой для людей, которые испытывают подобные трудности, как мы на полуострове сейчас», – говорит Дилявер Меметов.
Гражданская активистка и дочь политзаключенного
Муслим Алиев – один из шести фигурантов так называемого «ялтинского дела Хизб ут-Тахрир». Он был арестован в феврале 2016 года. Дома его ждут супруга Наджие и четверо детей.
Старшая дочь Гульсум, вспоминая события двухгодичной давности, говорит, что больше всего во время обыска испугался младший брат: «Он накрылся с головой одеялом, а потом долго выяснял у мамы, не пришли ли нас расстреливать». В самом начале обыска в семье Алиевых, Муслим спросил у силовиков, что именно они ищут.
– Оружие, наркотики, боеприпасы.
– Этого вы в моем доме не найдете, а если и найдете, то это – ваше.
Гульсум хорошо помнит и первое судебное заседание, когда отцу избирали меру пресечения. Тогда она была уверена, что арест отца – это ошибка, в которой скоро разберутся. Однако, на первом же заседании, следователь Михаил Голышев, сказал, что настаивает на пожизненном заключении Алиева. На вопрос судьи: «Почему?» – следователь ответил, что Алиев – очень общительный человек с ярко выраженными лидерскими качествами, который сможет собрать вокруг себя людей. На момент ареста отца девушка закончила школу и выбирала дело себе по душе. На данный момент старшей дочери Наджие и Муслима Алиевых 21 год, она – одна из активисток инициативы «Крымская солидарность», учиться Гульсум так и не пошла.
Общественная работа занимает практически все свободное время девушки.Основная активность заключается в обработке информации с судебных заседаний, помощи журналистам, которые работают в Крыму. Также она старается выезжать на обыски и вести прямые включения по мере возможностей. На вопрос, стала бы ли она заниматься общественной деятельностью, если бы ее отец не попал за решетку, Гульсум выражает сомнение.
«После окончания школы я долго не могла определиться с профессией. Мне была интересна или журналистика, или юриспруденция. Я с удовольствием бы занималась чем-то одним после получения высшего образования. Но не в ближайшее время точно», – говорит девушка.
Однако при этом уточняет, что уже не может отказаться от своей общественной деятельности.
«Выпустят папу, останутся другие. Им точно так же нужна информационная поддержка», – подчеркивает Гульсум.
Через несколько дней мы снова встречаемся с семьей Алиевых, уже у них дома. Традиционное дуа во вторую годовщину ареста «ялтинской шестерки». В перерывах между подготовкой к молитве и сервировке столов Гульсум практически не выпускает из рук телефон.
Мы располагаемся в одном из алуштинских кафе, Гульсум достает пачку фотографий, она повытаскивала их из семейных фотоальбомов. На одном из снимков – Муслим Алиев с двумя дочерьми в Старом Крыму (раньше семья жила там).
«Мне совсем не подходил климат, врачи посоветовали перебраться ближе к морю. Мама запечатлила такую обычную семейную сцену подготовки к переезду: папа чистит ковры, а мы ему помогаем», – описывает фотографии девушка.
Перебирая фотографии, она вспоминает, что отец всегда хотел поехать в Мекку, но так и не получилось, зато его друг привез оттуда Коран, который Алиев подарил старшей дочери. Говорит, что для нее это – самый ценный подарок от папы. На сегодняшний день все шестеро арестованных находятся в ростовском СИЗО в соседней России. Семьи собираются приехать на следующее судебное заседание, чтобы увидеть родных хотя бы по видеосвязи. До экстрадиции, когда заседания проходили в Крыму и была возможность не только попасть в зал суда, но еще и перекинуться парой слов, – арестованный просил не сдаваться и не опускать руки. «Ну, вот собственно, я и не сдаюсь», – заявляет Гульсум в конце беседы.
Правозащитник, отец и дядя пропавших
Ислям Джеппаров и Джевдет Ислямов – пропали в Белогорске 27 сентября 2014 года. По словам очевидца, возле парней остановился автомобиль Volkswagen Transporter, несколько неизвестных людей затащили их в машину и скрылись. Ислям и Джевдет направлялись в гости, к родственникам. Они – двоюродные братья, сын и племянник правозащитника Абдурешита Джеппарова. В случившемся он обвиняет российские спецслужбы. По последним неофициальным данным от коллег – его дети находятся на территории России. По данным прокуратуры России, следствие по делам Джеппарова и Ислямова было приостановлено по причине того, что прокуратура не смогла установить причастных к похищению и предъявить им обвинения. На момент похищения, сыну правозащитника, Исляму было 19 лет, а его племяннику Джевдету – 23,5. «Было следствие. Оно начиналось, потом приостанавливалось, потом прекращалось, вновь возобновлялось. Однако, с самого начала я не верил следствию. На сегодняшний день нет никаких свежих данных: похищены – и точка», – комментирует ситуацию Джеппаров-старший.
Абдурешит Джеппаров является активистом крымскотатарского национального движения, юристом и правозащитником, был членом Меджлиса крымских татар. На момент похищения родственников он не вел активную деятельность. После случившегося он снова вернулся к работе. Сейчас он комплексно работает с семьями арестованных, родственниками пропавших без вести.
«У меня хорошая школа. После того как такое горе случилось в моей семье, я снова вернулся к деятельности и понял, что моя школа должна работать на меня. Сейчас я немного юрист, немного психолог, немного координатор», – отмечает Абдурешит Джеппаров.
Говоря о возможных причинах похищения сына и племянника, он недоуменно пожимает плечами. Он не видит причин для похищения, Ислям не был активистом в силу возраста, недавно закончил школу, серьезно готовился к поступлению на медицинский факультет. Джеппаров, во время беседы, вспоминает, как он взял с собой Исляма на встречу со своим коллегой в Симферополь. Они обсуждали рабочие моменты, а подросток откровенно скучал, слушая разговоры взрослых. По возвращению домой, Абдурешит-агъа спросил у сына: хотел бы он последовать его примеру и в будущем выбрать такую же профессию. На что тот ответил отрицательно.
«Он мне сказал тогда, что хотел бы быть обычным человеком. Сейчас, прокручивая в голове тот разговор, я понимаю, что обычным человеком стать ему уже не удалось. Думаю, он жив, и когда вернется, то вернется с огромным багажом историй и знаний для его юного возраста», – рассказал активист.
Говоря про обстоятельства, при которых Ислям и Джевдет могут вернуться, Джеппаров вспоминает, что в СССР после смерти Иосифа Сталина многие пропавшие и похищенные были возвращены домой.
«Я не знаю, какая именно ситуация должна повлиять: чья-то смерть из правящей верхушки или смена общего режима. Однако уверен в том, что только после какого-то серьезного события в России мои дети будут найдены. Я надеюсь, что живыми», – надеется активист.
О дальнейшей своей деятельности по возвращению близких правозащитник говорит: «Планирую продолжать помогать и делать все, что в моих силах. Мы же не на рынке – моих вернули, и я прекратил. Вот то, что я умею, буду делать, тем более я больше ничего и не умею», – смеется Абдурешит Джеппаров.
Все трое верят только в положительный исход относительно судеб своих родных. Все трое не намерены прекращать ни свою правозащитную деятельность, ни гражданскую активность, даже после того, как их отцы и дети вернутся домой.
Защитники арестованных и осужденных по «делу Хизб ут-Тахрир» крымчан считают их преследование мотивированным по религиозному признаку. Адвокат Эмиль Курбединов отмечает, что преследуемые по этому делу российскими правоохранительными органами – преимущественно крымские татары, а также украинцы, русские, таджики, азербайджанцы и крымчане другого этнического происхождения, исповедующие ислам.
Представители международной исламской политической организации «Хизб ут-Тахрир» называют своей миссией объединение всех мусульманских стран в исламском халифате, но они отвергают террористические методы достижения этого и говорят, что подвергаются несправедливому преследованию в России. Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, включив в список 15 объединений, названных «террористическими».
После российской аннексии в Крыму участились массовые обыски у независимых журналистов, гражданских активистов, активистов крымскотатарского национального движения, членов Меджлиса крымскотатарского народа, а также крымских мусульман, подозреваемых в связях с запрещенной в России организацией «Хизб ут-Тахрир».
