«Изображение борьбы с терроризмом»: в Крыму начался первый суд по делу о недоносительстве

Подконтрольный России Киевский районный суд Симферополя начал рассматривать по существу первое в Крыму уголовное дело о недоносительстве по статье 205.6 Уголовного кодекса России. По версии ФСБ России, обвиняемый не сообщил правоохранительным органам о том, что его родственник уехал воевать в Сирию на стороне группировки «Исламское государство»​.

Что такое «статья о недоносительстве»? Против кого ее применили в Крыму и в соседней России? Как эта статья может нарушать права человека и насколько она эффективна для борьбы с террористической угрозой? В эфире дневного ток-шоу на Радио Крым.Реалии ведущая Елена Ремовская ищет ответы на эти вопросы с журналистом Тарасом Ибрагимовым и российским правозащитником Сергеем Шаровым-Делоне.

​– Что известно о крымском обвиняемом в недоносительстве, Тарас?

Ибрагимов: Пока что мало. По словам адвоката Эмиля Курбединова, зовут его Осман, и родной брат его супруги уехал в Сирию воевать на стороне боевиков «Исламского государства». Осман якобы знал об этом, но не сообщил правоохранительным органам, что и стало поводом для преследования. Есть два уголовных дела: одно заочно заведено на этого родственника, а второе на Османа. Проводилось два обыска в его доме, был изъят телефон, где нашли переписку о том, что этот брат супруги сообщал ему о деталях своей поездки. Вполне возможно, что сотрудники ФСБ вели прослушку и следили за уехавшим Сирию – соответственно, в их поле зрения попал и Осман.

– При этом Эмиль Курбединов заявляет о некоем подлоге улик в этом деле. Так силовики подтвердили, что родственник обвиняемого действительно уехал в Сирию воевать на стороне боевиков?

Ибрагимов: Эмиль пока так и не поделился материалами дела, но, скорее всего, фабула обвинения звучит так: есть человек, который уехал в Сирию, и есть человек, который не сообщил об этом. Я так понимаю, что в ходе судебных заседаний утверждают, что родственник Османа уехал заниматься террористической деятельностью.

– Как именно сформулированы параметры этого недоносительства в принятом в 2016 году в России «пакете Яровой»?

​Ибрагимов: Эта статья включает в себя список из 16 статей, преимущественно террористических, о которых человек должен сообщать правоохранительным органам. Снижен порог судимости до 14 лет. Специфика для Крыма заключается в том, что в этом списке есть очень популярная на полуострове статья 205.5. Если вы знаете о том, что ваш сосед или близкий родственник, или знакомый, по версии следствия, состоит в запрещенной в России организации «Хизб ут-Тахрир», но не сообщаете об этом правоохранительным органам, то вы можете попасть под суд, как и этот человек. Для силовиков нынешнее дело – пробное.

– Как думаете, долго ли его будут рассматривать?

Ибрагимов: Это будет достаточно быстрый процесс. Единственное, что меня смущает – то, что заседание перенесли на май. Думаю, что судебное следствие ограничится 5-10 заседаниями, а приговор будет либо условным, либо штрафом, потому что это пробное дело. Известно, что Осман утверждает, что этой переписки в его телефоне не было, что она сфальсифицирована – тем более странно, что это в Вайбере. Люди в Крыму привыкли пользоваться более защищенными мессенджерами даже для каких-то бытовых целей.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Возвращение к советским лекалам»

– Много ли дел о недоносительстве появилось в России, Сергей?

Шаров-Делоне: Насколько мы знаем, крымское дело и еще одно в Астрахани – первые два пилотные дела, когда это начали использовать. У нас довольно много принимают законов, которые долго лежат как мертвая статья, а потом при необходимости выдергиваются – в основном, когда следствию хочется посадить, а посадить не за что. Такой же долго спавший закон – так называемый закон Ильдара Дадина о множественных нарушениях на митингах, которые переходят в уголовное дело. Его опробовали, после этого Конституционный суд внес серьезные ограничения, и закон опять замер. Сейчас его опробуют в новой версии на Вячеславе Егорове в Коломне. Силовики смотрят, что из этого получится.

– Многие спросят: а что, собственно, плохого в том, чтобы сообщать о готовящихся преступлениях?

​Шаров-Делоне: Во-первых, есть российская традиция: «стучать» плохо, постыдно и так далее. Это вопрос доверия к власти, следствию, к суду – оно напрочь отсутствует в России. Люди считают недостойными такие действия. Во-вторых, этот закон не имеет ни малейшего отношения к реальной борьбе с терроризмом. Это секретные операции спецслужб, внедрения в преступные террористические структуры, агентура и так далее. А тут мы имеем изображение борьбы с терроризмом, которое очень легко перекладывается на любые гражданские протесты, акции, на подавление любой активности граждан в стране. Вот для этого сделан закон о недоносительстве.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)