К 20 февраля, годовщине официального начала оккупации, региональная ФСБ Крыма устроила себе пиар на задержании «террористов-подростков» в Керчи. При этом в ФСБ молчат о том, что с тех пор, как в Крым зашли российские силовики, на полуострове начался настоящий наркотический геноцид крымской молодежи.
Даже сторонники России в Крыму не верят отчетам ФСБ и склоняются к мысли, что это «постановка для показателей».
Подробнее о том, что каждый год российским силовикам нужно демонстрировать повышение показателя по «предотвращению терроризма» по сравнению с «аналогичным периодом прошлого года» и что они для этого ничем брезгуют описал публицист Алексей Кунгуров. Например, в 2017 ФСБ «разгромила» 56 «террористических ячеек», в 2018 – 70, 2019 – 78. Стоит спросить у ФСБ: почему вы их громите и получаете все больше денег за это, но при этом каждый год фиксируете все больше «террористических ячеек»? Получается, ваша работа по профилактике, судя по вашим же цифрам, неэффективна?
Но главная проблема не в этом, а в том, что молодежь с психическими проблемами – это закономерный продукт общества, которое с 2014 года выстроено в Крыму усилиями того же ФСБ. Общества, которое украло у молодежи Крыма юность и заставляет его жить в гетто страха.
Страшно жить в обществе, где молодежь массово подсаживается на так называемые «соли» и «смеси» – тяжелые психотропные наркотики. Их употребление влечет быстрое развитие тяжелых болезней, распад личности, смерть может наступить уже через 6 месяцев употребления JVH-содержащих веществ (так они официально называются). Вместе с другими известными обстоятельствами сегодняшней крымской действительности, это фактически ведет к геноциду молодежи в Крыму. О том, что целые города Крыма в депрессии и что молодежь в них «сторчалась», регулярно пишут федеральные российские СМИ.
«Соли» и «смеси» распространяются по системе закладок – зависимый оплачивает дилеру дозу через интернет, а тот, получив деньги, высылает фото где закопана доза. Наркоман идет и выкапывает «закладку». Молодые люди, которые выглядят как зомби, сейчас роются в скверах, посадках и на пустырях по всему Крыму.
Однако при этом почему-то ФСБ Крыма не считает массовую наркотизацию угрозой национальной безопасности и реальным терроризмом.
В изоляторе Симферополя я сидел с молодым симферопольцем Андреем Шевченко, которого обвинили в употреблении, хранении и распространении наркотиков. На парне лица не было, потому что, по его словам, полицейские ему еще при задержании сказали – или 10 миллионов рублей, или будешь сидеть 15 лет по 228 статье.
Андрей рассказал, что курит иногда марихуану, но ничего другого не употребляет. После того, как он зашел к приятелю и на какое то время оставил рюкзак без присмотра, на выходе его остановили опера МВД Крыма и тут же в его рюкзаке нашли пакет с «солями».
По словам Андрея, которые мне подтвердили и другие источники, сейчас 75% заключенных в СИЗО Крыма – задержанные по 228 статье, еще 10% – политзаключенные крымские татары, и лишь остальные – собственно криминал.
Сотрудники крымских подразделений по борьбе с наркотиками, когда обрабатывали меня в надежде выставить наркоманом, сами признавали, что после аннексии ситуация ухудшилась. Что «соли» и «смеси» – это эпидемия. Неформально признавались, что это многомиллиардный бизнес, и что никто из рядовых полицейских не пойдет против его бенефициаров – руководства МВД, ФСБ и Сергея Аксенова, которого еще в во времена, когда он возглавлял украинскую организацию «Русское единство», недоброжелатели обвиняли в транзите наркотиков дипломатической почтой.
Я тогда спросил у российского офицера: «У вас же всемогущее ФСБ! Почему они не могут крышующих доставку «солей» и «смесей» генералов и кремлевских чиновников наказать, на таможне эту наркоту заблокировать?» Опер попался адекватный. Он сказал, что я правильно думаю, но он не может ответить на мой вопрос.
В Украине тоже много проблем, хотя достаточно и отличий к лучшему от России. И тут нет эпидемии «солей» и «спайсов»! Это говорит о том, что украинские спецслужбы на практике остановили эту угрозу, а не занимаются, как российские, имитацией борьбы с терроризмом за бюджеты на борьбу с инакомыслием.
Еще в 2012-2013 годах я с подполковником ОБНОН Донецка Олегом Небораком участвовал в рейдах по цыганским поселкам Макеевки и освещал борьбу с первыми приехавшими из Китая партиями «солей» и «смесей». Тогда это называлось «JVH-содержащие наркотики». Офицер украинской полиции мне жаловался, что как только Кабмин Украины вносит очередную JVH-формулу в список запрещенных веществ, злоумышленники чуть меняют формулу – и все начинается сначала. Но Украина все-таки смогла усовершенствовать свое законодательство и остановить эпидемию.
Также была остановлена эпидемия трамадола/трамалгина, от которой в 2000-х пострадало много молодежи Донбасса. В те годы я иногда общался с шефом службы безопасности Рината Ахметова генералом Малышевым, и тот мне как-то признался: «Ахметов однажды ужаснулся масштабами гибели молодежи от наркотиков и по своим связям на самом верху пролоббировал эффективную борьбу государства с этим явлением». Можно по разному относиться к Ахметову, но те события я видел своими глазами. И хотя даже близкие к Виктору Януковичу депутаты от Партии регионов считались бенефициарами «аптечной наркомании», но в Украине все-таки смогли их серьезно подвинуть и лишить прежней масштабности их бизнес.
Сейчас другое время и другие герои, но, как по мне, одно из важных отличий Украины от России – она не крадет у молодежи юность и всем дает шанс найти себя в обществе, где нет эпидемии особо опасных наркотиков, «солей» и «смесей».
Наверное поэтому в Украине, в отличие от России, нет и терроризма. И в Крыму при Украине терроризма не было. Потому что терроризм не может существовать в более-менее здоровом и трезвом обществе.
Евгений Гайворонский, крымский блогер
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: