В подконтрольных России судах Крыма рассматривают несколько дел, которые активисты считают обязательными для посещения заседаний. Среди них – процесс по «делу 26 февраля», одним из фигурантов которого был Мустафа Дегерменджи. Его приговорили к условному заключению сроком в четыре года и шесть месяцев, два из которых Мустафа Дегерменджи провел в симферопольском СИЗО. С ноября 2017 года в списке «судов, обязательных для посещения», появился еще один – процесс по «делу Веджие Кашка». Один из четверых фигурантов этого дела – отец Мустафы, Бекир Дегерменджи. В том следственном изоляторе, где ранее сидел его сын, Бекир Дегерменджи провел год, два месяца и один день.
В конце января 2019 года Бекиру Дегерменджи изменили меру пресечения на домашний арест, надели на ногу электронный браслет, запретили выходить дальше двора собственного дома. Теперь его возят на каждое судебное заседание на «личном транспорте» – автомобиле российской Федеральной службы исполнения наказаний. Супруга Бекира и мама Мустафы, Алие Дегерменджи не устает шутить о том, что у нее дома теперь – «политзаключенные оптом».
Когда видишь лица, которые не только приходят посочувствовать, а еще и вместе с тобой радуются, это вдвойне поднимает настроение и дает силыАлие Дегерменджи
Алие заходит в комнату и плотно закрывает за собой дверь. Это единственное свободное помещение в их доме в Грушевке, где можно записать интервью. Дом полон гостей. Даже спустя несколько недель после того, как ее мужа Бекира отпустили под домашний арест, люди не перестают идти. Все хотят увидеться с Дегерменджи-старшим, поздравить лично. Он сам, по условиям постановления об изменении меры пресечения, не имеет права давать интервью, поэтому мы говорим с Алие.
«Наконец-то в эти дни у нашего народа хоть какой-то маленький праздник. Когда видишь лица, которые не только приходят посочувствовать, а еще и вместе с тобой радуются, это вдвойне поднимает настроение и дает силы, чтобы мы смогли, наконец, доказать, что наши мужчины не виноваты», – говорит Алие Дегерменджи.
Вспоминая день, когда Бекира Дегерменджи, а также Руслана Трубача и Казима Аметова (фигурантов «дела Веджие Кашка» – КР) отпустили под домашний арест, Алие рассказывает, что долго не могла подойти к мужу.
«Его еще не привезли, а дома уже было полно родственников и друзей. Когда он на порог зашел, я не сразу смогла подойти к нему. Его обступили, начали поздравлять, Бекир с каждым шутил. Только под утро, когда все разошлись мы смогли обняться. Я так благодарна людям за эту невероятную поддержку. Без нее бы пришлось очень тяжело. Кажется, весь Крым был у меня в гостях», – вспоминает она.
Мы встретились спустя несколько недель после изменения меры пресечения, однако гости в дом Дегерменджи продолжали приезжать. На плите постоянно кипел чайник, женщины разносили кофе, который, кажется, был в этом доме в нескончаемом количестве. Разговоры, улыбки, объятия. Десятки пар обуви возле порога. Даже кот Иван Бекирович, кажется, уже смирился с огромным количеством людей в доме и очень хотел находиться в обществе. Хотя дочка Бекира и Алие, Мавиле, то и дело выставляла его за дверь.
Российские силовики задержали крымскотатарских активистов Бекира Дегерменджи, Казима Аметова, Асана Чапуха и Руслана Трубача 23 ноября 2017 года. По версии ФСБ, задержанные якобы вымогали крупную сумму денег у гражданина Турции, Юсуфа Аитана. Адвокаты и родственники задержанных заявляют: дело было сфабриковано. По их словам, активисты хотели помочь ветерану крымскотатарского национального движения, 83-летней Веджие Кашка.
Активисты утверждают, что Юсуф Аитан занял у семьи Кашка семь тысяч долларов, и не возвращал долг. Эту информацию подтверждает внучка Веджие, Алие Кашка. Четверо активистов потребовали от Аитана вернуть деньги. По версии защиты, он согласился и назначил встречу в одном из кафе Симферополя. Когда туда пришли крымскотатарские активисты, их задержали российские силовики. Во время этого задержания Веджие Кашка скончалась в карете «скорой».
Ее называли легендой. Три года без Веджие Кашка (фотогалерея)
Бекиру Дегерменджи 59 лет, он пенсионер, подвержен приступам астмы, имеет инвалидность третьей группы. Не прошло и месяца с момента его помещения в СИЗО, как Бекир Дегерменджи в тяжелом состоянии попал в реанимацию. Три дня он находился в коме. Несмотря на бессознательное состояние, Бекира охраняли трое российских силовиков, к нему не допускали ни родных, ни адвокатов. Всю информацию супруга Алие получала лишь со слов врача.
В 2015 году, когда на Мустафу Дегерменджи завели уголовное дело, его мать Алие была вынуждена уйти с работы, чтобы присутствовать на многочисленных судебных заседаниях. Позднее она стала общественным защитником в деле своего сына. Таким образом, вместо коротких встреч во время заседаний суда, Алие имела возможность примерно раз в неделю посещать сына в СИЗО. О следственном изоляторе ни Бекир, ни Мустафа предпочитают семье не рассказывать.
«Я хочу забыть это как кошмарный сон», – цитирует супруга Алие Дегерменджи и добавляет, что даже если за столом с гостями заходит разговор о заключении, Мустафа переводит тему в позитивное русло.
Сейчас Бекир Дегерменджи находится под домашним арестом, ему также позволено посещать медицинские учреждения в будние дни, в первой половине дня. Фактически это единственное время, когда он может относительно свободно перемещаться, не ограничиваясь домом и двором. «Во всем плохом есть что-то хорошее, зато муж курить в тюрьме бросил», – отмечает Алие Дегерменджи.
Справка: 23 ноября 2017 года в Симферополе российские силовики задержали группу крымских татар – Казима Аметова, Асана Чапуха, Руслана Трубача и Бекира Дегерменджи. Их подозревают в вымогательстве средств у гражданина Турции Юсуфа Айтана. При задержании российскими силовиками стало плохо ветерану крымскотатарского национального движения Веджие Кашка. Позже женщина скончалась. Активист крымскотатарского национального движения Нариман Джелял утверждает, что гражданин Турции, в связи с которым задержали группу активистов, украл деньги семьи Веджие Кашка.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: