В середине двухтысячных годов украинский фотограф Игорь Гайдай несколько раз ездил в Крым в поисках сюжетов для своего проекта «Разом.UA». Результатом его поездки стали пять фотографий, в том числе коллективный снимок крымских татар на фоне мечети в Старом Крыму и сотрудников завода «Крымский титан» на фоне самого предприятия. В проект вошли более 50 подобных фотосюжетов со всей Украины. О том, как рождались его крымские снимки, Игорь Гайдай рассказал в эфире Радио Крым.Реалии.
– Игорь, почему вы решили заняться коллективными фотографиями?
Фотография – больше чем изображение. В ней отображается общественная психология
– Я вообще портретный фотограф – это и мое увлечение, и профессия одновременно. Началом проекта «Разом.UA» послужили старые фотографии, снятые больше ста лет назад. Это был огромный полк, то есть много военных в одном кадре. Я долго рассматривал эти снимки, они были в хорошем качестве, я мог рассмотреть лица. Для меня это было сильное впечатление. Потом я видел в архиве фотографию выпускников какой-то киевской гимназии, тоже примерно столетней давности. Что меня поразило: люди на снимке считали важным презентовать себя в коллективе, они были все одеты в форму, хотели быть членами этого сообщества. Я как фотограф с опытом понимаю, что фотография – больше чем изображение. В ней отображается общественная психология, потому что объектив, направленный на какой-то объект, увеличивает его важность. И вот эти впечатления от снимков, сделанных задолго до моего рождения, привели к мысли, что неплохо бы устроить нечто подобное сейчас. Кроме того, я подумал, что большинство достижений невозможны в одиночку – так родилась идея сделать групповые фото людей, объединенных общими целями. Это не просто большая толпа, которую сейчас легко собрать, а люди, знающие друг друга. Я подумал о людях на каком-то производстве, о людях, которые вместе живут в селах – я делал такие снимки на Западной Украине – или же которые ходят в одну церковь или мечеть.
– Насколько сложно организовать подобный коллективный снимок?
Я хотел снимать не так, как раньше, потому что времена уже изменились, но и не так, как меня снимали в пионерском лагере или школе
– Я основал первую в Украине частную рекламную фотостудию, поэтому у меня есть чисто профессиональный опыт. На площадках, где мне приходилось снимать, было очень много персонала, всем надо было раздавать задания. То есть я не только нажимал на кнопки, а планировал, как это сделать, и разрабатывал логистику – ведь изображение зависит от того, что мы построим в кадре. Самым главным помощником была моя жена Нина, с которой мы, собственно, и сделали этот проект. Я хотел снимать не так, как раньше, потому что времена уже изменились, но и не так, как меня снимали в пионерском лагере или школе. Сто лет назад герои коллективных снимков хотели этого, у них была мотивация презентовать себя через коллектив. Но сегодня фотография стала очень обычным явлением, поэтому собрать от нескольких сотен до полутора-двух тысяч мотивированных людей очень сложно. Самый многочисленный мой снимок – коллектив новой украинской полиции в момент принятия присяги – потом уже никогда не собрались бы вместе. На территории Крыма я в итоге сделал пять фотографий в рамках проекта «Разом.UA».
Крым на старой фотопленке: Херсонес во времена СССР (фотогалерея)
– Это много или мало для вас? И как вы тогда относились к Крыму?
Меня самого удивило, почему крымских снимков так много из одного места, ведь Украина большая, у нас много интересных регионов
– Меня самого удивило, почему крымских снимков так много из одного места, ведь Украина большая, у нас много интересных регионов. Во-первых, это связано с моей личной историей: я с детства ездил в Крым с семьей и любил его за природу. Во-вторых, в юности я занимался спелеологией и постоянно отправлялся в экспедиции в крымские пещеры. В итоге и мое свадебное путешествие прошло в Крыму. Но в какой-то момент, когда я уже повзрослел, некоторые негативные вещи сделали Крым для меня вражеским. Крымчане стали представляться мне злобными, будто бы они только и мечтали о том, чтобы я оставил тут все деньги и поскорее уехал. Я встречал такое отношение настолько часто, что мне стало казаться, будто в Крыму это везде. Я прошу прощения, но это были мои искренние впечатления. В итоге я лет десять вообще не ездил в Крым и путешествовал во Францию, в Италию, в другие приморские страны. Но потом я пару раз ездил в Крым по работе, в том числе на «Крымский титан» для рекламной съемки, а еще познакомился со многими крымскими татарами. Тогда они блокировали трассы, это было начало их возвращения. В итоге мое отношение постепенно изменилось, и когда много лет спустя начался проект «Разом.UA», я не мыслил его себе без сюжетов из Крыма. Поначалу я хотел снять крымских татар и караимов.
– Каково было работать с крымскими татарами?
Чтобы сделать этот снимок, я раза три приезжал в Крым – и два раза мне ничего не удалось
– Чтобы сделать этот снимок, я раза три приезжал в Крым – и два раза мне ничего не удалось. Сначала была идея снять их в Бахчисарае, где расположен Ханский дворец, но чисто по физическим причинам – по местоположению, архитектуре – не получалось разместить большое количество людей возле мечети. Я уже знакомился с людьми, договаривался с имамом, но ничего не получилось. Еще тогда имам предупредил меня, что не все крымские татары считают фотографию правильной с точки зрения веры. Вторая попытка была в Симферополе, и мы уже договорились сняться около мечети, руководство Меджлиса мне помогало. В итоге на снимок не пришло очень много молодых людей. Я думал, пожилые не придут, но получилось наоборот. Видимо, это был такой протест молодежи против того, что их принуждают к какой-то фотографии – и я их отчасти понимал. Все помнили эти школьные фотографии, эту принудиловку. После этой неудачи я познакомился с председателем общины в Старом Крыму, где находилась самая старая мечеть в регионе, включая Турцию. Он пообещал поговорить со всеми лично и предложил приурочить фото к Курбан-байраму. Та зима оказалась аномально холодной для Крыма, до минус пятнадцати, а съемка была назначена на восемь утра. К тому же у меня появились технические проблемы: надо было взять в кадр сам минарет, а из-за ограды я не мог отойти еще дальше. Поэтому тот кадр имеет странную композицию, но для меня главным были люди, который смотрели в камеру. Они были согласны фотографироваться, это было их добровольное решение. Тогда пришло пару сотен человек.
– А что по поводу караимов?
Съемка была приурочена к фестивалю караимов в Чуфут-кале, и в кадре собрались тоже где-то двести человек
– Это уникальный народ, потому что в мире их осталось очень мало. Съемка была приурочена к фестивалю караимов в Чуфут-кале, и в кадре собрались тоже где-то двести человек. Правда, мне сказали, что это примерно пятая часть от всех караимов в мире.
– Вы назвали коллективный снимок на заводе «Крымский титан» большой удачей. Почему? И как он создавался?
Чтобы героев было побольше, мы решили снимать рано утром, когда одна смена закончилась, а другая только начинается
– Я тогда искал спонсоров и надеялся, что такое серьезное предприятие будет не только героем моего проекта, но и спонсором. В какой-то момент мне удалось уговорить гендиректора Евгения Дмитриева, и мы назначили день. Я приехал с ассистентом за два дня до съемки. Дмитриев тогда уехал в командировку в Москву, со мной ходили два его заместителя. Я нашел место между двумя цехами, но не знал, как разместить людей, там была плоская локация. Пришлось построить из поддонов подиумы, к тому же я договорился пригнать КАМАЗы, тракторы и поставить за ними, чтобы люди залезли в кузовы. Чтобы героев было побольше, мы решили снимать рано утром, когда одна смена закончилась, а другая только начинается. Так мы договорились, а вечером перед съемкой я обратил внимание на конструкции, которые называются реакторы: один новый и два старых. Они были окружены балконами для технического персонала. И я понял, что солнце сейчас идеально подсветит это место – вот бы там разместить людей! Я сказал об этом заместителю директора, но он заверил, что это невозможно, потому что столько сотрудников сейчас нет. Я предложил сделать пробную съемку, он вызвал инженера по технике безопасности, и тот подтвердил, что на балконах можно поставить людей в ряд. Но замдиректора не был готов прерывать работу, мол, Дмитриев приедет завтра, тогда и будем снимать. Я говорю: «Так давайте я сам ему позвоню».
– Наверное, замдиректора «Крымского титана» такая идея не очень понравилась?
Буквально в последних лучах заходящего солнца мне удалось сделать этот снимок
– Да, в те времена иерархия была очень важна. Как только я взял телефон в руки и начал набирать номер, замдиректора сразу забеспокоился и попросил меня никуда не звонить, мол, мы сейчас все решим. Таким образом они собрали всех людей на заводе, даже из административного корпуса, из лаборатории. Буквально в последних лучах заходящего солнца мне удалось сделать этот снимок. На следующий день мы, конечно, сделали вторую фотографию, для которой прилетел сам Дмитриев, и на ней было больше людей. Но первый снимок нравится мне намного больше, так что именно он и вошел в проект.
– Какими были еще две крымские фотографии?
– Один – это байкеры из Севастополя, из клуба Crazy Hohols, которые на своем фестивале собирали деньги для детского дома. Их финиш был на Графской пристани, там я и сделал снимок. Пятую фотографию я сделал попозже. Мне хотелось сделать именно военную фотографию, но не все не находилось возможности. Однажды мне позвонил знакомый – бизнесмен Дмитрий Муравский, который очень увлекался военной тематикой. Он предложил мне собраться за пару часов и вылететь в какое-то место, не сказав, куда именно. Я взял технику, меня забрал его водитель и выдал пакет с камуфляжной формой. В итоге мы выехали на летное поле на территории Бориспольского аэропорта, откуда специальным рейсом летел в Крым какой-то важный военный начальник. Так мы оказались на аэродроме «Бельбек», где и должна была пройти съемка. Организовать общий снимок с военными, конечно, было попроще. На следующий день рано утром их всех построили для фотографии, а я снимал с трапа. Так появился последний снимок из Крыма под названием «Бельбек», который прозвучал во время аннексии, когда аэродром захватывали «зеленые человечки».
– Сейчас вы были бы готовы отправиться в Крым на поиски новых сюжетов?
Пока Крым аннексирован, я туда работать не поеду. Никакие мои профессиональные интересы не выше человеческих
– Я для себя давно решил: я не хочу ехать в Крым, потому что я не журналист, который проникает во вражеский лагерь, чтобы там честно изобразить ситуацию. Я документальный фотограф, это другое. Все, что произошло с Крымом, для меня глубоко травматично. Я воспринимаю как личное унижение, оскорбление, когда у тебя цинично воруют что-то с применением силы. Я не могу это принять. Пока Крым аннексирован, я туда работать не поеду. Никакие мои профессиональные интересы не выше человеческих. Словом, я не появлюсь на полуостров до момента его освобождения. Я надеюсь, что еще сниму крымских татар там, где можно будет собрать как можно больше людей. Я уверен, что это будет грандиозный снимок с теми, кто остался, и с теми, кто вернется. Точно так же я снял бы украинский военно-морской флот, который вернется в Крым – сотни матросов на «Гетьмане Сагайдачном».
(Текст подготовил Владислав Ленцев)
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: