В годовщину полномасштабного вторжения украинские воины рассказывают Донбасс.Реалии (проект Радіо Свобода), как в самые трудные первые дни Украина оборонялась по трем направлениям: северу, югу и востоку. Создавая этот спецпроект, мы, конечно, не претендовали на полноценный военный анализ украинской обороны февраля 2022 года: для этого нужны тысячи интервью и взгляды со всех возможных ракурсов. Наши собеседники рассказали лишь то, что видели в те дни со своей точки: солдата или командира, ветерана боевых действий на Донбассе или гражданского человека, только что взявшего в руки оружие.
Херсон стал единственным областным центром Украины, который удалось захватить российским войскам в этой фазе войны. Ситуация на юге страны уже с первых часов масштабного наступления развивалась очень быстро. И у военных, и у гражданских остается очень много вопросов, главный из них – как войскам РФ удалось так быстро прорваться с территории Крыма на материковую часть Украины? И ответы на эти вопросы еще предстоит найти. Героями этой части стали как воины, которые имели опыт и определенный уровень подготовки, так и впервые попавшие на поле боя в феврале 2022-го.
Евгений, тогда – командир подразделения 59-й отдельной мотопехотной бригады им. Якова Гондюка
– 24 февраля мы были на Олешковских песках. Около 4 утра услышали взрывы. Вероятнее всего, с [Перекопского] перешейка. Была объявлена тревога, и подразделения начали покидать полевой лагерь и выдвигаться на определенные районы сосредоточения. Оттуда – уже на рубеже в направлении Чонгар-Чаплинка. Еще во время выдвижения по нам были нанесены авиационные удары. И у нас были потери.
Одно время мы были на рубежах, но потом по команде начали отходить. Сначала в район Бриловки, потом – Больших Копанов. К тому моменту противник пытался не вступать в прямое столкновение, а обходить нас с флангов. Именно наше подразделение войска РФ обходили в направлении Олешек, другие их силы шли к Новой Каховке. Были большие колонны. Они нас брали в клещи, стараясь избегать прямого контакта.
У нас было немного хаоса. Продолжалось большое передвижение разных подразделений: пограничники, инженерные подразделения. Скорее всего, работали враждебные РЭБ (средства радиоэлектронной борьбы – ред.), потому что были проблемы со связью. Иногда пытались проскочить разные диверсионные группы России, отсекавшиеся нашим огнем.
Где-то около 12 часов была команда переместиться в Олешки. Там уже была большая часть моей бригады. После этого была команда на прорыв Антоновского моста, потому что на тот момент противник закрепился уже на правом берегу Днепра – практически в Херсоне уже. Часть их сил обошла через Каховку и пыталась взять нас в окружение.
Насколько мне известно, был использован десант, который высадили из вертолётов. Выходило так, что наша бригада была еще на левом берегу в клещах, а противник уже переправился на правый берег и практически взял нас в кольцо.
Прорыв через Антоновский мост
Дальше был прорыв и бой на самом Антоновском мосту. Именно здесь бойцы нашего батальона вступили в непосредственный бой с врагом. Первым был небольшой мост возле Олешков. Территория здесь позволяла противнику организовывать засады и держать мост под огневым контролем. Да и авиация их еще дополнительно работала.
А уже за Днепром на восточной окраине Херсона где-то до двух рот противника занимали оборону. Они пытались заблокировать наш выход – даже успели противотанковую пушку туда подтянуть. Но нам удалось прорваться.
У нас были потери и в личном составе, и в технике. Но мы пробились за Антоновку, закрепились и начали оттеснять противника от моста, чтобы другие подразделения бригады могли переправиться. Других вариантов уже не было, там продолжались боевые действия. Нам помогали подразделения ТРО, которые были на Херсонщине. Сначала они были не задействованы, но когда мы прорвались, стали нам помогать. Применяли все, что было: минометы, БМП, БРДМ. И противника удалось отогнать.
Благодаря этому большей части бригады удалось выйти через Антоновский мост с минимальными потерями. Имею в виду, по сравнению с теми потерями, которые могли бы быть, если бы прорыв не удался. Затем к обороне того участка подключились и другие подразделения, в том числе и танковый батальон активно участвовал.
«Те сутки просто не заканчивались»
Все это происходило 24 февраля, которое как-то перетекло в 25-е. Но сутки просто не заканчивались. Время тянулось просто вечность. Постоянно работала вражеская авиация, увеличивалось количество артиллерийских обстрелов. Противник подтянул резервы и стал выдавливать нас. Тогда пошла команда отходить в Николаев – чтобы не попасть в окружение в районе Херсона.
Во второй половине дня с боями мы начали отходить, потому что противник уже висел на хвосте. У Николаева было больше сил и средств, чтобы держать оборону. Подключились подразделения ТРО, пограничники, военные из других бригад ВСУ.
Если говорить о боях в Херсонской области, то в то время был очень широкий фронт, как на бригаду. И противник этим воспользовался. Не двигался в лоб, а работал авиацией, вел разведку. Находил щели, где можно было обходить, где сил для обороны было мало, и наращивал там усилия.
Игорь Кураян, бизнесмен из Херсона и боец местной Теробороны
– Утро 26 февраля было первым днем полной осады Херсона. На окружной стояли неприятельские танки и БТРы, но в город они не заходили. Многие войска РФ пошли на Николаев, оставив Херсон в мышеловке, но был фактор – Антоновский мост! Если бы его нейтрализовали, то в мышеловке оказались бы сами «решисты».
Все херсонцы молились и желали только одного – чтобы мост взорвали. По нему непрерывно шли колонны российской техники, несшей смерть и разрушение не только Херсону, но и Николаеву. Несколько раз в день мой друг сбрасывал мне информацию о движении вражеских колонн, которую я передавал дальше, но никакого результата не было. Мост стоял!
«В стране беда, поэтому я здесь»
Я сел на свой автобус, отправился в расположение бригады ТРО на призывной пункт. Сразу нахлынули воспоминания. Именно отсюда 36 лет назад я ушел в армию. Вот и сейчас эти же ворота, что меня ждет за ними?
– Где комбриг? – спросил я у караульного. – Да он там. Во дворе было много военных и людей в штатском. – Дмитрий Николаевич, приветствую, я с автобусом прибыл в полное ваше распоряжение! – Привет, давай работай! Надо многое перевезти, здесь оставаться небезопасно.
С комбригом познакомился два года назад на учениях ТРО. Мне тогда предлагали подписать контракт резерва, но организация очень напоминала мне советскую армию с ее бардаком. Если будет «звездорез», тогда сразу приду, - ответил я тогда. И вот в стране беда, поэтому я здесь.
Целый день возил людей, оружие, боекомплект, продовольствие и другие вещи. Ближе к вечеру стало очень опасно, кто-то заметил на крыше дома в спальном районе корректировщика. Я достал бинокль и вместе с незнакомым офицером мы разглядывали его. С офицером тогда не успел познакомиться, но случай еще представился – во второй раз мы встретились в лагере для военнопленных в Севастополе.
Перед штурмом: «Никто не планировал оборону Херсона»
26-28 февраля бригада находилась в здании одного из интернатов, нам снова выдали оружие и военную форму. Постоянно приходили люди, желающие защищать родной город, но нужного оружия не было. Как не было реального плана защиты, подготовки к обороне, бетонных дотов, блокпостов. Никто не планировал оборону Херсона.
Время шло, все понимали, что вот-вот будет штурм. В городе регулярных войск не было – только территориальная оборона, насчитывавшая 3-4 сотни добровольцев с автоматами. Противостоять танкам, БТР и «Тиграм» бойцам без бронежилетов, касок, тяжелой техники при полном отсутствии защитных сооружений равнялось самоубийству. Но и сдавать без боя родной Херсон никто не собирался.
С начала осады до штурма прошло пять дней. За это время нужно было построить защитные сооружения, баррикады, до этого на основных направлениях и дорогах с учетом рельефа и особенностей местности. Но никто из руководства города не взял на себя ответственности и не проявил готовности оборонять Херсон.
Да, создали маленькие баррикады в разных районах, но не профессионально, не по военной науке. Среди добровольцев было много горячих голов, рвавшихся в бой. Комбриг сдерживал этот порыв, объясняя, что пулей 5,45 можно только поцарапать танк, а противотанкового оружия у нас нет.
И вот российские войска сразу с разных сторон атаковали Херсон. Это произошло 1 марта 2022 года. Накануне вечером нам сказали, что мы едем на ул.Нефтяников на спуск возле гипермаркета «Эпицентр». Я был не в восторге, ведь ездил по этой дороге почти каждый день, и знаю, что спрятаться там негде – бойцы будут легкой мишенью. Но у нас кое-что «переигралось», и на следующий день мы поехали в другой район. А туда отправилось другое подразделение. К величайшему сожалению, именно у Сиреневого сквера погибли наши героические защитники, встретив врага.
«Сдать город без боя мы не могли»
Утром 1 марта нас срочно подняли по тревоге. Перед самым выездом ко мне подошел комбриг: – Едете на авторынок, повезешь роту, – Как, чигирями? – спросил я. – Да.
Чтобы избежать столкновений с врагом, я поехал по второстепенным улицам. Без помех мы добрались до авторынка с тыла, уезжая по частному сектору. Приказ был на рынок не заходить, а пройтись вдоль забора. Но тогда нас можно было увидеть издалека. Поэтому мы сбили замок и незаметно прошли через весь рынок.
Я как водитель автобуса далеко не отходил, увидел бездомную и спросил о враге. – П**ы уже здесь, – ответила мне женщина. – Сколько их? – спросил я. – Сейчас разведаем!
За 10 минут у нас было полное «расписание»: поворот на Степановку – 2 танка и БТР, и три колонны врага уже проехали в город Николаевское шоссе.
Затем был приказ прибыть в район автовокзала, пройти через сквер «Дубки» и подойти к зданию автовокзала. Я предложил поехать к пешеходному мосту возле железнодорожного вокзала, пройти путями по железнодорожным мостам возле автовокзала и оттуда контролировать въезд из Шуменского и Таврического районов в центр города. С мостов можно бросать бутылки с зажигательной смесью, гранаты, вести огонь, а затем отступить так же по путям, прикрываясь грузовыми вагонами.
Как я потом узнал, уже тогда на автовокзале был установлен [российскими военными] пулемет, с другой стороны на крыше строительного магазина работал снайпер, а по Николаевскому шоссе постоянно ездили «Тигры». В нас стреляли бы с трех сторон.
Но тогда мы этого не знали. Подъехав к пешеходному мосту возле железнодорожного вокзала, спрятали машины на проходной завода, взяли «коктейли» и пошли по путям к мостам. Когда мы подходили, нас встретил пулеметный огонь.
Мы разделились на две группы, одна ушла с левого фланга, другая с правого. Мы тоже открыли огонь. Около получаса была перестрелка. Уже было ясно, что до мостов мы не дойдем, а к россиянам подойдет помощь, и нас возьмут в кольцо. Мы отошли.
Едва успели проехать по проспекту Синявина, как к Сервисному центру МВД подъехали два «Тигра» и расстреляли два поломанных полицейских БТР, стоявших рядом. Всюду мы успевали в последний момент. В интернат не заезжали, это было очень опасно. Мы получили приказ спрятать оружие и разойтись по домам.
Утро 2 марта было солнечным. На Бериславском шоссе стоял подбитый российский КамАЗ, а рядом лежало тело российского военного.
Несколько раз я слышал, что не надо было бойцам территориальной обороны идти на танки с автоматами. Да, определенное количество бойцов погибло, но сдать без боя наш любимый город мы тоже не могли! К сожалению, защищать город готовы были тысячи херсонцев, но не было чем и как.
Дальше началась невыносимая жизнь в оккупации.
Николаев. Борьба за аэродромы
Олег, боец спецподразделения патрульной полиции Николаева
– Я 23 февраля был на работе. Нас собрало руководство. Сказали, что что-то готовится – возможны военные действия со стороны РФ. Скажу честно, я до последнего не верил, что будет война. Мы оставались на базе. И где-то в 4:45 утра руководитель вызывает нас по рации.
Мы только что начали выходить из кабинетов, как услышали взрывы. Недалеко от нас аэродром «Кульбакино» расположен, его начали разваливать. Из окна было видно зарево. Начальник сказал, что началась война, и мы пошли собирать наши подразделения, выдавать оружие.
Удержание аэродрома «Кульбакино»
Уже 4 марта, когда ка**пы начали идти на аэродром «Кульбакино», нас собрал начальник и предложил идти отбивать аэродром. Нас было где-то 5-6 человек тогда. Мы взяли РПГ-7, кроме нашего штатного оружия, и ехали на аэродром.
Тогда была информация, что российские военные в окрестностях, но уже заходят на сам аэродром. Когда мы подъехали, [украинские] военные выходили. Говорили, что у них кроме автоматов ничего нет. И не знали, как против тяжелой техники воевать.
Начальник наш сказал, что нужно возвращаться и отбивать. И мы ушли. А военные за нами. Нам сказали, что ка**пы в районе взлетной полосы, и мы начали туда понемногу «насыпать». Там была их БМП. Начали отрабатывать из РПГ, а когда они от полосы отошли, по ним уже начала работать артиллерия. Наконец, нам удалось отогнать их от аэродрома, и мы сами здесь закрепились.
Над нами «Орлан» (беспилотный разведывательный аппарат русских войск – ред.) их летал. Пробовали сбить, но не получилось – у нас было только стрелковое оружие. Они по нам еще из минометов поработали. Мы просидели до вечера, а затем подтянулась Нацгвардия и одна из бригад ВСУ.
Мы с ними ночь посидели, а с утра подошли еще силы, и нас поменяли. Мы сходили на окраину посмотреть, кто нас атаковал. Это были десантники РФ, которым мы не дали закрепиться на аэродроме.
«Кульбакино» – прямая дорога в город. Николаев начинается уже где-то в 2 километрах от аэропорта. Если бы они [войска РФ] смогли захватить аэродром, а оттуда зайти в город, их было бы гораздо труднее выбить. А так сразу отбросили, и это дало время подойти к подкреплению и занять оборону.
Для меня это было первое сражение. В АТО/ООС я не был. Все было так дико: все летит, свистит – пули, артиллерия. Сколько их [военных РФ] заходило, сложно сказать. Но была и гусеничная, и колесная техника. Из того, что было подбито.
Международный аэропорт Николаев
После того, как ка**пы отошли от аэродрома «Кульбакино», они двинулись вокруг города. С северо-западной части подошли к международному аэропорту Николаев – так пытались взять город в кольцо. Из аэропорта до въезда в Николаев где-то 3 километра, и для них было очень важно захватить его.
Это было 7 марта. Также нас вызвали. Собрался наш сводный отряд, на вооружении были только РПГ и автоматы. Когда прибыли, там уже были бойцы ТРО, херсонского и николаевского КОРДа, операторы ССО. Мы собрались недалеко от аэропорта, обсудили наши действия.
ССО поехали на своих «Козаках» (боевые бронированные машины украинского производства – ред.) в одну сторону, а мы пошли пешком в другую. Нам, кстати, выдали еще испанские РПГ. Кстати, не показали, как ими пользоваться. Сказали, что в Интернете можно посмотреть.
И вот с двух сторон мы подошли к аэропорту. Была информация, что у них [россиян] наблюдательный пункт на диспетчерской башне. Ребята из КОРДА из ПТУРа ударили туда, чтобы они не видели, как мы заходим. И мы пошли на очистку аэропорта.
По нам чем-то работали, но я не знал, что это было. Для меня все было новым, я ничего не отличал. Затем мы поднялись на башню и наблюдали. В аэропорту и на взлетных полосах не было никого. Увидели, как где-то в 500 метрах один российский военный тянет другого. Раненого. Ну и решили взять в плен.
Поехала туда группа на "Козаке". Не доехали где-то метров 300, как по ним начали работать из посадки. Оттуда полезла ка***ская техника. И БМП, и танки. Чего там только не было. Начали работать по ним. Из РПГ. Затем поменяли позицию. Вылезли на крышу терминала, вытащили туда ПТУР и из него начали по [российской] технике стрелять.
Подбили их МТЛБ. Они свое наступление остановили и начали отходить. Мы передали координаты, и наша артиллерия начала по ним работать в этой посадке. Утром они оттуда уже отошли.
Мы потом по их позициям походили. Похоже, это тоже были десантники. Покидали КАМАЗы свои, МТЛБ, танки. Наши военные танки забрали – они на ходу были. Оставили еще миномет 120 калибра с полным боекомплектом.
Они отошли где-то на 15 км. Заняли посадку и сидели почти неделю. Мы туда уезжали, запускали коптеры и передавали координаты артиллеристам – они им покоя не давали. Больше попыток заходить в аэропорт [у войск РФ] не было.
Мелитополь
Андрей Мялов, тогда – командир минометной батареи 115-го батальона 110-й бригады
– Мой позывной «Белый». Воюю с 2014 года. Ушел добровольцем. Служил в пехоте, был командиром взвода. Затем дослужился до заместителя командира батальона. В 2016 году пошел на дембель. Занимался семейным бизнесом, но оставался «возле» армии – постоянно привлекался на сборы.
Я сам мелитополец, 24 февраля, когда все началось, находился в городе. Несколькими неделями ранее подписал контракт с территориальной обороной, и 23-го заступил на суточное дежурство. Эти сутки у меня так до сих пор и продолжаются.
Утром раздались взрывы на Мелитопольском аэродроме. Начали обзванивать личный состав, около 40 офицеров. Наша терроборона тогда только формировалась и у нас почти ничего не было. Мы быстро собрались.
Начали приходить находившиеся в резерве ребята и просто гражданские. Где-то в 11 часов пришли уже около 100 человек, которые готовы были защищать родной город. Но не было возможности дать им оружие – его просто не было. Люди приходили, приходили. Мы их записывали. Все ждали, когда привезут оружие.
Когда поняли, что вряд ли дождемся, стали искать оружие сами. Поехали в военкомат – там часть взяли, потом еще немного на мелитопольском аэродроме. Наши летчики уже улетели, спасая самолет, а часть их оружия оставалась. Кто-то из добровольцев пришел со своим.
Так до обеда нас набралось около 70 вооруженных людей. Были автоматы, несколько десятков гранат, несколько "мух" (пехотный противотанковый гранатомет – ред.). Со всем этим примерно в 3 часа дня под Мелитополем в селе Новое мы встретили передовую колонну «орков». Побили одну БМП, тем самым их задержали.
«Уезжать из города было очень тяжело»
Они [россияне] не ожидали, что под Мелитополем встретят какое-то сопротивление. Начали перестраиваться в боевые порядки. Потом поближе подошли к городу, но не заходили. Я со своей группой находился на въезде. Лежали с гранатометами и ждали их. Думали, что если будут заезжать, то мы будем по ним «отрабатывать».
Пролежали мы где-то до 12 ночи. Было пять или шесть команд отходить, вплоть до криков о [военном] трибунале и прочем. В результате где-то в час мы собрались в месте дислокации батальона и организованной колонной выехали из города.
Это один из самых страшных для меня моментов. Помню с болью, со слезами на глазах. Выезжать из города было очень тяжело. Мне и сейчас тяжело об этом говорить.
Даже мысли не было, что так скоро подойдут российские колонны и придется уходить. Было бы оружие, то, может, было бы иначе. Возможно, удалось бы подольше удерживать город.
Так российские войска заходили в Мелитополь 25 февраля:
Попытки отбить Мелитополь
После этого мы приехали в Васильевку. Нас там довооружили – тогда уже было более 100 человек. Мы получили автоматы, гранатометы, 60 мм миномет и три ящика мин.
Утром попытались несколькими группами зайти в Мелитополь: вместе с «Правым сектором», ССО и Нацгвардией. Нам удалось подбить один БТР и один танк. Провели стрелковый бой, но пришлось отходить.
Потом подошла 128-я бригада, и мы попытались с ними зайти в город. Но ничего не получилось – «орки» уже полностью находились в городе, их танки уже стояли на выезде в сторону Запорожья. Они начали работать по нашей колонне: подбили несколько наших БТРов. Нам пришлось отступать.
Молочанск и Васильевка: «Летит самолет и по тебе отрабатывает»
После был Молочанск. Нас там было около 50 человек. Мы заняли оборону на выгодных высотах. Местным говорили, что нас около 150 человек, что будет подкрепление и что будем держать оборону. Хотя уже слышали, что подъезжали колонны россиян.
В городе кто-то бросил дымовую гранату. Мы думали, сейчас будет обстрел. Но это, видимо, было предупреждение, что мы в городе. Их колонна остановилась. Но наше командование приказало отходить из Молочанска.
Единственное приятное, что было – нам удалось понять, где находится российская колонна. Мы связались с центром управления боем и по россиянам отработала артиллерия. Сгорело немало их техники.
Потом была Васильевка. Там по нам работали танки, самолеты. До этого авиацию в боевом применении я не видел. А тут летит самолет и по тебе отрабатывает. Было "эпически". Мы стояли там, пока нас не стали обходить со всех сторон. Выходили мы одними из последних.
Нам пришлось идти пешком – транспорт оставили, ведь оказались практически в кольце и выходили через частный сектор. Российские БМП уже тогда были совсем рядом. После этого были Малые Щербаки. Там было практически то же, что в Васильевке: танки, самолеты. Но добавились уже их вертолеты Ка-52.
Эти вертолеты тогда активно использовались для поддержки наступления российских войск:
За все эти первые дни мы хоть отходили, но давали бой. Ту же колонну под Мелитополем мы пусть несколько часов, но задержали. А она была огромная.
«Стоят с кофе и смотрят на все это»
Между Молочанском и Васильевкой встретили колонну. Два КАМАЗа, наливняк (бензовоз – ред.), танк и ЗУшка (зенитная установка – ред.). У нас было 6 или 7 машин, в каждой по 3-4 человека. Благо, многие из них были АТОшниками.
Вступили в прямое сражение: до противника было 300-400 метров. Нам повезло, все работали слаженно, на инстинктах. У «орков» 32 убитых, у нас даже ни одного раненого. Это очень хороший результат учитывая первые дни – когда мы не знали, что делать и куда бежать, а у каждого по автомату в руках и по 3-4 магазина в лучшем случае.
Об этой истории вообще можно снимать фильм. Особенно интересна была реакция местных жителей. Мы на трассе ведем бой, потом отходим в деревню, перепрыгиваем через изгороди, отстреливаемся. По нам «работает» «Зушка», катится танк. А люди стоят с кофе и смотрят на все это. Вообще почти о каждом из первых дней можно писать книгу или кино снимать.
СПРАВКА: Российское полномасштабное военное вторжение в Украину продолжается с утра 24 февраля. Российские войска наносят авиаудары по ключевым объектам военной и гражданской инфраструктуры, разрушая аэродромы, воинские части, нефтебазы, заправки, церкви, школы и больницы. Обстрелы жилых районов ведутся с использованием артиллерии, реактивных систем залпового огня и баллистических ракет.
Ряд западных стран, включая США и страны ЕС, ужесточил санкции в отношении России и осудили российские военные действия в Украине.
Россия отрицает, что ведет против Украины захватническую войну на ее территории и называет это «специальной операцией», которая имеет целью «демилитаризацию и денацификацию».
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d2lv9hr4vgj0lp.cloudfront.net/. Также следите за основными новостями Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.
