Психологическая обработка беженцев от войны в Украине в Крыму: «Цинизм, помноженный на лицемерие»

Рубрика «Мнение», специально для Крым.Реалии

Перед чиновниками Крыма поставлена задача: не допустить того, чтобы правда об оккупации и обороне Мариуполя, Херсона и других украинских городов просочилась в Крым и в регионы России вместе с людьми, которых российские войска принудили выехать на свою территорию.

Для этого член общественной палаты Крыма Анжелика Лучинкина создала специальную группу из психологов, которая под видом «психологической помощи» обрабатывает беженцев. По их терминологии – «помогают беженцам обрести ясность, силу духа, смысл жизни, залечить ожоги войны, потерь». Записи Анжелики Лучинкиной публикует газета российского парламента Крыма «Крымские известия», все желающие могут познакомиться с ними и убедиться, насколько содержание работы психологов не отвечает реальным обстоятельствам событий.

Один из материалов, правда на совсем другую тему, парламентская газета сопроводила заголовком: «Цинизм, помноженный на лицемерие». Но он в данном случае как нельзя лучше подходит для характеристики публикации самой газеты и смысла работы «психологов». Это и есть цинизм, помноженный на лицемерие.

Итак, что же наработали «психологи» на встречах с беженцами?

В первую очередь они работают с детьми. Взрослые, попавшие в Крым, как правило, понимают, что они в руках агрессора: они пытаются хитрить, что-то придумывать, что-то недосказывать. А у детей легче выспросить о настроениях родителей, о действительных событиях.

Например, вот какие воспоминания у шестилетнего мальчика Родиона: «Стреляют плохие люди. Очень плохие люди. Они приходят и стреляют в хороших людей». И вот теперь задача психологов –сломать сознание Родиона и показать ему, что, якобы, не плохая российская армия пришла на чужую территорию и стреляет в хороших людей, как у него сложилось в голове, а все наоборот. И вот: «Ирина (одна из психологов – авт.) проводит реконструкцию нарратива – меняет вместе с Родионом окончание истории: все живы, все спасены». То есть мальчика заставили думать, что те, кто пришел и убивает, не плохие люди, а герои-спасители. Пример искажения сознания человека на практике.

Со взрослыми так не получается. В разговоре с матерью Родиона женщине задают вопрос по поводу возможности выехать из Мариуполя еще куда-то, помимо Крыма. Она отвечает утвердительно: «Нет, ещё в Запорожье. Но там мы видели, что не пускали. Мы видели, как поворачивали направо и стояли». В этом месте просто повисает вопрос: «Кто не пускал?». Но ответ на него пропущен, потому, что ранее в тексте утверждается, что Мариуполь уже занят российской армией, город окружен и дороги контролируются российскими военными. Поэтому ответ понятен для сведущего человека. Но рассказчик обращается именно к несведущим, и контекст заставляет подумать, что это украинские военные перекрыли дорогу, хотя постоянно циркулирует информация о том, что дороги контролирует российская армия и она направляет потоки беженцев в Крым, преграждает пути в другие украинские регионы.

Еще пример откровенного вранья: «Большая семья. Много родственников. В совокупности семь детей. Останавливаемся. Пока одни из нас работают с детьми, другие общаются с взрослыми. «Нам было очень страшно. Мы двадцать пять дней ховались в подвалах. И девочек своих ховали. От 12 лет и старше. Есть было нечего. Мы искали еду, а они нас расстреливали и не давали выйти», — говорит старшая женщина в другой комнате. Уточняем, кто именно расстреливал. На нас смотрят с недоумением, а после почти в один голос отвечают три взрослых человека: «Украинская армия. Россию мы в Мариуполе не видели. Там были украинцы».

Как это не видели российскую армию в Мариуполе? Так кто же тогда блокировал город, кто его штурмовал, кто бомбил, кто обстреливал ракетами? Украина? Свой город? Зачем, если он и так был украинский?

И таких неувязок – на каждом шагу. «Потом в разговоре солируют дочь и невестка. Они рассказывают, как дети иногда выбегали из подвала за едой или вещами, а их ловили военные. Мальчишек раздевали до трусов, а с девочек срезали колготки…» Какой-то странный вид экзекуции, о котором раньше никто и не рассказывал.

Дальше авторы публикации в газете российского парламента Крыма приводят еще одну цитату, якобы жительницы Мариуполя: «Если б вы знали, в каком аду мы жили. Это всё началось 24 февраля. С 5 марта мы стали жить в коридоре без света, воды и газа. У нас не было еды. Чем кормить ребёнка? А потом мы жили в подвале. Я молилась, если бы не молитвы, мы б не выжили. Мы знали, что можем умереть в любую секунду». В этом фрагменте умышленно пропущено главное – «ад» создали обстрелы города ракетами с территории России, бомбила и штурмовала город российская армия.

И так во всех случаях. «Одна из женщин с отсутствующим выражением лица говорит: «К нам прилетало. Вышли, а там ребёнок со снесённой головой и ручка отдельно валяется». В беседу включается её супруг: «А в соседнем дворе, 7-й дом, паренька убило. На мине». И опять камуфлируется вопрос о том, кто же бомбил и обстреливал украинский город из минометов? Рассказчики пытаются создать впечатление, что это делала не российская армия.

В неразберихе рассказов всплывает тема о драмтеатре и роддоме. Журналисты пишут: «В разговор вступает мужчина. Он рассказывает про драмтеатр в Мариуполе: «Людей из Сартаны эвакуировали в этот театр. Драмтеатр они (нацисты) заминировали и взорвали людей. Там дети были». Люди торопятся говорить, боясь не успеть высказаться: «И в роддоме они были. Эти бородатые нацисты. А сказали, что шесть младенцев погибли». Журналисты таким образом пытаются обмануть читателей. Но даже в Крыму знают, что бомбардировку роддома российской армией зафиксировали на фото и видео несколько документалистов. Опубликованы также спутниковые снимки разрушенного Мариупольского драмтеатра, на которых видно, что он разбит попаданием мощной бомбы или ракеты через крышу.

И даже ту правду, которая нечаянно прорывается в рассказах беженцев «психологи» блокируют своими вопросами: «Спрашиваем, как они выжили. В ответ спокойно для непонятливых: «В подвале. Конечно, страшно. Все сидят в подвале. Дети двухмесячные, шестимесячные. И одна женщина сидит и рассказывает, как русские будут нас гранатами закидывать. Все боятся». Мы интересуемся: «А вы отличали русских от украинцев?». И получаем очередное: «Так не было там русских. Там украинцы были».

При этом, общаясь с журналистами, мариупольцы не скрывают, что их целью не является Россия: «Женщина всхлипывает и говорит, что они не хотят оставаться в России: их ждут родственники в Прибалтике. И они поедут в Москву, потом в Питер, а оттуда к родственникам».

А тем временем, после всех горестных рассказов людей, «психологи» не отказываются от пафоса: «Они все называют нас русскими. Всех. Потому что для них русский – это не национальность, а миссия. Они нам верят. Мы садимся в машину. Возвращаемся в Симферополь. Молча».

И правда, есть от чего «миссионерам» замолчать…

Константин Подоляк, журналист

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Доступ к сайту Крым.Реалии заблокирован Роскомнадзором. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d3jr11tg6qg8o1.cloudfront.net​. Также следите за основными событиями в Telegram, Instagram и Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.

Сайт заблокирован?
Обойдите блокировку!

читать >