Специально для Крым.Реалии
(Продолжение, предыдущая часть здесь)
Истории Крымского ханства не повезло дважды: в Российской империи ее писали преимущественно в черных красках, а в Советском Союзе вообще попытались забыть. Да и жители современной Украины, чего скрывать, по большей части находятся в плену российских мифов и заблуждений о крымских татарах. Чтобы хоть немного исправить ситуацию, Крым.Реалии подготовили цикл публикаций о прошлом Крымского ханства и его взаимоотношениях с Украиной.
Итак, Крым снова в руках Менгли Герая. А что же его соседи-соперники? Как в Большой Орде отнеслись к османскому протекторату над Крымом? Почему между степью и полуостровом вновь вспыхнула война? Как Крыму удалось справиться с этой угрозой?
Как я уже говорил, Орда в тот момент была неприятелем Турции и даже пыталась договариваться с Европой о совместной борьбе против султана. Потому Менгли Герай в ее глазах был двойным врагом: во-первых, давним поборником независимости Крыма от Орды, а во-вторых, теперь он стал еще и султанским ставленником. И потому ордынские ханы утроили усилия, чтобы вернуть Крым себе.
После возвращения Менгли Герая ордынские войска регулярно, каждые несколько лет, предпринимали наступления на Крым, и иногда им это удавалось. В этих случаях, когда степные полчища прорывали оборону, хану приходилось скрываться в одной из своих крепостей – в Кырк-Ере или в Эски-Кырыме, т.е. Старом Крыму, – а Орда тем временем грабила и опустошала полуостров; правда, полностью одолеть хана и закрепиться на полуострове надолго ей так и не удалось ни разу.
Взгляд на Крым как на жертву степных набегов – это, скажем так, довольно необычный ракурс, однако в данный период это действительно было так!
Взгляд на Крым как на жертву степных набегов – это, скажем так, довольно необычный ракурс, однако в данный период это действительно было так
И вот, в этой обороне от ордынских набегов решающую роль для хана сыграл его союз с Турцией – в чем, безусловно, заключалась положительная сторона этих новых отношений хана с султаном. Потому что ордынцы, хотя и обладали несметными полками всадников, не имели артиллерии и боялись пушечного огня. А османский гарнизон, который стоял в Каффе (или, как она стала называться при турках, Кефе) был, напротив, прекрасно оснащен этим видом вооружений. И не раз случалось – как, например, в 1481 году – что ордынцы, уже одержав было верх над полками Менгли Герая, бросали все и бежали из Крыма, когда на помощь хану из Кефе выступали турецкие отряды с пушками.
Однако, несмотря на эти неудачи, ордынские ханы вовсе не думали отказываться от своих претензий на Крым. Они просто поджидали удобного момента для очередного удара. И Менгли Герай отлично понимал, что пока на Нижней Волге существует Большая Орда – Крыму не видеть ни мира, ни покоя. И организация обороны против угрозы из степей на многие годы стала основой крымской внешней политики.
Хаджи Герай, отец нашего героя, пребывал с Литвой в отличных отношениях, именовался «стражем украинских земель», а вот сам Менгли сделался ее ярым врагом. Почему вообще произошла такая перемена? Неужели Крым и Литва не могли жить в мире?
Да, этот поворот в отношениях Крымского ханства и Великого княжества Литовского прослеживается весьма ярко. И он обусловлен даже не столько внутренними, двусторонними взаимоотношениями этих двух государств между собой, сколько гораздо более масштабными процессами, которые разворачивались на политической карте Восточной Европы.
Напомню, что, посадив Хаджи Герая на крымский трон, Литва на некоторое время решила одну их своих серьезных внешнеполитических проблем: утвердив в Крыму дружественного правителя, она тем самым отвела от себя угрозу ордынских нападений с крымского направления. Однако это была не единственная – и даже не самая серьезная – из проблем, стоявших перед Литовским государством. Ведь еще более сложными были отношения Великого княжества Литовского с Великим княжеством Московским, которое, как и Литва, тоже претендовало на верховную власть над бывшими землями Киевской Руси. Между двумя государствами за ее наследие вспыхнули беспрестанные конфликты и затяжные войны: территории переходили из рук в руки, правители каждого удельного княжества по своим соображениям переходили под власть то одной, то другой державы, а то и вовсе, из стратегических соображений, предпочитали подчиняться ни Литве, ни Москве, а Крыму. И надо признать, что Москва была серьезнейшим противником Литвы в этом отношении и нередко одерживала верх. И естественно, что Литва нуждалась в союзниках для борьбы с таким соперником.
Литовская дипломатия очень плотно работала с ордынскими властями для того, чтобы укрепить антимосковский союз
Кто мог стать таким союзником? Разумеется, Орда – которая до сих пор считала Московию своим вассалом и старалась удержать ее в повиновении, что с каждым десятилетием получалось у ордынцев все хуже и хуже. Потому литовская дипломатия очень плотно работала с ордынскими властями для того, чтобы укрепить антимосковский союз с ними и чтобы вместе, с востока и запада, оказывать давление на Москву, дабы та, занятая борьбой с ордынцами, оставила свои притязания на восточнославянские княжества.
Такая крепнущая дружба Литвы с Ордою, разумеется, чрезвычайно тревожила Крым. Однако, при всем этом, вплоть до турецкого вторжения Крым все еще сохранял тот дружественный курс в отношении к Литве, который сложился при Хаджи Герае. Например, первый грабительский набег на украинские владения Литвы со стороны уже не Орды, а Крыма, состоялся лишь в 1474 году – да и то, без ведома хана, по тайному сговору Эминека и Айдера, причем Менгли Гераю пришлось не только извиняться перед Литвой за это их нападение, но и заниматься в Крыму поиском и возвращением людей, угнанных в крымскую неволю из Украины.
Однако с переходом Крыма под верховенство Османской империи ситуация многократно усложнилась. Казимир, покровитель Хаджи Герая, стал к тому времени уже не только великим князем Литовским, но и королем польским, а Польша находилась далеко не в мирных отношениях с Турцией, с которой соперничала за верховенство над Молдовой. И поход Нур-Девлета на Молдову – а затем походы Менгли Герая в том же направлении и походы крымских войск уже на сами литовские владения – подтвердили, что Крым, вместо верного стража украинских земель, в силу объективных причин превратился в союзника и помощника Турции – державы недружественной. И, по сути, грозит стать тем же самым, чем раньше для Литвы была Орда: то есть соседом довольно опасным. Только с одним, кардинально важным различием: ведь в отличие от Орды, Крым был абсолютно бесполезен Литве в борьбе с Московией. Ведь на данном этапе Крым и Москва находились, по сути, в одинаковом положении и, так сказать, по одну сторону баррикад, поскольку обе эти страны – и Крымское ханство, и Московское государство – противостояли ордынскому натиску и стремились окончательно пресечь ордынские притязания на верховную власть над собою.
В литовско-крымских взаимоотношениях произошел крутой разворот, и эти две соседние страны оказались во враждующих лагерях
Таким образом, вместо друга и даже слуги (как, возможно, рассчитывал Казимир, посылая Хаджи Герая в Крым) Литва приобрела соседа, который, наоборот, стал союзником двух недругов Польши и Литвы: то есть Турции и Московии. Потому неудивительно, что в литовско-крымских взаимоотношениях произошел крутой разворот, и эти две соседние страны оказались во враждующих лагерях. Литва стала искать союзников в Орде, чтобы найти управу на своего крымского соседа, а Крым, в свою очередь, помогал туркам овладеть Молдовой, а походами уже непосредственно на литовские владения, то есть на Украину, отвлекал литовские силы от войны с московитами. Причем порой такие походы совершались по прямому согласованию с Москвой.
Известны события 1482 года, когда Менгли Герай разорил Киев. Известно и то, что он совершил это нападение в рамках союза с московским великим князем Иваном III. Как развивались отношения Крыма и Московского государства при Менгли Герае?
В начале правления Менгли Герая эти отношения имели характер тесного партнерства и даже политического союза. Потому что, повторюсь, Крым и Москва в те годы совместно решали общую задачу: окончательно положить конец ордынским притязаниям на власть и над Крымом, и над Москвой. В последней четверти 15 века Крымское ханство и Московское государство являлись союзниками. Менгли Герай создал целую антиордынскую коалицию, в которую, помимо Московии, входила Османская империя, а также Казанское ханство, чьи ханы были названными сыновьями Менгли Герая и тоже, подобно Крыму, желали самостоятельности своего края от бывших ордынских хозяев.
Менгли Гераю помогал и его брат Нур-Девлет, который жил в Московском государстве. Правитель Москвы, Иван III, пожаловал Нур-Девлету особый удел на Мещоре, так называемый Касимовский юрт, и Нур-Девлет правил там, словно самостоятельный хан, и имел в Касимове свой двор и даже собственную татарскую армию. И бывало, что войска Нур-Девлета тоже участвовали в операциях против ордынцев, которые совместно проводили Крым и Москва. К слову, Менгли Герай был не против, чтобы брат вернулся из эмиграции в Крым – но сам Нур-Девлет предпочитал оставаться в Касимове, видимо, не до конца доверяя младшему брату.
Крымско-московские договоры непременно включали пункт о совместной борьбе с общим врагом, под которым Менгли Герай подразумевал, прежде всего, Орду, а Иван III – Литву
Так вот, все крымско-московские договоры непременно включали пункт о совместной борьбе с общим врагом, под которым Менгли Герай подразумевал, прежде всего, Орду, а Иван III – Литву. Письма московского великого князя к крымскому хану тех лет непременно содержат, как повторяющийся рефрен, настойчивые просьбы ударить, ударить и еще раз ударить на этого общего врага. И раз за разом ханские войска выступали на литовскую Украину – главным образом, на Подолье, а порой и до Галичины, и до Волыни, положив тем самым начало долгой традиции регулярных крымских ударов по украинским землям, которые затем, уже без всякого влияния Москвы продолжались, с короткими и длинными перерывами, вплоть до 18 века. Но в последующие годы это вызывалось уже несколько иными причинами, в том числе связанными с интересами Турции. Ну а пока, в рассматриваемый период, то есть в конце 15-самом начале 16 века, за этим в очень немалой степени стояла именно Москва. А также, конечно, и недовольство самого хана тем, что Литва налаживает отношения с Ордою.
Вот и поход Менгли Герая на Киев в 1482 году тоже был обусловлен крымско-московским союзом. Тут у нас нет достаточно времени, чтобы подробно и детально описывать приготовления и ход киевской кампании Менгли Герая в сентябре 1482 года. Отмечу лишь очень кратко то, что крымцы не стали штурмовать киевский замок, а просто зажгли его с двух сторон и дождались сперва, пока огонь сделает свое дело. А затем уже зашли в выгоревший город и собрали там все, что пожелали взять с собой. А жителей, в панике разбегавшихся из горящего Киева, крымские воины хватали, чтобы отвести в Крым и продать там на невольничьих рынках туркам. В число таких пленников попал даже киевский градоначальник воевода Хоткевич.
Среди прочего, крымскими войсками была разграблена и София Киевская, но захваченную в ней добычу – как, например, богослужебные сосуды из золота – хан не стал присваивать себе, а отправил в качестве подарка своему московскому союзнику, Ивану III, вместе с известием о взятии Киева. Иван III, конечно, горячо поздравлял хана и радовался его победе.
Вот такими, в общих чертах, были отношения Крыма с Москвой в ту эпоху. Замечу, что этот союз оказался весьма недолгим: он закончился еще при жизни Менгли Герая. Однако этот союз был и некоторое время в значительной мере определял международную обстановку в регионе.
Продолжение следует.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Текст впервые был опубликован Крым.Реалии в феврале 2018 года
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: