«Смерть – не повод для праздника». Крымской татарке грозит уголовное дело за стихи против войны

Подконтрольный Кремлю Следственный отдел по Железнодорожному району Симферополя​ проводит проверку в отношении крымскотатарской поэтессы Алие Кенжалиевой, стихи которой 9 мая опубликовала газета «Къырым». Российские силовики ищут в поэзии Кенжалиевой признаки реабилитации нацизма. Сама автор и главред газеты недоумевают, как антивоенные стихи могут подпадать под уголовную ответственность.

Писать на социально-политические темы Алие Кенжалиева начала в 2014 году: сперва были рассказы о депортации крымских татар, потом –​ поэзия. По словам девушки, ранее она публиковала стихотворения на более «острые» темы, чем то, которое появилось на страницах газеты «Къырым». Поэтому интерес со стороны российских силовиков стал для нее полной неожиданностью.

​«В последние годы меня волнует вопрос, на мой взгляд, неадекватного празднования Дня победы (в Крыму и соседней России – КР). Ведь раньше эта дата не ассоциировалась с весельем –​ для многих семей это горестный день: родные погибли на войне, а те, кто выжили, вернулись из ада. Меня задевает, что сейчас принято переодеваться в военную форму, кричать песни, танцевать. Почему нельзя помянуть по-другому? Принеси цветы на кладбище деду, сходи в церковь или мечеть», –​ объясняет поэтесса.

По словам Алие Кенжалиевой, ее поэзия – это реакция неприятия культа войны.

«Стихи родились от абсурдности этой ситуации и от того, что давят: иди, радуйся, празднуй. Мне кажется, многие чувствуют так же, просто не все высказывают. У поэтов есть такая возможность. Это способ просвещения. Кто, если не мы? Ведь театр – под контролем, школы –​ под еще большим контролем», –​ говорит девушка.

​27 июня в школу, где Кенжалиева преподает русский язык и литературу, позвонил следователь уголовного розыска управления МВД России по Симферополю. Он сообщил, что в отношении девушки ведется доследственная проверка по статье 354.1 Уголовного кодекса России («Реабилитация нацизма»). «Надо, чтобы вы объяснились», –​ добавил следователь. На следующий день девушка пришла в его кабинет.

«Сразу же стал задавать серьезные вопросы: чем мне не нравится День победы, почему так негативно отношусь к праздникам, что хотела сказать той или иной строчкой», –​ рассказывает поэтесса.

​По словам Кенжалиевой, следователь утверждал, что в ее стихах чувствуется «неуважение к памятным датам и героям войны».

​«Я ответила все, как думаю: что для меня День победы – не праздник, а трагедия, что стихи – это лирическое произведение, в них каждый может увидеть то, что хочет. Я уважаю погибших и не хочу, чтобы их смерть была поводом для праздника», – вспоминает Кенжалиева.

Девушка добавила, что следователь оформил письменное объяснение с ее слов и отпустил, а 2 июля позвонил опять: «Подойдите еще раз, есть дополнительные вопросы». В этот раз поэтесса поинтересовалась, откуда со стороны российских силовых структур появился интерес к ее творчеству и какими могут быть последствия.

​«Он сказал, что на меня «настучали» в Роскомнадзор, они спустили на Следственный комитет, а те передали в уголовный розыск, чтобы нашли автора», –​ говорит поэтесса.

При последней встрече следователь сообщил Кенжалиевой, что в сопроводительном письме из Следственного комитета есть информация о выводах эксперта по поводу ее стихов. Тот не увидел в поэзии признаков «популярной» в Крыму статьи 282 Уголовного кодекса России («Возбуждение ненависти или вражды»), однако нашел признаки статьи 354.1 («Реабилитация нацизма»).

​Со 2 июля российские следственные органы больше не связывались с поэтессой и о результатах доследственной проверки не сообщали. Проконсультировавшись с адвокатом, 26 июля девушка сама письменно обратилась в Следственный отдел по Железнодорожному району Симферополя с просьбой предоставить информацию о ходе доследственной проверки. Однако до сих пор ответа не получила.

​«Вот мы поговорили 2 июля, и с тех пор тишина. Неизвестность уже больше полутора месяца. Я не хочу заниматься самоцензурой, но после того, как каждую строчку следователю объясняешь, то, хочешь-не хочешь, теперь каждый стих обдумываю и оцениваю. Я не понимаю, как можно вообще запрещать. С другой стороны, это нормальная практика, без малого вся русская литература –​ запрещенная. Сейчас в школе изучают тех поэтов и писателей, которых преследовали, садили, ссылали, доводили до самоубийств. Теперь это классика, Серебряный век», –​ проводит параллели поэтесса.

Главный редактор газеты «Къырым» Бекир Мамутов также недоумевает, как можно было увидеть в стихах Кенжалиевой что-либо, подпадающее под уголовную ответственность.

​«Это ее мысли, ее поэтический взгляд на важные события истории. Человек пишет о том, что его волнует, и теми словами, которыми эту проблему чувствует, и вдруг оказывается, что он подпадает под действие какой-то статьи какого-то закона – в ХХІ веке это просто потрясающе. Мы такого не ожидали, конечно», – говорит Мамутов.

Редактор подчеркивает, что и в самой России распространены различные суждения о Второй мировой войне, в том числе отличные от позиции власти.

«В прошлом году к 9 мая и 22 июня мы публиковали отрывки воспоминаний маршала Ивана Конева и выступление писателя-фронтовика Виктора Астафьева, в которых они оценивают войну гораздо более жестко, чем Алие. Среди российских писателей, историков, да и самих участников боевых действий есть люди, которые рассуждают о войне совсем не так, как идеологически подает власть, а так, как в общем-то стоит оценивать любую войну. Война –​ это всегда страшно», –​ подытоживает Мамутов.