Выступление гражданского журналиста, крымскотатарского активиста Наримана Мемедеминова перед приговором в Южном окружном военном суде российского Ростова-на-Дону во вторник, 1 октября.
«Я, Мемедеминов Нариман Ибраимович, 7 мая 1983 года рождения, уроженец Узбекистана, раскаиваюсь в содеянных мной преступлениях и признаю свою вину», – вот это хотят слышать все те, кто причастен к преследованиям и репрессиям относительно крымских татар, мусульман Крыма.
Для чего?
Все очень просто: чтобы говорить: «Мы арестовываем террористов, экстремистов» – как, помните, заявила Поклонская после арестов: «Это не татары, это террористы»?
Чтобы оправдаться перед представителями других стран, международными организациями, даже перед своими гражданами (хоть и верится с трудом про своих граждан, но все же).
Крымские татары вновь оказались под катком тоталитарного режима, где силовые структуры узурпировали и парализовали все ветви власти
Но в реалии с 2014 года и по настоящее время, без перерыва, те, кто поклоняется Господу миров и желают справедливости, любят Ислам и все, что с ним связано, в том числе и его историю, неотъемлемой частью которой является Халифат, те, кто не молчит и выходит с мирными акциями, те, кто освещает преследования, те, кто стал волонтером и помогает семьям политзаключенных, журналисты, активисты, правозащитники, адвокаты – подвергаются насильственным преследованиям, лишениям свободы на длительные сроки, административным арестам, штрафам, запугиванию и иному давлению со стороны агентов государства. Коренной народ Крыма крымские татары вновь оказались под катком тоталитарного режима, где силовые структуры узурпировали и парализовали все ветви власти.
Но ведь это, действительно, нонсенс: жили себе люди десятки лет после возвращения из мест депортации, а теперь вдруг, в одночасье стали террористами, экстремистами
Но ведь это, действительно, нонсенс: жили себе люди, жили десятки лет, после возвращения из мест депортации, а теперь вдруг, в одночасье стали террористами, экстремистами. Стали теми, кто угрожает безопасности государства... Причем, они таковыми стали как раз после того, как вооруженные люди эту безопасность нарушили...
Ах да, о чем это я? Ведь это другое, не наше: «Там можно, а тут, у нас – уж извините, но нельзя. Вы с чем-то не согласны? Вы выделяетесь из общей массы? Так! Значит, мы арестовываем, судим, а вы приходите и начинаете своим мобильным телефоном, да своими репортажами, статьями показывать происходящее... Ой, то есть, своими репортажами и статьями начинаете угрожать безопасности нашего государства... Вот вам 205-я статья – терроризм, а в вашем случае 205.2 – публичное оправдание терроризма!».
Вот поэтому я сейчас не пью кофе с любимой супругой, после того, как мы проводили наших детей в школу, а нахожусь в Ростове-на- Дону, в Южном окружном военном суде, и говорю свое очередное слово, которое, дай Бог, не является последним!
Для российской Фемиды посторонние шумы – это слова правды, истины
Но беда-то в том, что мои слова должны быть адресованы суду, который не по своей воле является не слышащим. Да-да, именно не слышащим. Та статуя, называемая Фемидой – она с завязанными глазами, и это символизирует объективность, справедливость.
В нашем же случае Фемида – с берушами в ушах. Странно, правда? Человечество использует беруши от посторонних шумов, а для российской Фемиды посторонние шумы – это слова правды, истины. Однако, если наша правда не совпадает с шаблонами, то это все – посторонние шумы.
Шаблонное право, или шаблонное судопроизводство – так можно назвать производство в судах и право в России
Шаблонное право, или шаблонное судопроизводство – так можно назвать производство в судах и право в России. Почему? Как ни странно, все так же просто. Вот решение Верховного суда России от 14 февраля 2003 года – признать Хизб-ут-Тахрир террористической (организацией – КР). 2019 год: судят Мемедеминова (как осудили Зейтуллаева, Мамутова и других крымских политзаключенных) за публичное оправдание терроризма, так как в видеозаписях, которые ему вменяют, есть слова о Хизб-ут-Тахрир или связанные с Хизб-ут-Тахрир.
«Мы его не оставляем»: акция в поддержку блогера из Крыма Мемедеминова (фотогалерея)
Стоп! Но ведь публичное оправдание терроризма – это… Фу, какое отвратительное разъяснение... Вот у нас решение Верховного суда 2003 года: ты говорил о Хизб-ут-Тахрир, или связанное с Хизб-ут-Тахрир – все, значит, публично оправдал терроризм.
Абсурдно? Согласен! Вот только я за решеткой полтора года из-за этого абсурда!
Вот еще пример «шаблонного права»: «Признать Меджлис крымскотатарского народа экстремистской организаций». Так, ты – член меджлиса или сочувствуешь меджлису – на тебе 282-ю статью – экстремизм.
– Как это? Но история народного движения крымских татар насчитывает десятилетия и десятки тысяч человек из народа...
– Так, а ну-ка молчать! Что там насчитывает, нас не интересует, ясно? Вот решение: «Меджлис – экстремисты», значит, и ты экстремист!
Катастрофический и горький опыт шаблонов и ярлыков уже был в истории моего народа. Там тоже в одночасье наложили ярлык «предатель» и депортировали стариков, женщин и детей
Конечно стоит отметить, что опыт, катастрофический и горький опыт шаблонов и ярлыков, уже был в истории моего народа. Там тоже в одночасье наложили ярлык «предатель» и депортировали стариков, женщин и детей (больше некого было). Мой отец пятилетним ребенком ехал в вагонах для скота в Среднюю Азию.
Хочу спросить: что, история повторяется? Что, очередная ложь и новые ярлыки?
Уже нет давно тех, кто посмел посягнуть на мой народ, уже давно все эти «палачи» канули в лету, и история о них только осталась: позорная, низкая, никчемная, осуждаемая. А мой народ вел мирную ненасильственную борьбу и работу повсеместно. И что? И добился своих целей, по милости и дозволению Всевышнего.
В 2019 году мы имеем то, что крымские татары – это «террористы и экстремисты», поэтому слова чиновника из Крыма: «Это не татары, это террористы», меня нисколько не удивили.
Слова чиновника из Крыма: «Это не татары, это террористы», меня нисколько не удивили
Также и не удивило меня поведение силовиков, которые взялись арестовывать всех, кто вышел на одиночные пикеты в поддержку соотечественников с плакатами «Наши дети не террористы и не экстремисты».
Также меня не удивили слова прокурора: «Может, подсудимый сочувствовал арестованным?».
Я скажу почему, меня это все не удивляет (кстати, говорить я должен суду, и говорить буду суду, но если российская Фемида – в берушах, то услышат остальные присутствующие). Хотя я убежден, что и суд слышит и понимает, но...
Когда кому-то из нас плохо, всем не комфортно, поэтому и солидарны друг с другом... Вот где единство!
Так вот, не удивляет меня это все, потому что никак не укладывается в эти просветленные головы структур, государственного обвинения и им подобных: «Ну что вы не сидите дома, что вам приходить на суды и стоять под зданиями? Что вам стоять с этими плакатами, зачем эти пикеты вообще? Что вам деньги носить этим семьям? Зачем собирать монетки на штрафы?».
Ну, не понимают они, природа у нас такая, культура. Когда кому-то из нас плохо, всем не комфортно, поэтому и солидарны друг с другом... Вот где единство!
Сказанное выше – понятно, объективно, обоснованно и отмечено в резолюциях ООН, ПАСЕ, ОБСЕ.
Но, что этот Мемедеминов кричит все время о журналистике? Извините, но тут тоже предельно просто!
Вот он – Крым: зеленые леса, красивые заповедники, море и... террористы, экстремисты, появившиеся вдруг. Их арестовывают, обыскивают, допрашивают, следят. Но никто об этом не знает.
Продолжайте работу в этом отношении, в опровержении обвинений, которые становятся решениями, наподобие решений Верховного суда России от 2003 года, или несправедливыми приговорами, наподобие приговоров крымским политзаключенным.
Это – удар по всей журналистике как таковой. Это пример искоренения независимых представителей СМИ, даже в их зачатках и становлении!
Продолжайте работу в этом отношении, и даст Всевышний, у вас получится избавить население от шаблонного обвинения.
Журналисты, коллеги – не оставляйте этот процесс, «дело гражданского журналиста Наримана Мемедеминова», так как это – удар по всей журналистике как таковой. Это пример искоренения независимых представителей СМИ, даже в их зачатках и становлении!
Что касается обвинения и суда, то хочу напомнить вам две очень простые мысли: когда завтра прохожие будут, показывая на вас, говорить: «Смотри, палач идет!» – не удивляйтесь. И этому учит меня моя религия: «Между мольбой притесненного и Господом Богом нет никакой преграды!».
А что касается меня – хвала Всевышнему Аллаху за то, что ни на мгновение я не стыдился за своего отца, деда, и весь народ, в то время, когда их несправедливо обвиняли, потому что знал, что это ложь!
Ни у кого нет никакого права сегодня говорить на мой народ: «террористы, экстремисты», потому что это также ложь. И наши дети, дети всех крымских политзаключенных, будут знать, что их отцы не предатели своей культуры, своей основы, своей религии!
Поэтому: «Я – политзаключенный Мемедеминов Нариман Ибраимович, 7 мая 1983 года рождения, гражданин Украины, сын крымскотатарского народа, испокон веков исповедующего Ислам. Журналист, отец троих прекрасных детей, любящий муж, любимый супруг и сын. И, с дозволения Всевышнего, это мое не последнее, а очередное слово!».
Дело Наримана Мемедеминова
Нариман Мемедеминов – крымскотатарский блогер, гражданский журналист. До ареста Мемедеминов сотрудничал с рядом украинских СМИ, в том числе с Крым.Реалии.
Российские силовики задержали его в конце марта 2018 года. Мемедеминову предъявили обвинение по ч.2 ст. 205 Уголовного кодекса России (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, совершенные с использованием сети Интернет). В октябре 2019 года российский суд приговорил его к двум с половиной годам заключения в колонии-поселении. Мемедеминов своей вины не признал.
Претензии у российских силовиков вызвал видеоблог на YouTube, который Мемедеминов вел с 2013 по 2015 годы. В нем размещены несколько десятков видеороликов с комментариями политических событий и тем, призывами придерживаться норм ислама и мнениями о российских государственных праздниках: Дне защитника отечества, Международном женском дне, Дне защиты детей и другим.
Прокуратура АРК 23 марта 2018 года внесла в Единый реестр досудебных расследований сведения по признакам уголовных преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 146 (незаконное лишение свободы или похищение человека), ч. 2 ст. 162 (нарушение неприкосновенности жилища) Уголовного кодекса Украины.
Российский правозащитный центр «Мемориал» в 2018 году признал Мемедеминова политзаключенным.
21 сентября 2020 года он освободился из российской колонии-поселения в Ростовской области России. Он отбыл весь срок заключения и вернулся в Крым.
Крымские «дела Хизб ут-Тахрир»
Представители международной исламской политической организации «Хизб ут-Тахрир» называют своей миссией объединение всех мусульманских стран в исламском халифате, но они отвергают террористические методы достижения этого и говорят, что подвергаются несправедливому преследованию в России и в оккупированном ею в 2014 году Крыму. Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, включив в список объединений, названных «террористическими».
Защитники арестованных и осужденных по «делу Хизб ут-Тахрир» крымчан считают их преследование мотивированным по религиозному признаку. Адвокаты отмечают, что преследуемые по этому делу российскими правоохранительными органами – преимущественно крымские татары, а также украинцы, русские, таджики, азербайджанцы и крымчане другого этнического происхождения, исповедующие ислам. Международное право запрещает вводить на оккупированной территории законодательство оккупирующего государства.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: