Народы России против «русского мира»

Поволжье, или Идель-Урал (как его называет коренное население) ‒ один из самых «готовых к выходу»​ из состава России регионов. Шесть республик: Мордовия, Чувашия, Марий Эл, Татарстан, Удмуртия и Башкортостан ‒ имеют серьезный опыт и желание самостоятельности. Какие шансы, что регионы получат больше самостоятельности от Москвы? И чем это может помочь Украине в противостоянии с Россией?

Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорили политолог, историк, сотрудник Украинского института национальной памяти Павел Подобед и директор татарско-башкирской службы Радио Свобода Рим Гильфанов.

​‒ В сознании многих украинцев, особенно тех, кто смотрит российское телевидение и верит российским политикам, Россия представляется как своеобразный монолит, объединенный «скрепами», православием, русским языком, Путиным. Вы в своей статье «Как выйти из Оренбургского коридора» говорите, что это совсем не так, и вспоминаете о Поволжье, отличающемся от «обычной России». Почему?

Павел Подобед: Я думаю, что такое мнение и такая ментальная карта – не только в голове рядового украинца, но и в головах значительного количества граждан России. Вряд ли многие жители Москвы знают о народе эрзя и покажут пальцем на Республику Мордовия.

Очень хотелось бы, чтобы Украина принадлежала к тем государствам, которые могут исследовать, анализировать и прогнозировать ситуацию на восток от своих границ. Это для нас очень важно, в частности, в контексте современной российско-украинской войны. Нужно прийти к осознанию того, что мир в Украине возможен не в результате достижения «школьного», «рождественского» или какого-то другого перемирия, не с какой-то даты в календаре, а с того, что Россия, наш враг, в современном своем политическом административном формате перестанет существовать как некий геополитический монстр и гегемон. Тогда будет установлен мир и безопасность на украинских границах и восстановлена территориальная целостность нашего государства.

​‒ То есть вы призываете к развалу России?

Павел Подобед: Мы не можем повлиять на эти процессы призывами, они давно запущены. Сегодня можно говорить о том, что текущая политика России ‒ это катализатор этих процессов. Владимир Путин в Йошкар-Оле в июле прошлого года заявил, что нельзя издеваться над русскоязычными людьми и заставлять их изучать языки неких «чухонцев», грубо говоря, которые даже являются государственными в определенных национальных республиках.

Результатами этих заявлений стали массовые проверки российской прокуратурой учебных заведений в Республике Татарстан относительно того, соответствуют ли учебные планы федеральным стандартам. Казанские татары чувствуют себя очень обиженными на Москву и россиян.

‒ Вы говорите о том, что ключ к решению противостояния Украины с Россией ‒ развал России в ее нынешнем виде?

​Павел Подобед: Я бы сказал, что ключ ‒ это суверенизация тех государств, которые существуют в составе России. Ведь это не выдуманная хорошая фраза. По Конституции России Татарстан, Башкортостан, Чувашия, Марий Эл, Удмуртия, Мордовия ‒ это государства (а не просто автономные области), имеющие признаки своей суверенности и одновременно имеющие серьезные традиции борьбы за свой суверенитет. (Хотя в Конституции России слово «республика» в ст. 5 сопровождается в скобках словом «государство», Конституционный суд России не раз устанавливал, что никакого суверенитета республики в составе России не имеют и в этом ничем не отличаются от других субъектов федерации ‒ ДР).

Ключ к стабильности, к миру в нынешних отношениях между Россией и Украиной ‒ не примирение, не приход к власти демократов, а суверенизация, прежде всего республик Поволжья, выход которых из состава России будет означать гибель империи.

​‒ А почему вы считаете, что именно эти республики, перечисленные вами, ‒ первые кандидаты на выход из состава России?

Павел Подобед: Когда говорят о сепаратизме или центробежных движениях в России, прежде всего говорят о Северном Кавказе, вспоминают две российско-чеченские войны. Сам Кремль приобщается к тому, чтобы этот образ сепаратизма, в первую очередь, был связан с Северным Кавказом, и желательно с такими структурами, как «имарат Кавказ» или «Кавказская провинция» «Исламского государства».

‒ Потому что они исламисты?

Павел Подобед: Именно так. Москва приложила немало усилий для того, чтобы такие освободительные движения на Северном Кавказе ассоциировались со структурами, во всем мире признанными террористическими. Если мы говорим об «Исламском государстве», то все понимают, что это террористическая организация. Если мы говорим об «имарат Кавказ», то это организация, в значительной мере аффилированная в структуру «Аль-Каиды» и дискредитированная в глазах международного сообщества. И сам проект Северного Кавказа, по моему мнению, потерял в 2007 году возможность получить поддержку и приверженность западного сообщества.

В 2007 году последний президент Чеченской республики Ичкерия Доку Умаров объявил о ликвидации проекта ЧРИ и создании «имарата Кавказ» ‒ федерального образования, которое борется за установление законов шариата на землях республик Северного Кавказа. С того момента, когда изменилась цель и тактика борьбы, когда идеология из националистического дискурса была перенаправлена в теологический дискурс, он стал априори «нерукопожатным» на Западе и абсолютно непонятным даже для многих мусульманских государств.

Зато республики Поволжья, в значительной степени абсолютно светские, имеют сторонников и на Юге, и на Западе. Поэтому это действительно самый опасный концепт и сценарий для Москвы: получение ими независимости, создание вероятного конфедеративного образования и, самое главное, общая башкирско-казахская граница, которая даст возможность стать этим республикам самостоятельными не просто де-юре, но и де-факто.

​‒ Чем украинцы лучше русских, строящих планы расчленения Украины? Если так говорить, то так называемая «Новороссия» тоже была в составе Российской империи, почему Россия не может претендовать на эти земли, если продолжать такую логику?

Павел Подобед: Мы должны быть нацелены на результат, а не взвешивать цель на весах украино-российской нравственности и эфемерной дружбы.

‒ А результат ‒ это возвращение ОРДЛО и Крыма?

Павел Подобед: Это демонтаж России. И, в отличие от действий России, мы поддерживаем реально существующие народы и реально существующие стремление этих народов. Нет отдельного народа Донетчины, нет отдельного луганского языка, но вполне реален татарский язык, на котором говорит не менее пяти миллионов граждан России, реально существует башкирский язык.

‒ Как вы относитесь к этому разговору и есть ли для него повод?

​Рим Гильфанов: Для меня это интересно с той точки зрения, что о проблемах татар, башкир и других национальных меньшинств начали говорить где-то вне России. Этот вопрос поднимается в повестке дня, хотя мы, как татарская служба Радио Свобода, этим занимались с начала открытия службы в 1953 году. И по мере того, как авторитаризм и тоталитаризм России повышается, вопросы самосохранения, выживания национальных меньшинств в этой огромной стране снова актуальны, как и в советское время.

‒ Относительно службы Идель.Реалии, которую вы создали как отдельную службу Радио Свобода, для этих республик, о которых мы с вами говорим ‒ почему это не часть российской службы?

Рим Гильфанов: Специфика в том, что это чисто наш проект, с идеей мы пришли к Татарско-башкирской службе. Сама служба, когда еще было радио, вела передачи только на татарском и башкирском языках, два раза в неделю еще и на крымскотатарском языке, когда все эти события в Крыму начались.

Но поскольку сейчас поднялась большая волна русификации, татары и башкиры, находящиеся внутри этого котла, находящиеся под высоким давлением русификации, теряют язык. Молодое поколение уже более русскоязычное, хотя у него есть национальное сознание. Поэтому мы решили, что оно заслуживает СМИ, которое будет на русском языке, но будет говорить о проблемах национальных меньшинств, живущих вместе в этом регионе на протяжении веков.

​‒ Как в республиках Идель-Урала население воспринимает события в Украине? Активизируются ли разговоры о самосознании из-за событий в Украине?

Рим Гильфанов: Я думаю, что события в Украине влияют на самосознание. Успех Украины в построении демократического общества, в отличие от тоталитарного, которое есть в России, уже покажет народам, что есть альтернатива и что она работает. На опыт Украины в хорошем смысле татарская интеллигенция очень надеется.