Олег Панфилов: Зарплата в абхазских «фантиках»

Специально для Крым.Реалии

Из всех сепаратистских постсоветских регионов только в Приднестровье с 1994 года появились собственные деньги. Вначале это были марки, наклеиваемые на российские рубли – «суворики», потом собственные банкноты. Теперь собственной валютой озаботилась Абхазия, цветные «фантики» заставляют насильно получать в качестве зарплаты.

Во всех остальных сепаратистских территориях имеют хождение деньги той страны, которая участвовала в оккупации – в «ДНР», «ЛНР», в Абхазии и «Южной Осетии» ходят российские рубли, в Карабахе – армянские драмы. В Приднестровье в начале 1990-х годов был сконцентрирован почти весь экономический потенциал Молдовы, что позволило кое-как обеспечивать «суворики». Однако инфляция и обесценивание «валюты» привели в середине 1990-х годов к тому, что в магазинах и ресторанах счета составляли семизначные цифры. В 2001 году был введен новый «суворик», деноминированный в миллион раз по отношению к прежнему: 1 рубль 2001 года стал равен 1 000 000 рублей 1994 года.

Существование внутренних приднестровских денег совершенно ничего не значит для экономики изолированной территории. Хождение внутри сепаратистского образования бумажек с портретом Суворова лишь обеспечивает население элементарными продуктами питания, по-прежнему для неофициальных оплат используется или российский рубль, а больше всего евро или доллары. Население Приднестровья сокращается, люди уезжают на заработки в Россию или, добывая молдавский паспорт, стремятся уехать в Румынию и дальше – в европейские страны. Официальная численность населения три года назад составляла 475,7 тысяч человек, из них более 70 процентов – городское население. Число эмигрантов составляет более 100 тысяч человек, то есть каждый пятый, кто не скрывает главную причину отъезда – экономическая ситуация.

Виталий Варзарь — представитель Международной организации по миграции, считает, что миграция усиливается по нескольким причинам: «Конечно, прежде всего это экономический фактор, но здесь играет роль и психологический. В основном, это касается молодых людей, которые родились в стране непризнанной международным сообществом. Они хотят найти выход из этой ситуации, потому ориентируются и думают о миграции». Поэтому хождение «сувориков» – лишь атавизм первых лет «независимости», когда в Москве и Тирасполе полагали, что Приднестровье ждет международное признание, а дальше – членство в международных организациях, сотрудничество и международная торговля.

Все оказалось банальнее – «независимость» Приднестровья признали только Абхазия, Карабах и «Южная Осетия». Россия хотя с 2006 года и оказывает финансовую поддержку Приднестровью, с признанием независимости не спешит, сепаратисты по-прежнему являются лишь объектом шантажа Москвы по отношению к Кишиневу. В 2017 году правительство России выделило Приднестровью 40 миллионов долларов на социальные нужды населения, пообещав также рассмотреть программы по строительству социального жилья, объектов здравоохранения. С начала войны в Украине Москва могла бы инициировать признание Приднестровья новыми сепаратистскими образованиями, но «ДНР» и «ЛНР» по-прежнему заигрывают с грузинскими сепаратистами, но не с молдавскими. «Суворики» так и остались бумажками, на которые можно купить лишь товары первой необходимости, являясь символом сепаратистских надежд, но не реальной экономики.

У другой попытки ввести собственные деньги – в Карабахе, больше признаков эпатажа, чем обретения собственной валюты. Практически сразу после окончания войны в Карабахе и до сих пор внутри территории имеет хождение армянский драм, все население является гражданами Армении, первые годы действовали Уголовный кодекс Армении и другое законодательство, если оно кому-нибудь вдруг оказывалось нужным. В 2004 году было объявлено о выпуске собственных карабахских драмов – банкнот и монет, однако поначалу они продавались коллекционерам, а потом, спустя год, были официально введены в оборот в качестве платежного средства. Однако тираж выпущенных банкнот всего двух видов номинала в 2 и 10 драмов и трех монет ограничен, поэтому карабахские деньги по-прежнему интересны больше коллекционерам, а население продолжает расплачиваться армянскими драмами.

Очередную попытку предприняла сепаратистская Абхазия. Еще в 2008 году «Банк Абхазии» сообщил о выпуске в обращение памятных монет из драгоценных металлов номиналом 10 и 50 апсаров. В 2015 году был предложено в законодательном порядке принять решение о выпуске разменных монет Абхазии, которые могли бы использоваться в обращении наравне с российскими монетами. Однако по-прежнему абхазские монеты покупают лишь коллекционеры, как экзотические сувениры. 29 сентября 2018 года была выпущена первая банкнота номиналом в 500 апсаров с портретом главного сепаратиста, первого «президента» Абхазии Владислава Ардзинба.

В соответствии с абхазским «законом» монеты и банкноты являются платежным средством на всей территории республики по номиналу, но не могут использоваться в качестве средства платежа в розничной торговле. Как и прежде единственной валютой, официально имеющей хождение в Абхазии, является российский рубль – им расплачиваются в магазинах, получают пенсии и социальные пособия, в рублях дают взятки и выплачивают откаты.

Так и продолжалось бы дальше, как с карабахским драмом, если бы не чиновничья активность и желание выслужиться перед сепаратистской властью. Достоянием гласности стала информация в Фейсбуке о том, как «в одной из гальских школ учитель получил 500 апсаров, и не в подарок, а вместо части зарплаты. Он и его коллеги (4-5 человек) потребовали рубли. Директор пошел на уступки, новый год все же». По другой информации, несколько учителей добровольно взяли часть зарплаты абхазскими апсарами, якобы для поддержания национальной валюты. Странно, что в школьной кассе эти банкноты случайно оказались. Заместитель главы администрации Гальского района Наира Амалыиа возмутилось предположением, что банкноты давали насильно, заявив: «Что плохого в национальной валюте, не пойму только?! И тех, кто писал и возмущался тоже сложно понять? Если конечно об этом писали абхазы?! Апсары принимают везде по Абхазии, и патриоты могли бы пользоваться местной валютой!»

Призыв не достиг эффекта, поэтому к разъяснениям подключился глава оккупированного района Темур Надарая, который привел свои аргументы: «Известно, что в части Гальского района очень популярны грузинские лари. Люди их часто используют на свадьбах и похоронах при записи. Я месяц назад впервые за четыре года был приглашен на свадьбу в одном из сел района. Там большинство записывали (подарки) в лари. Я публично при всех записал 500 апсар. Когда в банк поступили апсары, я сказал в банке: предложите учителям при получении зарплаты приобрести 500 апсар, они сами их увидят, пощупают, покажут ученикам первую абхазскую банкноту и в любое время обратно поменяют. Это было только рекомендацией. Не хотят не надо. Но тот, кто считает себя патриотом, так и поступит. Неужели первую нашу купюру с изображением первого президента, основателя государства нельзя пару часов подержать в руках?»

Сепаратистское движение, с воодушевлением начатое Россией в начале 1990-х годов, когда в Кремле еще надеялись на восстановление советской империи или ее аналога, за эти годы претерпело серьезные изменения – от азарта 26-27 лет назад до упадка в настроениях сохранить бесполезный груз. Шантажировать Грузию, Молдову или Азербайджан уже не получается, не получилось и победного блицкрига в Украине, поддержка сепаратизма стала тяжелым бременем, когда территории приходится содержать полностью, как «Южную Осетию», или компенсировать значительную часть бюджета Абхазии, «ДНР», «ЛНР» и Приднестровья. Отказаться совсем от поддержки когда-то захваченных территорий Москва не может, иначе рухнет вынашиваемая идеология имперского «русского мира». Поэтому пока Кремль потакает всяким прихотям сепаратистов, которые скорее выглядят как игры капризных детей. В самом деле, какая может быть собственная валюта в Абхазии, где большая часть населения живет сезонным заработком от продажи мандаринов, а летом – обслугой случайных туристов?

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции