Клеймо на первой полосе: Звание «СМИ-иноагента» в России как атака на профессию

Закон, который российские власти позиционировали как «ответ США», делает работу независимой прессы уголовно наказуемой, пишет «Голос Америки».

Жизнь журналистки Людмилы Савицкой из небольшого города Псков на северо-западе России в конце 2020 года изменилась радикально. Теперь, как она рассказывает в интервью Русской службе «Голоса Америки», любая ее статья, любая публикация в соцсетях, а с недавнего момента и любые ее траты находятся под пристальным вниманием российских чиновников.

Все потому, что в конце 2020 года Людмила Савицкая была в индивидуальном порядке объявлена «медиа – иностранным агентом» за свое сотрудничество с проектом «Север.Реалии» корпорации RFERL, финансируемой Конгрессом США.

Людмила Савицкая: «Мне не объяснили, чей я агент»

Теперь Людмила Савицкая обязана рассказывать российским властям о том, откуда поступил буквально любой рубль ее семейного бюджета: «Я должна отчитываться обо всех поступлениях на мой счет: например, мама просит меня купить ей лекарства и переводит мне на это деньги, и я теперь у мамы прошу на каждый такой перевод документ с подтверждением того, что она деньги переводила именно на лекарства, а не на финансирование неизвестно чего».

То же самое с расходами: журналистка должна подробно информировать чиновников о том, куда уходят ее деньги. По ее словам, теперь «соответствующие органы» хорошо осведомлены о том, что ест ее семья, и какие средства гигиены Людмила использует.

«Я сама обязана приносить им все сведения о себе ежеквартально – каждые три месяца слать отчеты в Министерство юстиции России объемом в 86 страниц, и там есть несколько разделов. Есть, например, раздел «политическая деятельность»: государство, очевидно, не видит разницы между профессиональной работой журналиста и деятельностью политика. Минюст, видимо, всерьез считает, что я своими репортажами кого-то куда-то вербую, занимаюсь некоей «политической деятельностью», и вообще работаю то ли на Байдена, то ли на разведку. Мне не объяснили, чей я агент, поэтому вариантов много» – говорит Савицкая с горькой иронией.

Ирония и шутки заканчиваются, когда вчитываешься в меры наказания, предусмотренные за неисполнение российского законодательства об «иностранных агентах»: с марта этого года закон о «СМИ-иноагентах» ужесточен, и если человек, признанный «медиа-иноагентом», не представил в Минюст России отчет о своей деятельности, ему грозит до 5 лет лишения свободы.

Правозащита и информация под ударом властей

С 2012 года, когда в России появилось законодательство об «иностранных агентах», его применение, по оценкам международных организаций и независимых экспертов, было направлено прежде всего на подавление правозащитной и просветительской деятельности.

«Иностранными агентами» были признаны известные в мире российские правозащитные организации «Мемориал» и «Гражданское содействие», уважаемый социологический центр имени Юрия Левады и несколько десятков других НКО. Названия многих из них говорят сами за себя: «Институт развития свободы информации», «Школа гражданского просвещения», «Фонд поддержки свободы прессы».

Саму прессу не трогали до 2017 года, однако приближались выборы президента России-2018, и чиновники решили ужесточить условия для неподконтрольных им медиа. Формальным поводом для введения в российское законодательство понятия «СМИ-иностранный агент» послужило то, что Соединенные Штаты потребовали от компании RT America, американского представительства российского государственного телеканала RT (бывшего “Russia Today”) зарегистрироваться в качестве «иностранного агента».

Российские парламентарии и Минюст ответили на это введением термина «СМИ-иностранный агент» и составлением осенью 2017 года списка таких «иноагентов», в который попали Радио Свобода, «Голос Америки» и многие их проекты, в том числе совместный видеопроект «Настоящее время». Официальная Москва прямо давала понять, что преследуются русскоязычные медиа, связанные с Агентством США по глобальным медиа (USAGM), и государство будет готово ужесточать требования к «медиа-иноагентам» столько, сколько захочет.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Томас Кент: «У правительства России не хватает смелости, чтобы в стране существовали независимые голоса»

Так и случилось: при том, что материалы англоязычного сайта RT публикуются без всяких пометок об «иностранном агентстве» этого издания в США, от русскоязычного сайта Радио Свобода российские чиновники требуют помечать все материалы уведомлением о том, что эти видео и статьи созданы медиа, «выполняющим функции иностранного агента».

Требования маркировать клеймом иноагента все и вся были настолько абсурдными, что выполнить их без ущерба для информационной работы было просто невозможно. Реакция властей России не заставила себя ждать.

Андрей Шарый: «Гонения на Радио Свобода – это гонения на профессию»

Андрей Шарый, главный редактор Русской службы Радио Свобода, делится с «Голосом Америки» своим опытом общения с теми самыми чиновниками, которые делают миссию журналистов этого медиа практически невыполнимой:

«Роскомнадзор (российский правительственный регулятор в области медиа – ред.) начал оформлять на нас протоколы штрафов 12 января. Я был в Роскомнадзоре, общался с этими людьми, которые на нас оформляют штрафы, и называют при этом «коллегами». Постепенно этот маховик раскручивается: сейчас против нас оформлено 520 протоколов, общая сумма штрафов по ним – 2,4 миллиона долларов в российских рублях. Это огромное количество юридических бумаг и действий, это 520 отдельных судебных процессов».

Андрей Шарый рассказывает, что Радио Свобода пыталось выполнять пункты репрессивного закона, хотя и было с ними не согласно: «Но одно дело – поставить дисклеймер и сдавать отчеты в Министерство юстиции, а другое дело – маркировать каждую публикацию оскорбительной надписью, и при этом на ряде платформ это ведет к очень большой потере аудитории. Например, 15-секундный, как это требуется, титр в открытии каждого нашего видеоматериала для YouTube или других видеоплатформ – это фактически убийство этого материала».

Главный редактор Радио Свобода, лично против которого, как учредителя российского юридического лица американского медиа, возбуждено множество административных дел, говорит, что действия Роскомнадзора и других органов объясняются исключительно политикой:

«Понятно, что весь этот процесс – политический. Полагаю, что его задача – вытеснить или в значительной степени ограничить возможности работы Радио Свобода и других проектов корпорации Радио Свободная Европа/Радио Свобода в России. Это борьба с распространением идей. Журналистика не является преступлением, и поэтому гонения на Радио Свобода/Свободная Европа – это гонения на профессию, а не технические меры, как об этом говорят российские власти».

Радио Свобода обжаловала действия российских властей в Европейском суде по правам человека в апреле этого года, заявив, что действия российских властей нарушают права на свободу выражения мнения и свободу слова, предусмотренные 10-й статьёй Европейской конвенции по правам человека – документе, ратифицированном Россией при вступлении в Совет Европы в 1996 году.

По мнению Андрея Шарого, кампания против медиа и навешивание ярлыка «иноагента» на медиа связано еще и с предстоящими в этом году выборами в Государственную Думу, перед которыми власти хотят максимально «зачистить» информационное поле от независимой журналистики. И теперь это касается не только тех, кого финансирует Конгресс США.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Могут посадить»: известный математик объявил себя иноагентом

Галина Тимченко: «Государство ищет врагов, речь дошла и до нас»

В 2021 году российские чиновники внесли в список «медиа-иноагентов» три популярных ресурса, никак не связанных с Соединенными Штатами: интернет-издания «Медуза», «ПАСМИ» и «VTimes», которые своей независимой информационной политикой серьезно раздражали власти России.

«Медуза», зарегистрированная в Латвии, подробно освещала арест оппозиционного политика Алексея Навального (чей Фонд борьбы с коррупцией также был зачислен в «иностранные агенты») и высказала редакционную позицию о наобходимости допуска врачей к Навальному в колонию. «ПАСМИ» рассказывало о коррупции в России, что, учитывая судьбу Алексея Навального, вообще небезопасно.

Издание «VTimes», созданное журналистами, уволившимися из газеты «Ведомости» из-за административного давления, честно информировало читателей о состоянии российской экономики и происходящих в ней процессах, чем немало раздражало таких гигантов, как «Газпром» и «Роснефть».

Основатель и издатель «Медузы» Галина Тимченко, комментируя решение официальной Москвы «Голосу Америки» в апреле этого года, была в отчаянии: «Если я порядочный человек, то я должна сдаться. Если я непорядочный человек, то я должна играть, но играть осторожно. Этот закон, с моей точки зрения, напоминает силки – чем сильнее ты бьешься, тем сильнее запутываешься. Ситуация пока выглядит довольно безнадежно».

Точно так же, как и Радио Свобода, серьезно набравшее популярность в последние два года, «Медуза», по мнению Тимченко, стала слишком заметной, чтобы чиновникам не захотелось по ней ударить: «Государство закрывается, государство ищет врагов повсюду, наконец, речь дошла и до нас. «Медуза» – самое крупное из независимых изданий. Конечно, мы торчим у всех на виду».

Издатель «Медузы» заявила «Голосу Америки», что подрыв деятельности ее медиа через навешивание ярлыка «иноагента» очевиден: «Эксперты будут бояться с нами говорить, мы теряем рекламодателей, каждого из наших сотрудников могут признать физическим лицом – СМИ-иноагентом. Де-факто нас убивают на глазах у всего мира».

Мария Липман: в России традиционно «агент» — это «шпион»

Те, кто не согласны с репрессивным характером российского законодательства об «иностранных агентах», настаивают на том, что ничего особенного в этом термине нет – просто калька с американского «foreign agent». Мария Липман, эксперт Института европейских, российских и евроазиатских исследований (IERES) при Университете Джорджа Вашингтона, убеждена, что это совсем не так.

«По-русски «агент» – так это сложилось в советское время – прежде всего, означает «агент разведки». И зловещесть этого «агента разведки», конечно, усугубляется многолетней советской шпиономанией. Было некое разграничение: «агент» – это всегда чужой, а, скажем, разведчик – наш, и агент – это всегда кто-то, кто проник, прополз для того, чтобы причинить нам ужасный вред, зло какое-нибудь» – описывает Мария Липман значение слова «агент» для современных и не слишком молодых носителей русского языка.

Эксперт называет ярлык «иностранного агента» именно ярлыком, то есть, чем-то, что должно определять характер того, кому это ярлык навесили, для широкой публики:

«Когда неправительственные организации, а теперь еще и СМИ, или даже конкретных людей заставляют на себя навесить этот ярлык, то это равноценно тому, чтобы сказать им: «Вы представляете чьи-то интересы, и вы предатели – напишите на себе, что вы предатели». Агент, то есть, по-русски, тот самый человек, который представляет чужую разведку, который работает на чужое государство, который является в этом смысле или иностранцем, или предателем родины – и в этом предательстве предлагается расписаться».

Репрессивный характер действий российских властей хорошо понятен американским законодателям. Сенатор-демократ Джин Шахин (Jeanne Shaheen), комментируя для Русской службы «Голоса Америки» огромные суммы штрафов, наложенных на Радио Свобода российскими властями, заявила:

«К попыткам Кремля заставить замолчать оппозицию, а также к его атакам на представителей прессы или политических оппонентов, должно привлекаться внимание при каждой возможности. Журналисты, работающие над выяснением правды, в ходе своей деятельности сталкиваются с наиболее жестоким обращением. Так не должно быть. Я поддерживаю представителей медиа, ставших жертвами преследований, и буду продолжать настаивать на политике, требующей привлечения Путина и его головорезов к ответственности».

Ранее старший конгрессмен-республиканец в Комитете по международным делам Палаты представителей Майкл Маккол (Michael McCaul) в интервью Русской службе «Голоса Америки» заявил, что президент США Джо Байден должен в лично в своих беседах с президентом России Владимиром Путиным поднять тему преследований американских медиа в России.

Однако пока неизвестно, будет ли затронута эта тема, когда лидеры двух стран встретятся 16 июня в Женеве.