Рост мировых цен на сырье влияет на стоимость продукции промышленного производства. Дорожают не только нефть и газ, но и, например, древесина. Это отрицательно сказывается на спросе: покупку бани на дачу или деревянного дома приходится отложить, потому что они подорожали в несколько раз. На этом фоне строительные бригады остаются без работы, а предприниматели – без прибыли. Как это может повлиять на жизнь целых городов – рассказываем на примере российского райцентра Пестово, где живут 15 тысяч человек, пишет телеканал "Настоящее Время" ​(создан компанией RFE/RL при участии "Голоса Америки").

В городе Пестово на самом востоке Новгородской области России живут около 15 тысяч человек, которым до недавнего времени не было никакого дела до мировых цен на сырьевые ресурсы. Здесь не знают, что такое "суперцикл", не следят за финансовыми рынками и не прикидывают, как они влияют на жизнь маленького районного центра. Посматривать на мировые цены пестовчане стали, когда заметили их рост на примере готового продукта. Пестово – известный в регионе и за его пределами центр малого строительства. Город снискал славу места, где можно найти дачный домик или баню на любой вкус и кошелек. Строение соорудят, потом разберут и перевезут в нужное место, где вновь соберут. Или сделают мобильную бытовку или баню, которые не нужно даже собирать и разбирать, а можно просто перевезти на грузовике.

В последние месяцы на рынке труда в Пестове тревожно: некоторые предприниматели отправляют по домам целые бригады рабочих. Из-за роста цен на древесину готовый продукт тоже сильно дорожает. В некоторых случаях – в разы. И если весной это было малозаметно благодаря большому количеству желающих что-нибудь поставить себе на дачу, то ближе к осени тенденция стала очевидной. Экономика целого города оказалась под угрозой, ведь здесь кроме строительства и деревообработки из рабочих мест есть только соцучреждения, администрация и железная дорога.

"Я завишу от людей, которые строят бани"

Пестовский район граничит с Вологодской и Тверской областями. Западнее его – вся Новгородская область, до Великого Новгорода ехать 300 километров. Раньше этот путь вовсю проклинали автомобилисты: большая часть дороги состояла из ухабов и ям. Сейчас ситуация изменилась почти на всех участках, но не возле Пестова: 50 километров до вологодской Устюжны, неподалеку от трассы из Санкт-Петербурга в Череповец и Вологду, можно преодолеть максимум на второй-третьей скорости. Дороги Пестовского района непрерывно разбивают лесовозы и другая тяжелая техника. Этот край обеспечивает себя за счет леса.

В самом Пестове, таком же пыльном, как и местные дороги, центр города пестрит многочисленными цветными вывесками, а большая часть населения живет в частном секторе. В то время как среди депутатов многих соседних районов преобладают школьные директора и учителя, библиотекари и почтальоны, здесь местной политикой занимается малый бизнес. Поэтому, когда появилось требование починить дорогу, связывающую Пестово с центром, подписи активно собирали среди своих сотрудников и партнеров местные предприниматели. Устойчивое бизнес-сообщество сложилось здесь давно, еще с 1990-х годов. Здесь нет ни туризма, ни полезных ископаемых, но люди нащупали свою золотую жилу.

"Раньше здесь делали блок-контейнеры – не бани и не дома, весь город их колотил из железа, – рассказывает начальник отдела качества одной из местных компаний, который представился Владимиром Юрьевичем. – Предпринимателей, которые колотили блок-контейнеры, было 30-40 человек, а осталось два всего. Остальные занялись домами и банями. Блок-контейнеров стало слишком много, их возят со стройки на стройку, и новые теперь не нужны".

Разгар строительства блок-контейнеров пришелся на вторую половину нулевых годов. Их возили в Москву и Санкт-Петербург, а на вырученные деньги обживались в родном городе. Пестово удивлял приезжих большим количеством дорогих машин. Так было до падения спроса на блок-контейнеры и финансового кризиса. Тогда местные жители придумали строить деревянные дома и отправлять их на грузовиках в другие регионы. Так Пестово стало еще и локальным центром притяжения рабочей силы. Сюда стягиваются и трудовые мигранты из-за рубежа, и россияне, на предприятиях и в извозе работают местные жители и предприниматели из других регионов.

"Я здесь частным извозом занимаюсь, у меня своя машина. А так я живу в Лесном районе Тверской области. Езжу оттуда за 90 километров сюда грузиться, потом возвращаюсь. Наш Лесной район нерентабельный, это конец географии Тверской области. Там есть лес и грузовики, а больше ничего нет, никакой работы. В моей деревне – ни колхозов, ни совхозов нет, поэтому я стал заниматься извозом еще в 90-е. Тогда же другие мужики стали покупать грузовики и работать", – говорит водитель тягача Сергей Ягодкин.

Как и многие тут, Сергей немногословен – надо работать. На своем "МАЗе" он везет в другой район две мобильные бани – хит последних лет. "Я завишу от людей, которые строят бани. Мне нечем заниматься, я только вожу машину. Плана Б у меня нет", – добавляет он, перекрикивая рычание мотора.

"Даже в феврале самого худшего года не было такого обвала"

Молодой предприниматель Георгий Дзамуков живет на два города. В Пестово он приезжает регулярно на несколько дней, потом возвращается в Санкт-Петербург, где родился и куда вернулся после окончания пестовской школы.

В 2014 году, будучи 20-летним, Георгий основал свой бизнес. Тогда в городе, как и в стране в целом, случился очередной кризис. В это время резко набрали популярность мобильные бани. Они перевозятся в собранном виде, стоят дешевле обычной бани и занимают немного места, объясняет такой ажиотаж предприниматель.

В первой половине 2020 года после небольшого периода в начале локдауна, когда запретили работать даже строительным бригадам, пестовчане почувствовали небывалый подъем на рынке. Оказалось, что многие хотят заиметь что-то вроде спасательного бункера на случай нового локдауна, где можно не только пережидать скучный "режим нерабочих дней с сохранением зарплаты", но и делать это с удовольствием: жарить шашлыки, ходить в баню, купаться в ближайшей речке или озере, ездить в лес. Подскочил спрос на все загородное домостроение.

"На заказ бани была очередь три месяца. Затем, если спрос большой, запасы материала заканчиваются – и поставщики начинают прибавлять цены", – говорит Георгий.

В ноябре 2021-го в пестовской промзоне тихо вечером буднего дня. "Другие фирмы по две бани за месяц колотят. У нас за сентябрь было сделано 12 бань. И все, заказов нет, – объясняет Георгий. – Даже в феврале самого худшего года не было такого обвала. Просто заказы перестали приходить. Наша фирма сейчас лидирующая, другие вообще курят бамбук".

При недостатке заказов приходится договариваться с начальниками промзон насчет льгот для арендаторов, а со строительными бригадами выстраивать более доверительные отношения – чтобы люди понимали, что происходит и почему работы так мало. "Все, с кем я работаю, относятся с пониманием. Все понимают, что материалы выросли, клиенты начали меньше покупать. Отношения даже улучшились. Самым лучшим бригадам и водителям я отдаю самые лучшие заказы. Поэтому они не останутся без работы", – говорит предприниматель.

Почему выросли цены на древесину

После череды локдаунов в 2020 году эксперты заговорили о новом "суперцикле" – периоде устойчивого роста большинства видов сырьевых ресурсов. Этому способствовало более быстрое, чем ожидалось, восстановление мировой экономики и дальнейший связанный с этим оптимизм на рынках. Эксперты прогнозируют сохранение такой тенденции и в ближайшие годы, что должно положительно сказаться на экономике сырьевых стран, к которым можно отнести и Россию.

"Я уверен, что идет вхождение в новый экономический цикл. Мы вступаем в сырьевой суперцикл и эпоху высокой инфляции на ближайшие 6-8 лет. Лучше не бороться со стихией, а использовать ее силу в своих интересах. Я ожидаю, что экономика выйдет на устойчивые темпы роста по 4-5% в год, рост спроса на стройматериалы, ежегодно в течение следующих 5-6 лет будет прирастать на 15-20%. Мы можем повторить цикл 2000-2007 годов со среднегодовыми темпами роста ВВП в 7-8% и ростом денежной массы 20-40% в год", – передает слова совладельца и управляющего партнера компании "Технониколь" Сергея Колесникова "Российская газета".

Стройматериалы получили еще один стимул благодаря оживлению потребительского спроса. На фоне пандемии у жителей России, европейских стран и США вырос спрос на загородное строительство. Многим понравилась идея иметь свой "бункер", куда можно переехать на случай нового локдауна. Из-за этого на рынке древесины случился кратный рост цен.

"Да, растёт всё по-разному, нефть в 2020 году, наоборот, обрушилась, а сейчас откатилась к цене чуть выше обычной. А древесина-то в два-три раза бахнула. Раньше у нас бани стоили 150 тысяч [рублей], теперь 300″, – комментирует предприниматель Георгий Дзамуков.

Когда в 2020 году дошло до дефицита сырья, сырьевые компании стали поднимать цены. В Пестове крупное предприятие по добыче леса, принадлежащее "Устьянскому лесопромышленному комплексу" из Архангельской области, находится прямо посреди города. Несмотря на географическую близость сырья и производства, лесозаготовителям выгоднее продавать лес за рубеж или поднимать цены для внутреннего потребителя.

Парадоксально, но позитивные для российской экономики новости с мировых рынков сулят мало хорошего промышленному сегменту малого бизнеса в России. В выигрыше оказываются крупные игроки рынка, тогда как многим малым предприятиям придется или переориентироваться на другую деятельность, чтобы как-то выжить, или закрыться.

"Цифровизация экономики, упрощение доступа к госуслугам, большая прозрачность госзакупок показывают действия правительства с положительной стороны. Тем не менее всеобщая глобализация убивает малый бизнес. Чтобы остаться на рынке, нужно постоянно оптимизироваться и развиваться", – цитирует "Российская газета" гендиректора "Мегахолода" Александра Кравченко.

Несмотря на общие тенденции, рынок древесины в России имеет и свои особенности. Сейчас цены на лес привязаны к мировым, и это тем более заметно, что долгое время роста не было:

"Цены на древесину не менялись с начала 2000 годов. В то же время цены на другие ресурсы в пять-десять раз выросли. Года три-четыре назад мы проводили исследования. Оказалось, что котельные на угле или лесе более выгодно использовать, чем котельные на газу или нефтепродуктах", – рассказывает кандидат экономических наук, доцент Института цифровой экономики, управления и сервиса НовГУ Дмитрий Минин.

Подъем цен на дерево бьет не только по бизнесу, но и по простым потребителям, вынужденным до сих пор отапливать свое жилище дровами. "Рост цен для страны – это вроде бы хорошо, но низкий уровень жизни населения не позволяет использовать эти ресурсы по рыночным ценам", – добавляет экономист.

"Стройматериалы подорожали. В результате спрос, к сожалению, падает. Плюс негативные последствия пандемии, сокращение населения приведут к тому, что будет одна из европейских моделей, когда малые города без помощи государства будут закрываться. Но в последнее время правительство активно поддерживает проекты по развитию территорий. И тут мы можем пойти по американскому сценарию, когда мы будем активно развивать всю территорию, и людям удобно будет жить и в таких городах, как Пестово", – рассуждает Минин.

"Спад сильнее бьет по малому бизнесу". Что ждет Пестово и моногорода

Маленькие города, особенно имеющие статус моногородов или работающие за счет одной отрасли экономики, всегда рискуют уйти в кризис. Далеко не у каждого района есть возможность развивать туризм в силу удаленности от транспортных потоков или отсутствия уникальных объектов.

"Что касается туризма – я лет десять назад была оптимистом по этому вопросу и считала, что даже в захолустье можно развивать туризм. Теоретически можно. Но вопрос, какие будут вложения и зачем это нам надо, поедут ли туда люди. Развивать туризм на местном ресурсе просто не на чем. Если там и есть ресурсы, то они не для массового туризма, а для специфических видов, на которых не заработаешь", – рассказывает кандидат географических наук, доцент кафедры экологии, географии и природопользования НовГУ Анна Степанова.

Сейчас Пестово живет ожиданием. "Забавный момент, в Америке цены откатились обратно. А у нас не будет отката, я думаю. Всех пугают цены – это раз. Люди ждут весны или зимы и скидок. Но сколько я работаю, никогда спада не было", – говорит Георгий Дзамуков.

"В стране строилось 100-150 тысяч загородных домов в год. Сколько строится сейчас, я не знаю, много строек зависло. Кто-то госзаказы делает, я не связываюсь с ними. Мы на передовой находимся. Мы много вкладываемся в рекламу, сейчас в нее улетело несколько сотен тысяч рублей. А заказов – ноль, просто улетело в трубу. Хотя, по моим подсчетам, заказы будут", – надеется Георгий.

Если малые производства закроются, "наша "деревня" загнется самым натуральным образом", прогнозирует Сергей Коморин – замначальника промышленной базы, на территории которой работают предприниматели и бригады. По его словам, другой работы в городе почти нет. Крупное предприятие, деревоперерабатывающий завод УЛК, не считается градообразующим и создает не очень много рабочих мест.

"Куда народ пойдет? Сдохнет здесь с голоду, да и все. Уровня жизни здесь никакого нет. Не было бы строительства – загнулось бы все. На УЛК все уже роботизировано, людей туда принимают – чуть ли не как в институт поступаешь, сто человек на место", – говорит Коморин. Он рассказывает, что накопленное за "хорошие годы" местные жители в меру возможностей вкладывали недвижимое, но в основном – в движимое имущество: "Где ты можешь увидеть, чтобы у супермаркета в Санкт-Петербурге, например, четыре "Ленд-Крузера" стояло новых? Живем сегодняшним днем".

Доктор географических наук, регионалист Наталья Зубаревич отмечает, что прогнозы делать сейчас сложно из-за нестабильности рынка. "Если повезет, в 2022 году [малому бизнесу] будет полегче", – предполагает она. Но часть компаний в ближайшее время не выживет. "Сильный рост цен действительно подрубил рынок. Как надолго – никто не знает. Проблема не российская, а глобальная. Спад, как обычно, сильнее бьет по малому бизнесу – у него нет запаса прочности", – напоминает Зубаревич.

Экономисты также отмечают укрупнение бизнеса во время подобных кризисов, которое, возможно, постигнет и Пестово. Те, кто сможет победить в усилившейся конкуренции, продать товар и продержаться 5-7 лет, окажутся в выигрыше и впоследствии.

"Похожую ситуацию мы видели в сфере АЗС, где господствуют корпорации. Частные заправки вынуждены продавать бензин на 10-15 копеек дороже, потому что у них нет прямых поставок от производителей, – напоминает экономист Дмитрий Минин. – Может появиться единый агрегатор, который всю продукцию пестовских предпринимателей будет продвигать дальше, такой аналог "Алиэкспресса" или "Вайлдберрис".

Для своей компании Георгий Дзамуков видит точку роста в работе на более платежеспособную аудиторию, для которой покупка бани – это не самые бьющие по карману затраты. "Мы придумываем всякие пути. Продаем дорогие бани с хорошей начинкой людям с деньгами. Я бы не назвал эти бани роскошными, но есть сегмент людей, которые могут позволить себе дорогую баню. Есть люди, кто хотел себе баню шесть на шесть метров за миллион, а она теперь стоит 2 миллиона. И они покупают просто хорошую мобильную баню – поменьше размером", – рассказывает предприниматель.