Последние месяцы в очередной раз наглядно продемонстрировали, что главным политическим инструментом Кремля в его нынешних отношениях с Западом является шантаж. Начав полномасштабное вторжение в Украину, российские чиновники пытаются сдержать Запад от противодействия этой агрессии, постоянно напоминая о риске ядерной войны. Однако это далеко не единственные виды шантажа, которые Россия использует как против Запада, так и против собственного населения.
Страх гражданской войны
Один из самых эффективно действующих на россиян видов шантажа – это внушение мысли о том, что любые массовые протесты и уж тем более попытки революции неминуемо приведут к кровавой гражданской войне. Чувство страха, вызываемое этими образами, является одним из столпов кремлевской пропаганды, не только внушая ужас перед любой будущей попыткой смены власти, но и заставляя людей консолидироваться вокруг «национального лидера» в настоящем.
Страх гражданской войны внутри России используется также как инструмент давления на западных лидеров. Главным аргументом здесь являются «непредсказуемые последствия хаоса на огромной территории, к тому же обладающей ядерным оружием». Эта линия четко прослеживается в открытом письме Андрея Кортунова «обобщенному вашингтонскому знакомому», опубликованному на сайте Московского Центра Карнеги:
«Джон, скажи честно, а ты бы взялся оценить региональные и глобальные риски, связанные со сменой режима в Москве? В том числе и риски непосредственно для американской безопасности и американских интересов? Как мы с тобой хорошо помним, в 1991 году всему миру очень повезло, что смена режима в ядерной сверхдержаве прошла на удивление мирно и спокойно и ни один из популярных тогда апокалиптических сценариев не стал катастрофической реальностью... Но совершенно не очевидно, что так будет и в следующий раз», – предостерегает автор.
При этом российский режим делает все возможное, чтобы подобный сценарий реализовался. Если до 2014 года возможность гражданской войны в случае смены лидера фактически равнялась нулю, с тех пор появилось несколько факторов, существенно повышающих такую возможность.
Во-первых, постоянная мобилизация населения, построенная на милитаристской риторике и культе силы, неизбежно приводит к росту агрессии в обществе и появлению запроса на «сильного» и авторитарного лидера. Подобные настроения выражаются, в частности, в рекордно высоком рейтинге советского диктатора Иосифа Сталина, к которому, согласно последним опросам, относятся положительно 60% россиян. Культ милитаризма и агрессии в сочетании с постоянным созданием образа врага, действительно повышает «взрывоопасность» общества.
Во-вторых, как уже отмечалось, прокоммунистические настроения все больше принимают оппозиционный характер, а сам Владимир Путин в глазах «глубинного народа» уже не отвечает образу «нового Сталина». При этом постоянное ухудшение социально-экономической ситуации в сочетании с пандемией коронавируса многократно усиливает народное недовольство. Как отмечают российские социологи Сергей Белановский и Анастасия Никольская, уже на сегодняшний день наблюдается «идеологическая разбалансировка» – взаимное отчуждение власти и населения, и радикализация сторон. При этом растущая социальная напряженность в обществе все чаще выливается в «шутинги» и межэтнические конфликты, что повышает риск вооруженной конфронтации в будущем.
В-третьих, в качестве ответа на растущие протестные настроения государство раскручивает маховик репрессий и усугубляет во многом искусственно созданные противоречия между разными частями общества. Параллельно с тем, как россиянам годами внушается ненависть к оппозиции как к «врагам народа» и «террористическому подполью», среди жертв репрессий и травли растет жажда социальной мести, которая уже сейчас рискует ввергнуть российское общество в состояние «холодной гражданской войны».
В-четвертых, уже упомянутые социологи Белановский и Никольская отмечают, что в стране растут протестные настроения, и любой преемник Путина независимо от способа его прихода к власти будет обладать меньшей легитимностью в глазах населения. Это означает обострение клановой борьбы олигархов и снижение эффективности репрессивного аппарата, а значит, его неспособность сдержать агрессивные проявления социального недовольства и активно подавляемую сегодня самостоятельность регионов.
С другой стороны, в российском обществе сохраняется ряд факторов, препятствующих реализации «кровавого сценария». Во-первых, российскому менталитету свойственно чрезмерное упование на государство и глубоко укоренившийся страх «потерять Россию» как страну, на котором умело играет Кремль.
Во-вторых, радикальные изменения последних лет породили в сознании большинства особый иррациональный конформизм – желание вернуть себе ощущение утраченного комфорта, чувства защищенности и стабильности любой ценой. Главным способом такого возвращения становится поиск логичного объяснения каждого нового удара по нормальной жизни как «правильного» и «предпринятого для нашего блага».
Именно этот доведенный до почти самоубийственной стадии конформизм во многом объясняет то, что россияне не выплескивают недовольство на улицы, а максимально отгораживаются от властей, стараясь не впускать политику в свою жизнь. Если добавить к этому традиционно низкую степень самоорганизации населения, можно предположить, что вероятность кровавых народных волнений в случае смены власти в России не так уж и высока.
Задержания в Казани в первый день нового российского вторжения в Украину (фотогалерея)
Угроза радикального преемника
Вторым страхом, исподволь внушаемым кремлевской пропагандой как россиянам, так и иностранцам, является шантаж прихода на смену Путина еще более радикального и воинственно настроенного лидера. Страх наступления в России военной диктатуры действительно вызывает определенные опасения у европейского истеблишмента, особенно учитывая рост влияния армии и спецслужб в современной России.
Среди факторов, говорящих в пользу такой тенденции, можно выделить, во-первых, уже упомянутый рост запроса на левый популизм. При этом основные левые идеологи Сергей Удальцов и Николай Платошкин солидарны с агрессивным антизападным подходом Кремля в части внешней политики. Еще находясь под домашним арестом, в марте 2014 года Удальцов с восторгом воспринял аннексию Крыма и призвал к отделению Донбасса, не скрывая, что его конечная цель – восстановление СССР. Затем, отбыв наказание в виде 4,5 лет колонии по так называемому «Болотному делу», Удальцов продолжил свою антизападную риторику. Лидер «Движения за новый социализм» Николай Платошкин, участвуя в российских ТВ-шоу, также жестко критиковал либерализм и Запад, а Украину и вовсе называл «бандеровской» и «никчемной».
Во-вторых, в России уже много лет наблюдается стойкий рост антиолигархических настроений. Поэтому в случае, если гипотетический радикальный лидер решится на расправы над наиболее высокопоставленным коррупционерами, он теоретически может получить карт-бланш народного доверия, в том числе на продолжение агрессивной внешней политики.
Однако на практике факторов, уменьшающих вероятность такого развития событий, намного больше. Во-первых, как справедливо отмечают социологи, «ослабленная легитимность преемника, его ожидаемая аппаратная безынициативность и безыдейность и усиление влияния «коллективного руководства» оставляют мало надежд на способность власти противостоять лоббизму олигархов».
Действительно, любой человек, пришедший на место Путина, не будет обладать его харизмой, и ему совсем не просто будет поддерживать созданный Путиным баланс между интересами олигархов и силовиков. Соответственно, такой человек будет гораздо более зависим от олигархов, которые, в свою очередь, финансово зависимы от Запада и не заинтересованы в конфронтации с ним.
Во-вторых, несмотря на недоверие большинства россиян западному миру, в российском обществе на данный момент нет запроса на войну. Более того, еще 3 года назад социологи зафиксировали перелом в общественном сознании и рост запроса на более миролюбивую внешнюю политику. Главное требование россиян на данный момент выражается в улучшении социально-экономической обстановки, а не во внешней экспансии. Более того, по данным «Левада-центра», несмотря на агрессивную антиамериканскую пропаганду, в ноябре ушедшего года, впервые за несколько лет доля респондентов, положительно относящихся к США, превысила долю тех, кто относится к ним отрицательно (45% и 42% соответственно).
В-третьих, поскольку смена власти в любом случае будет сопровождаться усугублением существующих проблем и снижением легитимности преемника в глазах населения, этот преемник будет больше зависеть от его признания со стороны международного сообщества, а значит, от хороших отношений с Западом.
Ядерный шантаж
Помимо угроз гражданской войны и радикального преемника, Кремль также манипулирует возможностью ядерной войны. С одной стороны, Москва старается выполнять обязательства по стратегической стабильности и подчеркивает, что ядерную войну нельзя выиграть, и она ни в коем случае не должна быть развязана. С другой стороны, и российские пропагандисты, и сам Владимир Путин прямо указывают на угрозу ядерной войны с Западом в случае вступления Украины в НАТО.
«Подобная риторика направлена на то, чтобы заставить США отступить и задуматься над насущным для западной внутренней политики вопросом: «Стоит ли рисковать ядерной войной с Россией?». Кремль активно манипулирует этими настроениями для продвижения своей повестки и вынуждает Запад толерантнее относиться к его действиям, включая частые нарушения международных норм», – заявил в интервью нашему изданию подполковник армии США, бывший директор по европейским делам Совета национальной безопасности Александр Виндман.
По его мнению, ключевым моментом для Запада должен быть отказ от такого самоограничения. Эксперт уверен: несмотря на свою агрессивную риторику, кремлевские чиновники так же заинтересованы в предотвращении ядерной эскалации, как и западные.
«Например, после того, как американские военные уничтожили сотни российских наемников из группы Вагнера во время боя под Хашамом в сирийской провинции Дейр-эз-Зор, российские власти не решились нагнетать напряженность в отношениях с США. Напротив, российские военные попытались снизить ее, стремясь избежать дальнейшей конфронтации с Соединенными Штатами. Кремль всего лишь стремится использовать то, что он воспринимает как готовность Запада отступить перед лицом давления и угрозы эскалации», – напомнил Виндман.
Многие российские и американские аналитики также сходятся во мнении, что угроза ядерной войны — это грандиозный блеф, призванный вынудить Запад к уступкам в адрес России. Эксперты предупреждают, что Западу не следует поддаваться на путинский шантаж и под его влиянием поступаться своими интересами и безопасностью союзников.
Статья перепечатана с разрешения Center for European Policy Analysis (CEPA)
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: