Россия пока не играет на смену Лукашенко – эксперт

Впервые за 26 лет в Беларуси – реальная конкуренция на предстоящих выборах президента 9 августа. КГБ уже задержал самого популярного оппозиционного кандидата Виктора Бабарико, а также известного в стране блогера Сергея Тихановского.

18 июня в Минске более двух тысяч людей протестовали против задержания политиков и активистов. Александр Лукашенко же заявил, что ему удалось «сорвать масштабный план дестабилизации Беларуси».

Возможна ли «плошча» в Беларуси, которая сметёт диктаторский режим Лукашенко? Вмешиваются ли другие страны в избирательную кампанию, на что намекает Лукашенко? И на кого делает ставку Россия?

Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорили эксперт Украинского института будущего Игар Тышкевич и белорусский политолог Валерий Карбалевич.

– В Беларуси сейчас реально происходят репрессии или мы чего-то не понимаем, смотря на ситуацию со стороны? Задержанный Виктор Бабарико 20 лет возглавлял «Белгазпромбанк»: возможно, есть основания для его задержания или это чисто политические преследования?

Игар Тышкевич: Административному аресту на сутки подверглось достаточно большое число людей, поэтому, с точки зрения Беларуси, репрессии действительно есть. Беларусь по уголовным статьям садит крайне редко, но Административный кодекс использует по полной программе.

Если говорить о Викторе Бабарико, с одной стороны, в традициях белорусских властей – политические дела оформлять по статьям, например, либо хулиганство, либо экономический блок Уголовного кодекса. Поэтому тут может тоже быть и политический контекст. Естественно, если говорить о деле «Газпромбанка», то такие дела, не создаются на протяжении буквально нескольких дней. Я думаю, дело «Газпромбанка», скорее всего, разрабатывали: только не с 2016 года, а года с 2018-го, когда началось ухудшение отношений с Российской Федерацией.

Валерий Карбалевич: Очевидно, что это – чисто политические преследования, причём не только Виктора Бабарико, но и Сергея Тихановского, и многих других активистов. С начала избирательной кампании около двухсот человек были репрессированы: в отношении них были либо штрафы, либо административные наказания – сутки за решёткой.

Ну а в отношении Виктора Бабарико – это просто классика жанра. Как только он стал набирать политический вес, всерьёз заявил о своих претензиях, как только выяснилось, что его поддержка выше, чем поддержка Александра Лукашенко, то он сразу включил репрессивный аппарат: тут же пришли в банк, который он возглавлял, и нашли там деньги, оказывается. Вот кто б мог подумать, что в банке есть деньги! Показали по телевизору, что нашли много денег в банке – и на основании этого начинается уголовное преследование: будто бы он, его команда выводили деньги за границу. Самое смешное, что банк-то иностранный, принадлежит «Газпрому». Если там и вывозили деньги, то российские: причём тут белорусская правоохранительная система? Короче говоря, всё это очень шито белыми нитками и очевидно, что это – политические репрессии, расправа над главным политическим оппонентом.

– Видят ли белорусы эти «белые нитки», какие настроения в стране сейчас?

Валерий Карбалевич: Трудно судить в отсутствии независимой социологии, но, по моим ощущениям, эти обвинения в адрес Виктора Бабарико дали обратный эффект, как и обвинение в адрес Сергея Тихановского, которого не зарегистрировали кандидатом в президенты, зато зарегистрирована его жена.

Когда Тихановского арестовали, сразу же по всей стране выстроились длинные очереди к подписным столам, где собирали подписи за альтернативных кандидатов. Как только арестовали Виктора Бабарико, в Минске на проспекте Независимости в течении семи часов была акция протеста. Я думаю, что большинство населения Беларуси, скорее, поддерживает Виктора Бабарико, чем верит в то, что он действительно преступник.

– В Украине было два Майдана – Оранжевая революция и Революция достоинства. В Беларуси, с вашей точки зрения, сейчас складывается такая предреволюционная ситуация? Вам не напрашиваются какие-то параллели?

Игар Тышкевич: Ни в коей мере. Скорее, это параллели Бабарико и президента Грузии, пришедшего на смену Саакашвили, потому что они вышли из одной и той же структуры, абсолютно под копирку проводили компанию по созданию своего имиджа как известного человека.

Если говорить о градусе протестных настроений, он велик и, по моим ощущениям, по крайней мере из тех данных, которые я имею, можно сравнить ситуацию где-то с 2001 годом, когда у Лукашенко действительно были проблемы на президентских выборах.

Тихановский пытался играть, скажем так, на избирателя Лукашенко, который раньше не интересовался политикой, не шёл в политику и по большому счёту Тихановский показывал себя как мини-Лукашенко. Бабарико играл несколько с другой целевой группой – там городской средний класс немножко.

Поддержка, например, Бабарико – это, скорее, протестное настроение, но это пока что не настроение за. Если сравнивать с ситуацией в Украине 2003-2004 годов, чем-то это может напоминать, но снова-таки здесь большая разница: и в одной, и в другой группы достаточно большое количество новых людей. И, с одной стороны, репрессии подогревают протестное настроение, с другой стороны – могут их и остудить, потому что противодействие власти силовое привычно для людей, какие имеют какой-то опыт, начиная от наблюдения, заканчивая, в том числе, участием в оппозиционных партиях.

В случае данной общественной группы пока что этого, увы, нету. И я бы не загадывал насчёт массовых акций, потому что, например, как в случае с Тихановским, пик именного его поддержки протестных настроений в этой группе пришёлся где-то неделю назад. Сейчас уже немножко идёт стабилизация на спад, то есть очень может быть, что идёт процесс игры власти по канализированных протестных настроениях. Хотя с Бабарико они, конечно, сделали достаточно топорно. Поэтому говорить о такой вещи, как, условно говоря, Майдан или аналог к Майдану, я бы не брался.

Валерий Карбалевич: Неделю назад, когда следственные органы пришли в «Белгазпромбанк» и завели уголовное дело в отношении его работников, Лукашенко, выступая в Полоцке, сказал, что мы не сделаем из Виктора Бабарико узника совести, мы дадим ему участвовать в избирательной кампании. Прошла неделя – Лукашенко поменял свою точку зрения, теперь Бабарико арестован и в отношении него уголовное дело. Поэтому пытаться расшифровать, что думает Александр Григорьевич – это занятие увлекательное, но малопродуктивное.

• Радіо Свобода

Нинішній мітинг – це найбільша цьогорічна політична акція протесту в Білорусі. Попри епідемію коронавірусної хвороби, на протест у Мінську зібралося понад 1000 осіб

Понятно, что он растерян, ситуация для него абсолютно неожиданная: впервые за всю историю его правления в ходе президентской кампании очевидно, что он потерпит электоральное поражение от главного своего оппонента – Виктора Бабарико, потому что в обществе произошёл перелом настроений, психологический перелом. Он это видит. Поэтому, понятное дело, сейчас он начинает спонтанно махать шашкой и направо, и налево. Вот выступал на совещании, угрожал там и членам правительства, и членам Национального банка, и молодым людям, которые протестовали, и их родителям. Понятное дело, что он находится в достаточно нервном состоянии.

– Если зарегистрируют Виктора Бабарико, Россия включится на стороне Лукашенко в политическую борьбу?

Игар Тышкевич: Россия ставит на несколько другое, потому что определенно российскую поддержку можно было наблюдать и у Тихановского, и у Бабарико. В значительной мере их медийная площадка – это российские медиа, то есть одного представляли в издании «Коммерсантъ», который принадлежит Алишеру Усманову, лидером белорусской оппозиции, второго раскручивает группа, которая вокруг РБК. Поэтому медийная поддержка Российской Федерации есть, но Россия пока не играет на смену Лукашенко. То есть российская игра несколько иная – это, подогревая в том числе до определённого момента протестные настроения, создать ситуацию, при которой обрушится легитимность Лукашенко. Насколько общество и – самое главное – на сколько чиновники среднего звена воспринимают его как законно избранного.

Для Российской Федерации, чтобы тот же самый Лукашенко был более сговорчивым, в идеале в определённой мере ослабить его позиции и дальше вернуться к теме интеграции, поддержки – то есть фактически повторить 2011 год. Напомню, что тогда после силового разгона Беларусь попала под санкции. Позиции Беларуси на внешней арене тогда были достаточно слабы, экономика была разогрета предыдущими преобразованиями, экономической и финансовой поддержки со стороны Европы не было. И в результате, если посмотреть динамику внешнего долга Беларуси, то в промежутке между октябрём 2010 года и январём 2012-го долг увеличился на 11 миллиардов долларов. Это была цена фактически Таможенного союза.

Поэтому для России такой вариант вполне удобоваримый, допустим. Российская Федерация, скорее всего, именно этот сценарий будет разыгрывать. И в рамках этого сценария – аккуратная медийная поддержка как отдельных кандидатов, с одной стороны, с другой – возможны финансовые ресурсы, я этого тоже не исключаю. Ну и плюс контрагитация против самого Лукашенко. То есть это комплекс мер, которые Беларусь повторяет перед каждой электоральной кампанией.

– По словам оппозиционных СМИ, сейчас у Александра Лукашенко – прозвище «Саша три процента». Откуда взялась эта цифра, этот мем и почему рейтинг Лукашенко так сильно просел?

Валерий Карбалевич: Были опросы на некоторых интернет-ресурсах, и читатели голосовали за того или иного кандидата. Оказалось, что Лукашенко на этих ресурсах имеет небольшую поддержку – от трёх до шести процентов. Это независимые ресурсы – Tut.by, Onliner – но самые массовые в Беларуси. Понятное дело, это – не социологический опрос. Институт социологии в марте-апреле проводил опрос, и, по его информации, в Минске Лукашенко имел 24%. Я думаю, что где-то реальная цифра сейчас может быть процентов на пять ниже по всей стране.

Он упал по целому ряду обстоятельств. Во-первых, белорусская социальная модель исчерпала свой ресурс и перестала давать прибыль. Уже около 10 лет средняя зарплата в Беларуси не растёт, а даже упала.

Пандемия ещё сильнее ударила по белорусской экономике: люди, которые работали за рубежом, из-за закрытия границ вынуждены были вернуться и остаться здесь, а это несколько сотен тысяч человек. Были закрыты все клапаны выпускания пара, которые существовали до сих пор. Оказались недовольными и врачи, которым пришлось делать дополнительные нагрузки, у них не было средств защиты, а по телевидению показывали, как все хорошо. Учителя, которым пришлось двойную работу делать: работать с учениками, которые приходили на занятие, а потом – дистанционно с теми, кто не приходил из-за коронавируса. И всё это без дополнительной оплаты. Некоторые совершенно неадекватные действия властей в период коронавируса: не только отказ ввести карантин, но и демонстративное проведение массовых мероприятий, откровенная манипуляция с цифрами заболевших и умерших. Всё это, понятное дело, настроило общество против власти.

Игар Тышкевич: Валерий сказал о 24-х процентах, но это – уровень доверия. Тот, кто занимается электоральной социологией, знает, что уровень доверия всегда, как минимум, в полтора раза ниже электорального уровня. Минск – наиболее оппозиционно настроенный город к Александру Лукашенко, он таким был всегда, он таким и останется. Поэтому говорить, что у Лукашенко катастрофически низкий рейтинг – я бы пока не был таким оптимистом. Он ниже, чем обычно, это шанс для его оппонентов, но кто успокаивает себя, что диктатора уже никто не поддержит, наступает на те же грабли, на которые наступала белорусская оппозиция 25 лет, начиная с 1995 года.