«Российский» Крым и управленческий коллапс

Специально для Крым.Реалии

Пророссийские активисты в Крыму вынужденно признают, что на пятый год аннексии российские власти и их представители в регионе не смогли добиться заявленных экономических успехов. Одна из популярных версий, которую озвучивают сторонники России, – якобы недальновидная кадровая политика Кремля и республиканского правительства. За подобными заявлениями они пытаются скрыть основную причину крымских неурядиц – саму российскую аннексию.

Подконтрольный Кремлю глава аннексированного Крыма Сергей Аксенов, подводя итоги ушедшего 2018 года, назвал работу региональной власти более чем удовлетворительной. «В большинстве своем оценка – выше среднего. Многие старались и есть результаты в муниципалитетах», – отметил Сергей Аксенов. Он также добавил, что в районах Крыма имеются проблемы с бюрократией и недостатки в работе отдельных органов власти. Дабы исправить ситуацию, планируется отправить чиновников на курсы повышения квалификации.

Крымские общественники не разделили оптимизма республиканского начальства. Местную власть продолжают сотрясать коррупционные скандалы и громкие задержания. Сергей Аксенов при участии российского парламента Крыма вынужден постоянно тасовать руководителей министерств и ведомств. Чиновники не могут ликвидировать бардак в региональной медицине и справиться с иными острыми социальными проблемами: водной, энергетической и экологической.

Среди пророссийских активистов популярна версия о том, что основной причиной неурядиц якобы является плохая кадровая политика Москвы и регионального правительства. Повальное кумовство в российской власти Крыма и коррупцию они по привычке называют «украинскими пережитками». При этом скромно умалчивается, что захваченным Крымом уже пятый год управляет «команда победителей», полностью подконтрольная Москве. Полуостров наводнили чиновники и специалисты из соседней России, но крымчане продолжают жаловаться на качество работы местных властей.

Крымское руководство пытается дистанцироваться от громких скандалов и разоблачений, но с каждым разом это выглядит менее убедительно. Сомнительно, что господин Аксенов не знал о теневых схемах, в которых участвовали его бывшие заместители Олег Казурин и Виталий Нахлупин. Обоим инкриминировали получение крупных взяток. Казурина признали виновным в том, что он, получив часть заранее оговоренной суммы в 27 миллионов рублей, обещал покровительство некой строительной фирме при заключении бюджетных контрактов на возведение жилья. В деле Нахлупина, помимо коррупции, фигурировали хищения при строительстве трассы «Таврида».

За разговорами о непродуманной кадровой политике пытаются скрыть основную причину экономической и социальной стагнации – саму российскую аннексию. Эффективность местных властей и уровень жизни крымчан напрямую зависят от двух факторов, которые связаны с российским вторжением.

Первый фактор – санкции США и ЕС, усиленные транспортной и водной блокадой территории. Невзирая на заявления местного начальства, это мешает Кремлю осваивать захваченную территорию. Достаточно перечислить наиболее громкие проекты, анонсированные в начале аннексии, но которые так и остались на бумаге. В их числе несостоявшийся «инвестиционный бум»; игорная зона на ЮБК и горнолыжный курорт; туристический кластер на западном берегу Крыма; создание местного аналога «силиконовой долины»; неудачные попытки привлечь западные энергетические компании для освоения шельфа Черного моря и так далее. Анонсированная борьба с самозахватами удалась исключительно благодаря российской репрессивной машине.

Полуостров оказался в технологической и финансовой изоляции. Скандал с завозом в регион турбин Siemens отчетливо показал, насколько захваченный полуостров и соседняя Россия зависят от западного оборудования. Крупные российские банки, торговые сети и сотовые операторы также отказываются открыто работать в регионе, опасаясь давления ЕС и США.

Второй аспект – после аннексии на полуострове установились кремлевские «порядки» государственного управления. Если до 2014 года в регионе существовали институты парламентаризма, гражданского общества и независимой прессы, то после аннексии Кремль в сжатые сроки все это ликвидировал. Некоторые крымчане до сих пор этого не осознают, но в соседней России остались действующими только три государственных института: президент, силовые органы (ФСБ, МВД, Следственный комитет и т.д.), а также армия. Причем Министерство обороны России и спецслужбы в некотором смысле являются департаментами президентской администрации.

С начала аннексии в регионе сформировалась неэффективная модель государственного монополизма в экономике. Основным критерием эффективности являются не профессионализм, а политическая лояльность и готовность выполнять все распоряжения Кремля. Соответственно, в захваченном Крыму развивается только то, что так или иначе связано с интересами российского президента Владимира Путина, его ближайшего окружения, руководства спецслужб и армейского командования. Даже решение логистических и энергетических проблем (мост через Керченский пролив, строительство трассы «Таврида», запуск ТЭС и т.д.) продиктовано интересами кремлевских олигархов и военных, а не жителей полуострова.

Москву совершенно не беспокоит, будет ли в домах крымчан электричество или насколько эффективно республиканское правительство решает социальные задачи. Громкие уголовные дела и посадки известных крымских чиновников – внешние проявления кулуарных конфликтов окружения Сергея Аксенова и московского начальства за собственность и бюджетные потоки, а не системная борьба с казнокрадами. Украинский полуостров обречен на постоянный управленческий кризис и стагнацию, пока над его территорией развевается российский флаг.

Сергей Стельмах, крымский политобозреватель (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции