(Начало читайте здесь, а продолжение – здесь и здесь)
Утром, около семи часов, поезд прибыл на станцию «Новороссийск». Долго ожидали в вагоне, где-то до 12.00. Нас опять погрузили в автозак, только теперь всех около тридцати человек везли в одной машине. Везли в местное СИЗО на отстой. Пробыли все вместе в «этапке». Там же пообедали местной баландой.
Около 16.00 нас всех вывели к автозаку, выстроили в ряд рядом с ним. Мы ожидали, пока загрузят новых: тех, кого должны этапировать вместе с нами в Ростов из этого СИЗО. Их по очереди, по одному, выводили грузить в автозак. В один момент вывели одного арестанта. Он, двигаясь в направлении нас, стал очень пристально присматриваться к нам, как будто кого-то узнал. Недалеко от нас он остановился и его взгляд застыл. Вдруг он выкрикивает: «Ваню! Ваню!» и еще что-то по-цыгански. Забыв про конвой и автозак, куда его должны были загрузить, он продолжил двигаться в направлении Вани – того, кто еще прошлой ночью пел в вагоне.
В этот момент раздался грубый командный голос: «Стоять! Стоять! Я кому сказал?!» А он резко остановился и отвечает: «Это же мой сын, Ваня! Дайте, хотя бы постою, поговорю, на расстоянии. Посмотрю на него». А у Вани глаза покраснели и заблестели: вот-вот не сдержится. Это все из-за долгой разлуки с отцом. Они более года не виделись, и встреча – неожиданная для них обоих. Я к Ване оборачиваюсь и спрашиваю: «Это твой отец?». «Да, мой отец» – ответил Ваня. Оказывается, они с отцом теперь подельники, его недавно задержали. Так они стояли на расстоянии, радуясь встрече. А отец все успокаивал Ваню, что все обойдется.
Меня лично эта ситуация тронула. И не только меня – было видно: каждого в какой-то степени зацепило. В этот момент кто-то сказал, что это просто случай. Но я так не думаю. Слишком много обстоятельств должно было совпасть, тем более, когда в их случае выбор отсутствовал. В тоже время понимаешь, что люди в погонах встречу не готовили, вряд ли кому это из них было интересно. Похоже, это судьба, ее перекресток, на котором встреча должна была состояться по воле Всевышнего...
На автозаке нас привезли в тот же вагон, где до этого оставили свои сумки. Нас перегрузили, хаотично разместили в отсеки
Ваня и его отец ехали порознь: и в автозаке, и в вагоне им не дали быть вместе, хотя бы в эти моменты. И даже пусть так, они все же были счастливы, словно какая-то невидимая родственная нить, для которой ни решетки, ни расстояние – не преграды, связывала их и согревала.
На автозаке нас привезли в тот же вагон, где до этого оставили свои сумки. Нас перегрузили, хаотично разместили в отсеки. После перераспределили по другим отсекам. Очередной обыск в вагоне тоже никто не отменял.
Мы ехали практически той же компанией, только двое новеньких появилось, а один остался в новороссийском СИЗО. Поужинали сухпайками и тем, что с собой имелось из продуктов. В это время поезд уже был в пути (он тронулся от станции около 22:00). За день все были уставшие, поэтому как можно раньше ложились спать. Аким [Бекиров] уснул первым. Я вместе с Тофиком [Абдулгазиевым]еще пока беседовали с попутчиками, из последних сил. Следующим уснул Тофик. Он даже сквозь сон что-то еще пытался отвечать. В какой-то момент и я уснул.
Только к вечеру я попал в камеру-карантин. Несмотря на то, что в ней было сыро и холодно, я был счастлив, потому что со мной снова были мои друзья
На рассвете мы проснулись на молитву. Попросили вывести в туалет, чтобы взять омовение. Все, кроме нас, спали. В вагоне тишина. Совершили молитву сидя, так как стоя возможности не имелось. Немного позавтракали остатками еды. К этому времени поезд остановился, время было около 06:30. Мы прибыли на станцию Ростова-на-Дону. С этого времени в туалет не пускали, не положено – санитарная зона. Мы еще около трех часов просидели, и только тогда нас передавали ростовскому конвою, среди которого были также автоматчики.
Автозак тронулся в путь. Заехали в СИЗО-5, где часть заключенных разгрузили. После этого, с оставшимися, выехали в СИЗО-1, где всех приняли согласно документам. Продолжительный отстой в «этапке». Обыск. Только к вечеру я попал в камеру-карантин. Несмотря на то, что в ней было сыро и холодно, я был счастлив, потому что со мной снова были мои друзья.
Хвала Всевышнему, мы довольны своей судьбой, несмотря на трудности. Да, это нелегкий путь, даже для молодых, но тем более для стариков – тех, кого коснулась то же самое. Мне бы хотелось, чтобы каждый задумался о них и почувствовал: какой груз лег на их плечи. Мы так воспитаны: быть чутким в отношении старших. Как сказал Пророк Мухаммад (с.а.с.): «Кто не уважает старших, тот не из нас»...
Руслан Сулейманов, гражданский журналист, активист, правозащитными организациями признан политическим заключенным
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Крымские «дела Хизб ут-Тахрир»
Представители международной исламской политической организации «Хизб ут-Тахрир» называют своей миссией объединение всех мусульманских стран в исламском халифате, но они отвергают террористические методы достижения этого и говорят, что подвергаются несправедливому преследованию в России и в оккупированном ею в 2014 году Крыму. Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, включив в список объединений, названных «террористическими».
Защитники арестованных и осужденных по «делу Хизб ут-Тахрир» крымчан считают их преследование мотивированным по религиозному признаку. Адвокаты отмечают, что преследуемые по этому делу российскими правоохранительными органами – преимущественно крымские татары, а также украинцы, русские, таджики, азербайджанцы и крымчане другого этнического происхождения, исповедующие ислам. Международное право запрещает вводить на оккупированной территории законодательство оккупирующего государства.
Крымчане в российском заключении
После аннексии Крыма Россией весной 2014 года на полуострове начались аресты российскими силовиками независимых журналистов, гражданских активистов, активистов крымскотатарского национального движения, членов Меджлиса крымскотатарского народа, а также крымских мусульман, подозреваемых в связях с запрещенными в России организациями «Хизб ут-Тахрир» и «Таблиги Джемаат».
В Секретариате Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Людмилы Денисовой сообщили, что по состоянию на ноябрь 2020 года число граждан Украины, которые преследуются Россией по политическим мотивам, составляет 130 человек.
По данным Крымской правозащитной группы, по состоянию на конец октября 2020 года не менее 110 человек лишены свободы в рамках политически мотивированных или религиозных уголовных преследований в Крыму.
Руководитель программы поддержки политзаключенных, член Совета правозащитного центра «Мемориал» Сергей Давидис сообщал, что всего в списке их центра находится 315 человек, 59 из которых – крымчане.
Правозащитники и адвокаты называют эти уголовные дела преследованием по политическому, национальному или религиозному признаку. Власти России отрицают эти причины преследований.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: