Фруктовые сады в крымских лесах. Их называют чаиры – это историческая аграрная традиция крымских татар. Сады создавали в горных ущельях и лощинах, неподалеку от родников, в дикой природе. В чаирах в том числе выращивали и десятки крымских аборигенных и селекционных сортов фруктов.
После депортации крымских татар чаиры пришли в упадок. С 1990-х годов их пытаются возродить ученые и энтузиасты. Академик Украинской академии экологических наук, историк аграрной науки Петр Вольвач разработал специальную научную программу для сохранения этой традиции и стародавних крымских сортов. Благодаря крымским энтузиастам удалось сохранить десятки аборигенных сортов фруктов, в основном яблок и груш. И даже найти крымский сорт яблони, который считали утраченным навсегда.
Крымские татары веками выращивали плодовые деревья в горных ущельях и ложбинах полуострова. Садовые деревья они прививали к диким. Бывший инженер-электронщик, а сейчас фермер и садовод Эдем Кемалов о чаирах слышал с детства, от деда. Его предки выращивали в своих лесных садах много сортов яблонь, груш, слив, черешни. Сажали фундук «Трапезунд» и кизил.
«После депортации чаиры закончились, бросили, – говорит Эдем. – Даже мало кто знал, что они там существуют, из тех, кто приехал… Потом пошли по дрова и поняли, что там висит, и поняли, что это – плоды людей».
Больше десяти лет назад Эдем осуществил мечту – заложил в селе Перевальное собственный сад. Его предки родом из Бахчисарайского района, и у обоих дедов были чаиры.
«Как это выглядело? Высокогорная местность, смешанный лес, и вот площадка, кусок участка разработанный. Те, что я видел, 5-8 соток в лесу, не больше. Один-два человека и не могли обработать больше», – рассказывает Эдем о лесосадах. Он хочет спасти и сохранить стародавние сорта плодовых культур из чаиров своих родных. Он собрал их в чаирах и привил на своем участке. Сейчас в саду Эдема больше шестидесяти разных сортов деревьев со всего Крыма. Сюда привозили и сорта, которые нашли в других чаирах. Все это в рамках специальной научной программы по сохранению чаирного садоводства, которую разработал и реализовывал академик, историк аграрной науки Петр Вольвач.
«Это явление – уникальное для Крыма и Кавказа, – рассказывает Петр Вольвач. – Можно сказать, на земном шаре есть два места, где существовало и сейчас еще теплится чаирное садоводство. Не обрабатывается грунт, а используются природные условия. Можно сказать, что это достижение крымскотатарского народа, ведь ни греки, ни римляне, которые были в Крыму, чаирами не занимались».
По данным ученого, до 1917 года промышленные сады в Крыму занимали площадь в 10 тысяч гектаров, и еще 5 тысяч гектаров были заняты чаирами. В Крыму существовало большое количество собственных, аборигенных сортов плодовых деревьев и сортов крымской селекции. Они были устойчивы к разным климатическим условиям и вредителям.
Петр Вольвач собрал и объединил группу энтузиастов со всего Крыма, которая и изучала чаиры. Один из ее участников, агроном Александр Вовк, вспоминает, как исследователи встречались с крымскотатарскими старожилами, узнавали у них, где росли лесные сады, и отправлялись туда в экспедиции:
«Как-то в Белогорске встречу организовывали. У кого-то, может, что-то интересное, может, редкое старое дерево. Вот, допустим, лес, там дерево, которое выжило, старое, ему уже много лет. Чтобы срезать черенок, молодой прирост, там надо лезть высоко на дерево, потому что внизу нечего срезать, оно все в тени там».
Александр Вовк отмечает, что, например, яблони в лесосадах не дичают, сохраняют сорт. А еще в крымских горах до сих пор можно найти грушевые деревья, которым по 300 лет.
В рамках научной программы энтузиастам удалось найти и сохранить несколько десятков старых сортов плодовых культур. Коллекцию собирали на научной Крымской станции садоводства и дублировали в садах энтузиастов.
В саду Эдема, например, растет сорт местной селекции «хаяр армуд», в переводе с крымскотатарского – «огуречная груша». Она известна в Крыму с 18-го века. Ее деревья в саду у Эдема дали урожай, вопреки долгим заморозкам, которые в этом году помешали сформироваться плодам многих груш в Крыму: «Вот, пожалуйста, селекция. Она сейчас примет размер со спичечный коробок, и ее уже можно есть. А когда она поспеет – это вообще. Она всегда хрустит, как огурец».
Еще один из энтузиастов чаирного садоводства – ботаник по образованию, садовод-любитель Дмитрий Соколов. Пять лет назад он попробовал создать настоящий чаир в лесу Бахчисарайского района, возле села Кудрино. Договорился об этом с лесхозом, но чиновники документы не подписали. Дмитрий посадил 150 деревьев, а срезал 33. Объясняет: чтобы «впустить» солнце на участок. В итоге суд оштрафовал его и присудил исправительные работы за якобы самовольную вырубку деревьев.
Дмитрий говорит, что многое понял из этой истории: «Я на ней постарался научиться по максимуму. В частности, я научился тому, что нельзя баловаться с госструктурами. Нельзя верить им на слово: я-то договорился с ними, но все слова были устными. Ну то есть, весь договор с лесхозом, он у меня был, я даже распечатывал им план действий».
Возродить чаиры именно в горах сейчас невозможно, считает садовод. После этой истории он сажает чаир только на своем участке земли. И старается применять старинные методы. Например, перед высаживанием деревьев землю вообще не вспахивал, а выжигал лишнее.
Дмитрий Соколов: «Чаир делается так, чтобы он был вписан настолько, чтоб он жил своей жизнью, без полива и без подкормок. В чаире человек думает над каждым деревом. То есть, если я закладываю коммерческий сад, то просто там ряды-ряды-ряды – и все одинаковое. Когда ты закладываешь чаир, ты думаешь, как это дерево будет жить, и сажаешь, как правильно в Крыму, где вода».
Не все тайны чаирной агрономии сохранились до нашего времени. Но некоторые все же известны. Например, рядом сажают два саженца, и один потом срезают, сохранив корни. Дмитрий Соколов показывает как раз такое дерево:
«Я так сажаю грецкие орехи, например. Ты их сращиваешь. Смысл в том, что у меня одно дерево, и у него два корня. В два раза больше возможностей получать воду, то есть дерево сильнее. Орехи в чаире сажали вот по такому принципу».
Еще один старинный прием использует Эдем Кемалов. Он помнит совет деда о том, как сохранять влагу в грунте: «Дедушка всегда твердил: «Семь пахот – это один полив». Вот это я, хоть и был маленький, запомнил. Вот пришла, грубо говоря, осень, дождичек – вспахал, остановил. Зима пришла, снежок какой-то – вспахал, остановил».
Еще сто лет назад крымские плодовые деревья были огромными. Как в промышленных садах, так и в чаирах. Фотографии садов Крыма приводит в своих книгах самый известный их исследователь, украинский ученый Лев Симиренко.
Рассказывает академик Петр Вольвач: «Левко Платонович Симиренко пишет, что урожай с одного дерева в чаирных садах, например, «Сары Синап», «Кандиль Синап», достигал двух тонн. Это приблизительно то, что в советские времена давал один гектар колхозного сада. Продукция экологически чистая, она пользовалась высоким спросом. Ну вот свидетельство спроса: для всяких соков, цукатов для царского двора использовали фрукты, выращенные в чаирных садах».
В своих работах Лев Симиренко описывает особенный крымский сорт яблони «Козу-Баш», в переводе с крымскотатарского – «голова ягненка». Плоды очень большие и сочные, к тому же стойкие к основным вредителям.
«Очень высоко оценивал этот сорт и писал: безусловно, будет большой утратой, если мы потеряем этот сорт, – рассказывает академик Петр Вольвач. – Ну и он, как говорится, будто пророчески это предвидел. У нас, что называется, была настоящая охота за этим сортом. Считали, что его действительно нет. В симиренковской коллекции его не оказалось – в Городище Черкасской области».
Безуспешные поиски длились несколько лет, но энтузиасты не теряли надежду найти «Козу-Баш». Они постоянно обращались через крымские СМИ к старожилам. Около трех лет назад раздался долгожданный звонок: один из жителей Белогорского района рассказал, что видел похожее по описанию дерево. И его вид действительно совпал с детальным описанием в книге Симиренко. Теперь этот сорт растет в нескольких садах, в том числе и у Эдема Кемалова.
Все, кто исследует и сохраняет чаирное садоводство, мечтают, чтобы следующие поколения крымчан не забывали философию чаиров и родные фрукты.
