«Угроза изнасилования» в полиции: как пытали крымского подростка

Учащийся 11-го класса, 17-летний крымчанин Сервер Расильчак заявил о пытках со стороны сотрудников российских правоохранительных органов. По его словам, инцидент произошел еще в конце января, когда он вместе с отцом и друзьями ехал в Симферополь.

В Саках их автомобиль остановили сотрудники российского ГИБДД и неизвестные в штатском, после чего Сервер и его компания оказались в местном отделении полиции. Семья Расильчака утверждает, что из него под пытками выбивали признание в краже денег с автомойки. В российской полиции заявили, что пока проверяют эту информацию. Об этом инциденте шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.

Сервер Расильчак рассказал в комментарии для Крым.Реалии, как именно с ним обращались во время и после задержания:

«Только хотели предоставить документы – сразу подъезжает машина «Фольксваген Пассат», я это прекрасно помню. Из нее вылетают люди в гражданской одежде и выкидывают нас из машины, кладут лицом в пол, надевают наручники. Я вообще был в шоке. Потом приезжают еще сотрудники полиции на служебных машинах, но ни один не объясняет ни причину остановки, ничего. Никто не представился. Отвезли меня в участок, завели на четвертый этаж в кабинет какого-то Александра Васильевича. Он ударил мне в пах. Я сидел в наручниках часа три – может, даже больше – без отца, без психолога. После этого пришел этот Александр Васильевич с электрошокером в руках и говорит: «Рассказывай. Мы с тобой будем разговаривать, как с человеком или как с животным?» После того как я промолчал и ответил, что я не понимаю, в чем причина задержания, мне был нанесен удар электрошокером, и я упал на пол. Он продолжает бить меня электрошокером по ногам, а руки у меня до сих пор за спиной, я трясусь на полу».

Редакция Крым.Реалии попыталась связаться с Межмуниципальным отделом Министерства внутренних дел России «Сакский» для получения комментариев, но пока это сделать не удалось. Однако накануне реакция полиции появилась в ряде российских СМИ. Так, в пресс-службе российского МВД по Крыму сообщили агентству ТАСС, что сотрудники подразделения собственной безопасности уже приступили к проверке информации о применении пыток со стороны полицейских, и если их вина подтвердится, силовиков привлекут к дисциплинарной ответственности.

Крымчанка, мама Сервера Расильчака Лиля Расильчак рассказала Крым.Реалии дополнительные подробности инцидента с ее сыном.

– Там была угроза изнасилования. Когда моему сыну сняли штаны и трусы, этот Александр Васильевич сказал, что засунет электрошокер ему в зад и сделает его девочкой, а потом набьет татуировку петушка. Представляете? Он так давил ребенку на психику, а тут любой взрослый испугался бы. Мне очень жалко мальчика. Он просил дать ему попить, а они не давали и даже не отпустили в туалет – при том, что он 16 часов там находился. Это как понять? Я считаю, это ненормально. Зачем так мучить ребенка – он что, убийца или совершил что-то? Почему они так жестко пытали его – чтобы он признался? В чем? На следующее утро, после того как я целую ночь с давлением звонила в отдел, а там никто не отвечал, пришел муж – кровь со лба течет, вещи грязные. Когда Сервер уже вернулся, то рассказал, что ему вменяли вскрытие автомойки. Он сказал, что, конечно же, не делал ничего подобного.

По словам Лили Расильчак, 18 февраля ее вызвали в то же Сакское отделение полиции уже по уголовному делу об избиении ее сына.

– Мы, конечно, поехали, Сервер показывал, как его били. И, вы знаете, они там все переставили, чтобы он ничего не узнал – все лишнее вынесли, оставили минимум мебели. В общем, они очень красиво все подстроили так, что будто и нет доказательств того, что Сервер был в этой комнате. Но он сразу узнал шифоньер, на котором стояли коробки – говорит, вот эта комната. Потом мы уехали, никаких разговоров про автомойку не было. Я буду жаловаться и дальше, обращаться в суд, если необходимо.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Ударил электрошокером и предложил подумать»

Заместитель председателя российского Комитета против пыток Ольга Садовская подчеркивает, что огласка в СМИ в таких случаях крайне важна.

– Исходя из услышанного и прочитанного, могу сказать, что, в принципе, потерпевшие начали действовать достаточно верно. Как я понимаю, они быстро обратились в медицинское учреждение, чтобы зафиксировать травмы. Если были обнаружены электрометки, это хорошо – властям будет трудно сказать, что эти травмы были получены при каких-то других условиях. Тут не стоит спешить обращаться в Европейский суд по правам человека, гораздо лучше восстановить права потерпевшего на национальном уровне. Учитывая, что дело получило огласку в СМИ, можно предположить, что его будут расследовать более внимательно, чем другие дела по пыткам. Его ход, конечно, необходимо контролировать, потому что в российских реалиях 99% дел по пыткам страдают необъективностью, отсутствием тщательности, медлительностью и не соответствуют критериям Европейского суда.

Ольга Садовская указывает на то, что на сайте Комитета против пыток содержится методическое пособие по проведению общественных расследований, где описано, как защитить себя или близкого человека в делах о применении пыток.

– В случае с Сервером, конечно, чем менее защищенное лицо подвергается насилию со стороны государства, тем серьезнее причиненные ему травмы – в первую очередь психологические. В нашей практике были случаи, когда жертвами становились и трехлетние, и десятилетние дети. Европейский суд признает нарушением, когда на глазах ребенка избивают отца. Так что тот факт, что Сервер несовершеннолетний, значительно усугубляет всю картину. Семье нужно найти юриста, который будет заниматься этим делом, поскольку в Крыму мы не работаем.

Эксперт Крымской правозащитной группы Александр Седов советует семье потерпевшего не ограничиваться заявлениями о факте применения пыток в российские правоохранительные органы на полуострове.

– Ни в коем случае нельзя замалчивать то, что произошло, поскольку именно замалчивание способствует тому, что в дальнейшем сотрудники оккупационных силовых структур чувствуют себя безнаказанными. Также нужно обратиться в правоохранительные органы Украины по факту применения пыток, чтобы здесь тоже возбудили уголовное дело. Кроме этого, мы подаем информацию в Международный уголовный суд, который рассматривает это как военные преступления в рамках вооруженного конфликта между Украиной и Российской Федерацией. В данном случае любые факты применения насилия оккупационных силовых структур к жителям оккупированных территорий квалифицируются именно так и попадают под юрисдикцию этого суда, и чем больше информации будет подано, тем больше вероятность того, что виновных привлекут к ответственности.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)