Северокавказские диаспоры в Турции: роль, традиции, идентичность

Северокавказские диаспоры в Турции сформировались в результате мухаджирства (массового вынужденного переселения), когда после Кавказской войны сотни и сотни тысяч человек устремились в Османскую империю. Абсолютным большинством среди эмигрирующих горцев были черкесы. Однако кроме них за рубеж массово уезжали абхазы, чеченцы, дагестанцы, осетины, ногайцы, карачаевцы и балкарцы.

До середины XX века на территории Турции было около 1000 сел, где проживали северокавказцы, но позже это число сократилось более чем наполовину в силу того, что в поисках работы и учёбы многие устремились в крупные города – Анкару, Стамбул, Измир и другие.

Сегодня в Анкаре функционируют семь северокавказских организаций, ещё 20 находятся в Стамбуле. Черкесские центры в разных частях страны издают журналы, печатают книги, при них функционируют школы. Многие организации занимаются благотворительностью, оказывая помощь своим соотечественникам, оказавшимся в трудных условиях.

Представители северокавказской диаспоры представлены во власти, в парламенте, в армии, преподают в университетах и занимаются крупным бизнесом в Турции.

В очередном выпуске подкаста историк Майрбек Вачагаев побеседовал с научным сотрудником Грузинского фонда стратегических и международных исследований Александром Квахадзе о северокавказских общинах в Турции, о процессе интеграции в турецкое общество и о проблемах сохранения своих традиций, языка и самоидентичности.

– Александр, расскажите, пожалуйста, почему вас вообще заинтересовала северокавказская община в Турции?

– Во-первых, это связано с моим знанием турецкого языка, так как свой первый диплом я защитил именно по тюрковедению. Во-вторых, я заинтересовался черкесским языком во время моего обучения в магистратуре. Но, с одной стороны, я не имел возможности ездить в Российскую Федерацию из-за визовых и прочих ограничений, с другой, у меня появился шанс практиковаться в черкесском в местах проживания диаспоры в Турции.

– Сегодня мы знаем, что северокавказская община в Турции – это потомки тех, кто переселился в период мухаджирства в XIX – начале XX века. Но что сегодня она собой представляет? И правильно ли называть её диаспорой?

– Тех людей, которых мы называем северокавказской диаспорой, как вы правильно заметили, объединяет наследство русско-кавказской войны. То есть предки этих народов были выселены как раз в то время, хотя не все из них были северокавказцами. И да, их правильно называть диаспорой, потому что при всём множестве значений этого слова основное заключено в том, что диаспора – это община, у которой есть своя историческая родина, но из-за ряда обстоятельств её представители были вынуждены переселиться в другую страну, однако и там поддерживают связь "с корнями".

– В каких регионах Турции присутствует та или иная диаспора северокавказцев?

– Если посмотреть на карту расселения кавказских диаспор в Турции, мы увидим две симметричные линии. Первая линия начинается с Чёрного моря и идёт на восток Турции и через Анатолию доходит до Средиземного моря. Вторая – проходила по территории Балканского полуострова, в период контроля над этими территориями Османской империи. Это говорит о том, что переселенцы были нужны в первую очередь для Османской империи как военная сила. Поэтому их заселяли в те места, откуда ожидали военной агрессии, например, от Российской империи – с востока, на западных границах – от восстаний на Балканском полуострове и атаки со стороны европейских государств. Как раз в результате восстаний, которые происходили на Балканском полуострове, жившие там кавказцы были вынуждены стать переселенцами во второй раз, и часть из них переселилась в Западную Турцию на побережье Мраморного моря, а также в другие регионы, в том числе и на территорию современного Ближнего Востока (Сирии, Иордании и Израиля).

Сегодня не существует такой провинции, где не было бы концентрации кавказских поселений. Например, восточные черкесы доминируют в провинции Кайсери. Там свыше 60 кабардинских сел. А западные черкесы более представлены в провинциях между Стамбулом и Анкарой. Абхазы, например, очень широко представлены в провинции Сакарья. Численность чеченцев меньше по сравнению с черкесами, их поселения можно найти в провинциях Сивас, Кахраманмараш и других. Большая концентрация дагестанцев в провинции Ялова. И также существует несколько осетинских сёл, в том числе в регионах, которые населены курдами. И существуют также карачаево-балкарские села, но их не очень-то много.

– Вы заметили, что кабардинцев больше в одной области, а западных адыгов – в других. Здесь не было политики разделения? Почему всех чеченцев не определили, например, в том же самом Сивасе, всех дагестанцев в одном департаменте или всех черкесов в другом? Это было связано исключительно с военным фактором?

– Кроме военного фактора, тут был и интерес самой провинции. Кое-какой провинции нужна была рабочая сила в сельском хозяйстве, особенно там, где были не очень пригодные для сельского хозяйства земли. В некоторых частях кавказские диаспоры нужны были для возможного подавления восстания со стороны меньшинств.

Не стоит забывать, что переселение происходило волнами, долговременно и разными маршрутами. Кабардинцы, в отличие от западных черкесов, были транспортированы через территорию современной Грузии уже по сухопутному пути, поэтому их легче было оставить в районах Центральной Анатолии, Кайсери и других регионах. То же самое касается чеченцев, ингушей, осетин и дагестанцев, которые тоже были депортированы сухопутным путем. А, например, адыгов, шапсугов, абадзегов, джедугов, которых морскими путями переселяли, отправляли в причерноморские регионы, и они расселялись уже оттуда. Горцы искали горно-лесные массивы с умеренным черноморским климатом.

– Как между собой взаимодействуют северокавказцы Турции? Есть ли какие-то органы, направленные на укрепление взаимодействия между ними для выступления единым целым по принципиально важным вопросам диаспор?

– Этот вопрос несколько раз пережил трансформацию. В последние годы Османской империи Стамбул был своего рода центром всех кавказских общин, там издавались буквари на разных национальных языках – на абхазском, на черкесском, были курсы их преподавания. Это называется золотым веком кавказского активизма в Османской империи.

Но после прихода Ататюрка и резкой ассимиляционной политики большинство таких активностей было свернуто. У кавказских организаций было мало пространства для того, чтобы развивать свою национальную культуру, не уделялось внимания этническим разногласиям – всех их называли черкесами, хотя реально они могли быть чеченцами или абхазами, осетинами или дагестанцами. Существовали некоторые кавказские организации, которые занимались развитием кавказской культуры на территории Турции. В разные годы, например, в те, когда происходили военные перевороты, такие организации запрещались и только потом постепенно возобновляли работу или же действовали подпольно.

Что происходит после открытия Советского Союза, границ Советского Союза после его распада? Первая всеобщая мобилизация северокавказцев Турции произошла во время войны в Абхазии, когда несколько десятков добровольцев поехали воевать на стороне абхазских формирований, и сама диаспора очень активно участвовала в лоббировании вопроса отделения Абхазии от Грузии, а также в финансировании абхазских повстанцев.

Но первое отделение происходит, когда чеченская диаспора постепенно начинает дистанцироваться от общекавказского пространства и действует отдельно на фоне чеченской войны. Они поддерживали, естественно, связи со своей исторической родиной. Здесь стоит учесть, что очень большую роль в чеченском сопротивлении сыграло усиление исламского фактора, так как основная масса кавказской диаспоры – абхазы, адыгские народы, черкесы и абхазы – были секулярными даже по турецким меркам, и из-за такой резкой исламизации они немного дистанцировались от процессов, которые происходили в Чечне.

Второе выделение из общесеверокавказской диаспоры произошло у абхазов и черкесов в преддверии Олимпийских игр в Сочи из-за разных интересов: абхазская диаспора была полностью в координации с де-факто властями в Абхазии, тогда как черкесская диаспора была в координации с черкесскими активистами в Кабардино-Балкарии и в Адыгее, выступавшими против проведения Игр. Также в отделении от общего кавказского пространства абхазов сыграл свою роль фактор Грузии – признание Грузией черкесского геноцида и сближение Грузии с черкесскими активистами.

На сегодняшний день нельзя сказать, что они имеют друг с другом плохие отношения. Все северокавказские диаспоры в солидарности друг с другом. Но в организационных вопросах они действуют исходя из интересов своего этноса.

– Общаясь с представителями многочисленной северокавказской диаспоры в современной Турции, я часто встречаюсь с тем, что люди очень ностальгически относятся к своей исторической родине. Они могут себе позволить переселиться навсегда на Северный Кавказ?

– Когда речь идёт о чеченцах, ингушах, дагестанцах, которые живут в Турции, – да, они считают Северный Кавказ, свои республики исторической родиной, и им бы хотелось как минимум посетить свою историческую родину, а некоторым – даже переселиться. Но даже если они не вернутся, в плане демографии в этих трех северо-восточных кавказских республиках ничего не произойдет.

Что касается Северо-Западного Кавказа, а также Абхазии, то одним из постулатов общины является возвращение диаспоры и тем самым изменение демографического баланса в пользу черкесов и абхазов. Как известно, абсолютное большинство как черкесов, так и абхазов было выселено за пределы своей исторической родины. И результат этой колониальной политики они ощущают на себе до сих пор. Поэтому одним из механизмов, который мог бы исправить демографическое положение и осуществить возрождение этих наций, они считают как раз массовую репатриацию. И среди черкесов, как и среди абхазов, есть многие, которые желают вернуться. Некоторые даже вернулись, но тут мы сталкиваемся с несколькими проблемами.

Первая – бюрократическая. Для репатриантов очень сложно освоиться на новой территории и получить документы, вид на жительство, а далее гражданство, так как для гражданства требуется знание русского языка. Второе– это экономический фактор. Несмотря на то, что ВВП на душу населения в России примерно на две тысячи долларов выше, чем ВВП на душу населения в Турции, в регионах именно Северного Кавказа ВВП на душу населения примерно в три раза меньше общетурецкого показателя. Тем более если брать тот факт, что основное расселение северокавказских диаспор, не считая крупные города, приходится как раз на индустриально развитые регионы Турции. То есть в экономическом плане им пришлось бы переселиться примерно в три раза более бедный регион, чем их страна. И третье – уровень отчужденности друг от друга тоже играет свою роль, потому что много раз репатрианты в личных беседах мне говорили, что на их родине за спиной их часто называли турками, что их все равно не до конца принимают за своих. А с другой стороны, представители северокавказских диаспор также говорят, что, вот, на Северном Кавказе наши соотечественники потеряли свои традиции, потому что они очень "обрусели".

Эти три основные фактора в какой-то степени мешают процессу массовой репатриации, но стоит отметить, что никто не думает порвать отношения с Турцией и окончательно переселиться на историческую родину. Нет, они думают, как быть мостом между двумя странами и двумя регионами и способствовать развитию отношений между ними.

– Есть ли разница в подходах к политике России национальных эмигрантских организаций?

– В Турции существует много организаций с разными, как вы заметили, интересами, с разными подходами, но самая крупная из них – это "Каффед" – Федерация кавказских ассоциаций в Турции, имеющая представительства в более чем 50 городах Турции. Несмотря на то что она полностью состоит из представителей диаспор, особенно черкесов, она имеет осторожную политику в отношении Российской Федерации, чтобы не потерять доступ на историческую родину.

– Что больше всего удивило лично вас во время посещения населенных пунктов, где проживали выходцы с Северного Кавказа?

– Меня удивило, что они максимально стараются не вступать в смешанные браки, особенно с турками. Черкесо-абхазские, абхазо-грузинские, абхазо-осетинские браки имеют место, но всячески не поддерживается вступление в брак с турками из-за боязни полной ассимиляции следующего поколения. Например, в одном месте, где более 60 кабардинских сел, в 60-х годах ХХ века было проведено два съезда местных старейшин. И одним из постановлений был запрет выдавать черкесских девушек замуж за этнических турков.

С одной стороны, печально видеть, как теряются языки народов Кавказа на территории Турции из-за очень быстрой ассимиляции, но, с другой стороны, меня удивило, как многие кавказские народы на территории Турции до сих пор хранят свои традиции. Когда я посетил чеченское село Бозкурт, меня угостили настоящим, по чеченским традициям приготовленным жижиг-галнаш (галушки с мясом, традиционное чеченское блюдо. – Прим. ред.).

Также абхазы соблюдают много элементов абхазского кодекса апсуара, что сегодня отсутствует на территории Абхазии.

– Насколько сегодня актуален вопрос ассимиляции? Всё-таки есть интернет, есть возможность изучения языка посредством общения со своими ровесниками из Майкопа, Нальчика, Черкесска?

– Мы имеем примерно следующую картину. Поколение старше 60 лет говорит на родном языке и на турецком, но с акцентом. Поколение, которому сейчас 30–50 лет, понимает родной язык, но уже на нем не говорит, зато чисто говорит на турецком. А совсем молодое поколение младше 30 лет за небольшим исключением зачастую уже даже не понимает родной язык, говорит только по-турецки. Конечно, существование социальных сетей, контакты с исторической родиной, а также языковые курсы дают возможность многим изучить свой родной язык и поддерживать контакты с родиной, но это не имеет массового распространения, особенно среди тех, кто живёт в сельской среде, потому что весь активизм, как известно, сосредоточен в городах.

– Я хотел бы просто уточнить, Александр, когда вы говорите о том, что молодое поколение уже не говорит на родных языках, вы имеете в виду только тех, кто живет в крупных городах – Стамбул, Анкара и других?

– Нет, к сожалению, мы видим усиление этих ассимиляционных процессов и в сельской среде также.

– Александр, черкесский бизнес сегодня очень развит в Турции. Но если говорить об экономической помощи исторической родине, насколько реально мог бы сегодня изменить и улучшить ситуацию на своей исторической родине черкесский бизнес, бизнес дагестанской общины, чеченской?

– Да, среди представителей черкесской и других диаспор много тех, кто преуспел в бизнесе, и эти люди могли бы сыграть большую роль в плане инвестиций на территории Северного Кавказа. Но мы не видим их массового наплыва. Во-первых, из-за экономических санкций, которые существуют в Российской Федерации и делают эту страну непривлекательной для иностранных инвесторов. Во-вторых, из-за напряженных, холодных отношений между Россией и Турцией, несмотря на отдельные периоды оттепели. Всё-таки на таких инвесторов смотрят настороженно. И, в-третьих, из-за коррупции в самих республиках Северного Кавказа.

– И последний вопрос, Александр. Кого чаще представители северокавказских диаспор в Турции называют своими героями, кем гордятся и на кого хотели бы быть похожими?

– Если брать абхазов, то для них, естественно, идеалом являлись те абхазские полевые командиры, которые участвовали в войне против Грузии в 92–93 годах. Особенно их первый фактический лидер Владислав Ардзинба. Если брать черкесов, кроме героев Кавказской войны, для них идеалами являются современные деятели – Ибрагим Яганов, Мартин Кочесоков и Руслан Гуашев. В плане чеченцев, естественно, это также герои Кавказской войны, а также герои последней российско-чеченской войны.

Среди всех жителей Турции северокавказского происхождения есть особое почитание имама Шамиля, вне зависимости от того, являются они дагестанцами или нет, так как их всех объединяет трагедия Кавказской войны, в результате которой они оказались на территории Турции.

Северокавказская диаспора в Турции многогранна в силу того, что объединяет, дополняя друг друга, разные народы Северного Кавказа, а значит, разные культуры. Все народы, входящие в диаспоры, едины в своем желании быть с Северным Кавказом, в том, чтобы видеть свой край спокойным и развивающимся. Диаспоре нужна историческая родина, но и Родине нужна сама диаспора, поэтому они всегда будут идти друг другу навстречу. В эпоху глобализации и высоких технологий границы все меньше и меньше играют роль барьеров для контактов, а значит есть больше возможностей для реализации новых планов во благо всех, кто живет своей родиной.

***

Всего, по минимальным оценкам, в Турции сейчас живёт более двух-трех миллионов выходцев с Северного Кавказа. Большая часть из них – адыги.

Сайт заблокирован?
Обойдите блокировку!

читать >