Во время прогулки на мыс Фиолент я набрел на место, где сделал удивительные находки. Обломки старинной черепицы рассказали, что когда-то здесь стоял дом богатого гражданина, а раскопки «черных археологов» выявили, возможно, человеческие кости. Но обо всем по порядку.
Совсем недалеко от мыса Фиолент, рядом с огороженной колючей проволокой территорией российской воинской части, я увидел следы работы тяжелой техники. Грунт перемещали с помощью бульдозера, расчищая участок, возможно, для строительства дома.
В земельной куче ярко краснеют обломки старинной черепицы, которой более ста лет. Такую в Крыму называют французской или марсельской. Производить ее начали братья Жозе Тибо и Франсуа Ксавье Жилардони. Они запатентовали свое изобретение, которое стало общенациональным достоянием, и черепичное производство во Франции стало стремительно развиваться. Первый завод такой плитки был построен в 1835 году. В Крым черепицу из Марселя завозили на торговых кораблях. В 1890 году в Феодосии харьковский предприниматель, черногорец по национальности Спиридон (Шпиро) Саввич Коссич построил кирпично-черепичный завод, где начали по лицензии производить марсельскую черепицу. Сначала все надписи на изделиях были на латинице.
На одном из обломков черепицы клеймо в виде слоника и цифры «1914». На другом часть надписи «...COMAN» – подобную мне уже приходилось видеть в заброшенном имении Шлее в селе Чеботарка под Саками.
А буквы на трех других обломках складываются в слово «Алькадаръ». Это уже севастопольский топоним, так называется гора на Северной стороне Севастополя, на которой размещена 30-я береговая батарея. В интернете удалось найти, что полная надпись на черепице была такая: «Ф.О. Шталь. Севастополь. Алькадаръ».
Известно, что в конце XIX – начале XX века севастопольские богатеи начали активно осваивать окрестности города, были построены десятки хуторов
Имение Перовских «Приморское» на Северной стороне в 1889 году было продано торговцу южнобережными винами в Петербурге Федору (Фрицу) Оттовичу Шталю, который заложил новые виноградники, построил дом с обширными винными погребами и переименовал «Приморское» в «Алькадар». По легенде, попробовав первое здешнее вино, он воскликнул по-арабски: «Альк дар» – что означает «божественное повеление». Шталь построил недалеко от моря кирпично-черепичный завод, к которому вела мощенная дорога. Это шоссе местные жители называли Федоровским, а местность – Федоровкой. Название улицы Федоровской в нынешней Любимовке сохранилось до сих пор. Кстати, специалисты пишут, что упомянутый «слоник» – это как раз клеймо завода Шталя. Сам Федор Оттович умер в 1913-м, а дело его продолжил сын – Борис Шталь.
Но кому мог принадлежать дом на Фиоленте, покрытый такой богатой черепицей? Стоял он приблизительно в ста метрах от обрыва, на господствующей высоте, вид и обзор с этого места потрясающий. Недаром позднее здесь разместили береговую батарею. Из истории известно, что в конце XIX – начале XX века севастопольские богатеи начали активно осваивать окрестности города, были построены десятки хуторов, в том числе и для отдыха туристов.
Так, недалеко от Свято-Георгиевского монастыря на Фиоленте появились Апаринские хутора – курортный поселок, названный по имени владельца Григория Ивановича Апарина. Известно, что было построено четыре дома по 7-8 комнат в каждом. Кроме того, была благоустроена территория, проложена дорога к пляжу, посажены сады и виноградники. Каждый небольшой дачный поселок имел свое название: хутор Джанишев, Александриада, Малое Жемси. Все они были полностью разрушены во время Второй мировой войны.
Каждый небольшой дачный поселок имел свое название: хутор Джанишев, Александриада, Малое Жемси. Все они были полностью разрушены во время Второй мировой войны
Метрах в 70-80 к западу от «кучи с черепицей» вижу следы работы «черных археологов» – несколько шурфов глубиной около метра. Такие в районе Фиолента не редкость, еще две тысячи лет назад вся территория в округе была разделена на сельскохозяйственные наделы херсонеситов. Вот любители древностей и копают здесь. Наверно, под покровом ночи, поскольку место открытое.
Возле одной из ям вижу кости, часть из них собрана в полиэтиленовый мешок. Сам я не разбираюсь – и показал впоследствии фотографии знакомому медику. Он сказал, что кости, скорее всего, человеческие.
На Фиоленте много безымянных и никак не обозначенных могил. В 1990-е, когда окрестности мыса Фиолент были поделены на дачные участки, такие находки иногда случались. Местность от Фиолента и до мыса Херсонес густо усеяна костями – это путь отхода брошенной и так и не дождавшейся эвакуации Приморской армии. В плен немецких войск попали около 50-60 тысяч советских солдат, по некоторым оценкам – до 80 тысяч. А многие погибшие, в том числе и в районе Фиолента, так и не были похоронены.
В сотне-другой метров от найденных возможных останков – территория российской воинской части, огороженная колючей проволокой. Здесь когда-то был командный пункт 623-й береговой батареи, но он уже давно не используется. Что охраняют и зачем огородились – непонятно.
Номер 623 – это послевоенное название. Первоначально батарея, построенная еще при царской России, имела номер 18. Рядом находится небольшой памятник артиллеристам 18-й батареи. Ни имен, ни фамилий, ни дат. Его историю еще предстоит кому-то написать.
Евген Жук, блогер из Севастополя (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: