Война песен. Роль музыки в российско-украинском конфликте

Вышедшая в Штутгарте на английском языке книга А War of Songs – "Война песен" – первая попытка осмыслить феномен отражения украинской Революции Достоинства 2014 года и конфликта между Россией и Украиной в популярной музыке. Над книгой работал международный коллектив исследователей: Арве Хансен, Андрей Рогачевский, Ингвар Стейнхольт и Дэвид-Эмиль Викстрем. В книге цитируются материалы Радио Свобода, а предисловие написал ведущий программы "Музыка на Свободе" Артемий Троицкий.

Музыка Майдана и Антимайдана, музыкальные пародии и песни-диалоги, российско-украинское противостояние на конкурсе Евровидения – основные темы исследования. Норвежский культуролог Арве Хансен (он был в Киеве во время революции 2014 года, и книга "Война песен" проиллюстрирована его фотографиями) и профессор Арктического университета в Норвегии Андрей Рогачевский рассказали Радио Свобода о своем исследовании.

Рогачевский: Это феномен, на который мы с коллегами обратили внимание после событий 2014 года. Появилось много новых песен или пародий на старые песни, которые политически связаны с событиями дня. Накапливался материал, который мы решили осмыслить и обобщить.

Хансен: Культура на Майдане была важна для революции. Люди приехали со всей страны, говорили на разных языках. Недостаточно просто иметь общую цель, им нужно было создать единство на Майдане. Я хотел исследовать именно музыку, узнать, какую роль она сыграла. Там было много разных локаций: на Майдане играли свою музыку, политики играли свою музыку, которая отличалась от музыки неполитических протестующих. И у Антимайдана была своя музыка, и в интернете тоже своя. Мы индексировали пять этапов музыки революции. Сначала музыка была достаточно веселой и позитивной, очень похожей на музыку "оранжевой революции". Потихонечку она стала более агрессивной, потом скорбной. Мы старались найти одну песню, которая больше всего передавала смысл и дух каждого этапа.​

– Какая песня вам кажется самой яркой?

​Хансен: Мне больше всего запомнилась "Пливе кача". Она стала символом революции из-за того, что так много людей погибло. Когда я спрашивал у людей, какая песня больше всего вспоминалась, все тоже говорили "Пливе кача". Это меланхолическая песня про утку, которая пересекает реку, уходит из этого мира в следующий. Это похоже на ту символику, которая была после революции про "Небесную Сотню". Другая песня революции, которую многие помнят, – это "Воины света" группы "Ляпис Трубецкой". Интересно, что песня вышла сразу после революции, но люди воспринимают ее как часть революции. Это песня про битву между злом и добром, люди считали, что они на Майдане боролись против сил зла. Она стала частью мифологии Майдана.

– Андрей, вы следили за событиями 2014-го из Норвегии, смотрели телевизор и YouTube. Какая песня вам запомнилась?

Рогачевский: Я не оригинален, на меня большое воздействие произвела именно "Пливе кача". Видео на YouTube, как правило, сопровождается показом похорон погибших. Эта торжественная церемония, по-моему, не может оставить никого равнодушным.

​

– Многие ожидали, что Святослав Вакарчук, лидер группы "Океан Эльзы", станет кандидатом на пост президента Украины. Учитывая феномен Зеленского, наверное, Вакарчук мог бы победить. Вы жалеете, что он решил не выдвигать свою кандидатуру?

​Рогачевский: Я думаю, что если бы Вакарчук баллотировался, он победил бы уже в первом туре. Но, может быть, он правильно сделал, что не стал, потому что популярность – это одно, а ежедневная президентская рутина в той ситуации, в которой Украина находится сейчас, – совсем другое. Наверное, все-таки нужен человек с гораздо большим политическим опытом. Я никак не оспариваю право украинского народа на такой выбор – это очень любопытный выбор, но сам я украинским гражданином не являюсь. Мне очень интересно, что из этого всего получится. Но я скорее скептик в этом отношении.

Хансен: Я слушаю "Океан Эльзы", очень интересная музыка. Вакарчука любят в Украине. Он был важной частью первого этапа Евромайдана, но еще более важным во время "оранжевой революции". Я был на его концертах. Сразу после революции, когда начались события в Крыму и на Донбассе, он говорил на двух языках, обращаясь к русскоязычным и украиноязычным украинцам, говорил про национальное единство. Но, если он пойдет в политику, он не будет таким же популярным. Точно так же, как Зеленский очень популярный комик из-за того, что он пародировал политиков, но каким он сам будет политиком, я не знаю.

– Одна из глав книги посвящена пародиям, в том числе на российско-советский гимн…

Рогачевский: Этих пародий очень много. В основном мы рассматриваем украинские пародии, хотя, конечно, на российский гимн большое количество пародий написано россиянами. Это наиболее острая часть нашего исследования, потому что недавно был принят закон, который запрещает высмеивать гимн в качестве символа государственности Российской Федерации. Пародии в основном ориентируются на песни, популярные в Советском Союзе и одинаково хорошо знакомые как украинцам, так и россиянам. Очень часто это язвительные, оскорбительные пародии. Пародия может и должна рассматриваться в качестве жанра песни-ответа – это когда уже существующий материал переосмысляется, перепевается, чтобы показать, что в культурном плане изменилось с того времени, когда оригинал был написан. Все это выкладывается на YouTube, народ пишет комментарии. С этим материалом мы работали. Очень часто украинские авторы выбирают русский язык, когда адресуют свои песни или пародии русскоговорящей аудитории. А россияне, когда пишут такого типа песни, в подавляющем большинстве выбирают русский язык, не владея украинским. Так что наблюдается определенная асимметричность в этом диалоге.​

– Следует выделить одного исполнителя – это Вадим Дубовский, "поющий дальнобойщик", он и профессиональный певец, и актер, сыграл в фильме Сергея Лозницы "Донбасс", и настоящий дальнобойщик, который живет в Чикаго и поет за рулем грузовика. Вам нравятся его песни?

Рогачевский: Да, очень. Он очень остроумный человек, он берет старые мелодии, наполняет их новым содержанием, и свою певческую энергию направляет на болевые точки сегодняшнего дня. Это у него очень хорошо получается. Он не просто поет эти песни, записывая их в профессиональной студии, а делает это с помощью камеры, которая установлена в кабине его грузовика, рулит и поет одновременно. Поскольку у него великолепный голос, создается уникальная сценка, которую, конечно, те, кто посмотрят, не забудут никогда.

– Мы говорим пока преимущественно об украинских патриотах. Но есть и другая сторона. Арве, вы мимоходом упомянули песни Антимайдана, в вашей книге этому феномену отведена пара страниц. Возможно, они заслужили большего, ведь это любопытная вещь.

Хансен: Проблема с Антимайданом была в том, что иногда сложно было туда попасть. Полицейские ограждали эту территорию, поэтому я там бывал не так часто, как на Майдане. Музыка Майдана была на разных языках, а музыка Антимайдана в основном на русском. Песни были старые, патриотические, советские песни, песни про единство Советского Союза, много шансона.

​– Еще одна интересная тема – это раскол в российской поп-музыке. Ряду российских исполнителей запрещено посещать Украину из-за того, что они были в Крыму и поддерживают путинскую политику. Кто-то затаился и не высказывается на эту тему. Кто-то отказывается ездить в Крым. Есть российские группы, которые дают концерты в Украине. Лидером антиукраинизма в российской поп-музыке был Иосиф Кобзон. В книге вы много говорите о позиции Андрея Макаревича и полемике, которая возникла вокруг него…

Рогачевский: Прежде всего этой темы касается предисловие к нашей книге, автором его является легендарный музыкальный критик Артемий Троицкий. Он говорит в этом предисловии, что "оранжевая революция" никак не отразилась на взаимоотношениях российских и украинских музыкантов, но в 2014 году единому культурному пространству популярных музыкантов в России и в Украине пришел конец. Теперь единства больше нет, и это очень печально. Но при этом Артемий замечает, что все-таки война песен лучше, чем война пуль: может быть, это еще не самый плохой вариант войны. Наша книга называется "Война песен", поэтому хотелось бы подчеркнуть, что мы описываем этот феномен, стараясь быть объективными, мы не встаем ни на ту, ни на другую сторону, но при этом констатируем, что очень жаль, что достаточно гармоничное единое музыкальное пространство исчезло. Совершенно непонятно, как и когда оно будет восстановлено, и будет ли вообще восстановлено. Макаревич в этом смысле, конечно, интересный пример, потому что это рокер с давней историей. Он очень болезненно воспринял проблемы, которые возникли в отношениях между Украиной и Россией, написал об этом несколько песен, выступал в Украине и в каком-то смысле поплатился за это, потому что часть его аудитории в России обратилась против него. Его песня взята в нашей книге как непародийный пример песни-диалога, потому что она породила многочисленные ответы. В его песне "Разговор с соотечественником" рассказывается о воображаемом разговоре об Украине случайных попутчиков в вагоне поезда. На это барды ответили ему, что ничего ты в этом не понимаешь, ты, наверное, хочешь свою снижающуюся популярность подогреть на политической волне. У Макаревича песня была философская, а его оппоненты перешли в песнях-ответах на личности, оскорбляли его за его точку зрения.

– Еще одна "песня как пуля" (я пользуюсь вашей метафорой) родилась из стихотворения Анастасии Дмитрук "Никогда мы не будем братьями". Ей посвящена отдельная главка в вашей книге.

Рогачевский: Эта песня интересна тем, что она родилась как стихотворение. Анастасия Дмитрук – молодая поэтесса из Украины, которая по-русски написала стихотворение "Никогда мы не будем братьями". Оно было подхвачено в интернете, и музыканты из Клайпеды, которые солидаризовались с Украиной, написали музыку и записали песню, которую потом услышали в YouTube миллионы, в жанре рок-баллады, наподобие организованного Бобом Гелдофом Live Aid, где каждый музыкант поет одну или две строчки. На эту песню с российской стороны последовали многочисленные критические отклики. Самый популярный из этих откликов был написан в жанре хип-хопа. Идет борьба за молодежную аудиторию. Молодежь в России рок слушает в гораздо меньшей степени, чем раньше, теперь хип-хоп является более популярным музыкальным форматом, поэтому отвечать Анастасии Дмитрук и литовским музыкантам было решено асимметричным образом. Глеб Корнилов играл не на их поле, а на своем и на поле тех, кто более склонен слушать рэп и хип-хоп, чем рок-баллады. Но количество кликов на его песню существенно меньше, чем количество кликов на песню Анастасии Дмитрук. Несмотря на эту ориентацию на более популярный музыкальный жанр, больше понравилась слушателям украинская, а не российская текстовая часть. В песне-ответе говорилось о том, что, "девушка, ты ничего не понимаешь, мы воюем не против тебя, а защищаем тебя от украинских неонацистов". Похоже, что, хотя песню-ответ прослушали несколько миллионов, этот вариант ответа был менее популярен, чем оригинал.

– Четвертая глава книги посвящена битве российских и украинских песен на Евровидении. Арве, вас удивляет, что этот невинный конкурс так политизирован в Украине и в России?

Хансен: Да, это невинный конкурс, но и очень политизированный. После "оранжевой революции" украинцы выбрали песню, которая стала гимном "оранжевой революции": "Вместе нас много, нас не победить". После аннексии Крыма украинцы отправили на конкурс Джамалу, она пела про крымских татар. Да, в Европе мы смотрим на Евровидение просто как на конкурс, как какой-нибудь чемпионат Европы по футболу, а в Восточной Европе это намного более жестокий конфликт между народами, между странами. Конечно, это интересно.